То, что вы не хотели знать об Англии ч.1

В выходные в городе наступал конец света -- все жили, как в последний день. Фото freebash.org

Автор Алексей Лукьяненко – в недавнем прошлом успешный латвийский бизнесмен, который, как и многие другие, потерпел крах в кризис 2008 года, был вынужден уехать в Великобританию и начать свою деятельность с самых низов.
От автора: Любые совпадения с реальными событиями или людьми, прошу считать случайностью.

Я никогда не думал, что окажусь в такой ситуации. Я часто слышал о том, что многие уезжают, и знал многих, кто уехал. Но я никогда не думал, что поеду сам. 

Большую часть моей жизни, у меня был свой, вполне успешный бизнес, я много работал, и много чем занимался, и всегда находил выход из самых тяжелых ситуаций. Но жизнь распорядилась иначе. Как ни старался, я не смог противостоять той обстановке, которая сложилась в моей стране. Сложилась... Или сложили... За полтора года, проведенных в Англии, я пришел к выводу, что она сложилась отнюдь не сама по себе. И об этом я пишу сейчас. А на тот момент я отправлялся в удивительную страну, о которой написано огромное количество книг и снято огромное количество фильмов. Где живут удивительные люди, про которых слагают легенды, и пишут гимны. Где все хорошо, и где все счастливы. Где производят самые лучшие товары, и где толерантность и демократия стоят во главе угла. Понятное дело, что создать свой бизнес там, с первого дня, без начального капитала - это утопия. Поэтому придется стартовать простым рабочим на каком-нибудь заводе. А потом разберемся. Говорят, что у них там все проще, чем у нас. Итак, вперед!!!

1. Стартовать пришлось с самого низа. С рыбного завода, на далёком шотландском острове, в Северном море. По сведениям из интернета, и количеству призов на их вэбсайте, это один из лучших лососёвых заводов в Европе. Интересно, что же тогда происходит на других?

Дома на острове, в которых живут гастарбайтеры. Фото автора.

2. Мне повезло, что в цеху был литовец, который дорабатывал последние две недели. Он мне всё рассказал, и ввёл в курс дела. Как правило, никто никого ничему не учит. Сам смотришь и въезжаешь. Первое время, даже если в результате твоего незнания, происходят аварии и остановки, все молча всё исправляют, но никто не говорит ни слова. Так же происходит и с местными. Их тоже никто не учит, но мы, сами по себе, учимся быстрее. И поэтому мы - более ценные работники. Плюс, среди нас есть много тех, кто по-настоящему вкалывает. Хотя некоторые из наших, если есть возможность, быстро перестраиваются, и начинают работать по принципу местных. То есть старательно избегать работы под любым предлогом. Сидеть в туалетах с IPhone, прятаться на улице, короче, находиться там, где нет камер, и невозможно доказать, что ты ничего не делаешь. В случае поимки бездельника, head supervisor (главный управляющий) читает ему лекцию а тот отвечает „sorry” (извините). Это всё.

3. Есть на заводе категория местных людей, которые там просто находятся. Это либо чьи-то дети, которых некуда пристроить, потому, что они только что закончили школу и ничего не умеют, чьи-то братья, сёстры или родственники, которые не хотят идти на тяжёлую работу, и вместо этого просиживают штаны здесь, либо люди предпенсионного возраста. Последних додерживают до пенсии. Они, обычно, весь день ходят кругами по заводу, сложив руки за спиной, или носят туда-сюда какой-нибудь предмет, например моток веревки. У них должности типа дневного клинера (уборщика), и на тридцатиминутных брейках (перерывах), они со шланга, моют, и без того, чистые стены. Сложное оборудование, которое все в жиру и кишках, моют наши. Наши же клинеры, в основном, работали и в ночную смену, когда нужно было вымыть весь завод. Местный там был супервайзером, хотя надо отдать должное, он тоже мыл цеха вместе со всеми ночниками. Четыре человека, плюс супервайзер за ночь отмывали все линии и все цеха. Когда мы приходили утром, на этих людей было страшно смотреть. Днём, во время работы, местная молодёжь брала лёд из бинов (большие пластиковые ёмкости), лепила снежки и играла в них. Помощница супервайзера, женщина в годах, абсолютно не способная что- либо организовать, и очень строгая к нам, всего лишь смотрела на них, и улыбалась. Иногда они прятались за ней, во время «сражения», а иногда даже попадали по ней снежком. Все это было видно на камерах в кабинете супервайзера, но он не говорил им ни слова. Реальная ситуация на заводе - это на одного работающего один неработающий. Но получают деньги все одинаково.

Суровая природа острова. Фото автора

4. У нас была молодая литовка, помощница супервайзера. Она ничего не понимала в работе, но была очень красивая, постоянно крутилась около управляющего и его помощников, открывала перед ними все двери и ворота, и стучала на всех и вся. Наверное её поэтому и сделали помощницей.

5. Когда приходишь работать в холодильник, тебе дают только перчатки, кепку, обычные резиновые сапоги и oilskin (прорезиненный комбинезон на лямках, кстати, латвийского производства). В холодильнике обычно +2, иногда бывает и минус, но тёплая одежда - это твоя личная забота. Со временем, если получишь контракт, и если попросишь, могут дать синтетическую зимнюю шапочку и термосапоги на толстой подошве. Это всё.

6. Если ты заболел, или травмировался это твои проблемы. Литовец, как-то сорвал спину, и врач сказал ему что две недели надо лежать дома. Когда он сказал это на работе, его уволили, чтобы не оплачивать больничный, а после того, как поправился, взяли обратно. Из-за прерванного стажа, он потерял все годовые бонусы. Я ударил коробкой предплечье правой руки спустя две недели после начала работы. Когда я поднимал тяжелые коробки, боль была дикая. Но на тот момент, у меня не было контракта, и я понимал, что если не смогу работать, то меня уволят. Я перебинтовал руку, и когда боль была совсем нестерпимой, закатывал рукав, разматывал бинт и клал руку в лёд. Через пару минут становилось легче, я снова бинтовал руку, и продолжал работать. Все простуды, которые были потом, за все время работы, я переносил на ногах, поедая лекарства прямо в цеху. Местные в таких ситуациях сразу уходят на больничный, и могут не появляться неделями. Просто приносят бумажку от врача, и снова идут домой. Их никто не уволит. Контракт тебе стараются не давать как можно дольше. Без контракта ты никто. Ты работаешь по заниженной ставке, и тебе в любой день могут сказать что ты не нужен. К тому же ты не имеешь гарантированную оплату 30 часов в неделю, если нет рыбы. Это имеют только контрактники. Некоторые наши работают без контракта годами. Просто потому что некуда деваться. Мне контракт дали быстро, по окончанию проверочного срока. Но я думаю, только потому, что в холодильник очень тяжело найти людей, и меня просто постарались привязать. Местные с других цехов открыто говорили, что если их переведут в chill (морозильник), они даже не будут переодеваться. Просто уйдут домой. Потому, что это тяжёлая и бесчеловечная работа. И над людьми так издеваться нельзя. При мне был рекорд. Местный поработав у нас в цеху 2,5 часа, пошел попить водички, и не вернулся. До этого, обычно, они выдерживали около двух дней. 

7. Холодильник. Ставка без контракта 6,05 фунтов в час, до налога. С контрактом 6,55. Это самая тяжелая работа на заводе. Погрузка и отправка готовой подукции. Туда идут наши, которым некуда деваться. В цеху должно быть 6 человек. В реальности, их там не было никогда. Вернее было и больше, когда не было роботов. Тогда с конвейера, по которому непрерывно идут коробки, руками снималась вся продукция и грузилась на паллеты. То есть, полностью автоматизированный завод, в 2011 году, на выходе в склад, не имел никакого оборудования кроме грузчиков. Команда из 6-7 человек, ежедневно пропускала через себя от 40 до 120 тонн рыбы, в зависимости от сезона. Как правило, на погрузке работали наши, местные только забирали готовые паллеты роклами и вывозили на рампу под вилку погрузчика. Мне повезло. За несколько месяцев до моего прихода, поставили роботов. И основная масса коробок пошла на них. Нашим рукам доставались только коробки для коптильни. Но и людей стало в два раза меньше. Для коптильни все грузилось вручную при любом раскладе, потому, что коробки были без крышек. В плохие дни, мы вдвоём или втроём загружали до 100 паллет по 21 или 24 коробки на каждый. Одна коробка с рыбой и льдом в среднем весила 25 кг. При этом ещё нужно было успевать поправлять коробки, которые шли на роботов, переклеивать криво наклеенные наклейки со штрихкодами, вытаскивать коробки, если они застревали на линии, и собирать с пола и перепаковывать те коробки, которые робот уронил. Если роботы останавливались, мы начинали грузить все руками. Завод не мог стоять, поэтому главному управляющему было все равно, как мы будем справляться. Кроме нас, в цеху был супервайзер (управляющий), и два вайзера (помощники управляющего). Это были местные. Супервайзер получал 10 фунтов в час, вайзеры по 8. Они помогали нам крайне редко. В основном, они вывозили готовые паллеты с ручной погрузки, и с роботов. В остальное время болтали и торчали в телефонах. Один местный работал на погрузке с нами. Эго звали Давид. Но он был со справкой. Сюда мог пойти только больной местный. Нормальный сюда бы не пошёл ни за что. Это был уникальный работник. Во-первых, мы никогда не знали будет он утром или нет. Опоздания – нормальная практика. Бывали дни, когда мы с литовцем были единственными в цеху, кто приходил вовремя. Мы приходили в 7:50, и готовили цех к работе. К 8 подтягивался супервайзер, и включал роботов. Позже он научил это делать меня, и стал приходить ещё позже. Давид приползал в пять минут девятого, иногда в пол десятого, а мог вообще не прийти. Вайзеры могли опоздать на 10-15 минут. Но их не могли выгнать. Вайзеры умели управлять роботами. И это был главный аргумент. На самом деле, вся система выглядит так, что любая провинность местного работника замалчивается и никто не обращает на неё внимания. Никаких упрёков. Никаких замечаний или выговоров. Я думаю потому, что все они понимают, что могут сами оказаться на месте провинившегося в любой момент. И тогда им тоже никто ничего не скажет. Все они одинаково безответственны. И нет смысла что-то кому-то говорить. Сегодня я переделаю за ним, а завтра он переделает за мной. В отличие от них, нам выговаривалось за всё.

Заводской пейзаж. Фото автора.

8. Бывали дни, когда на конвейере стояли только я и Давид. Когда начинало идти много коробок для ручной погрузки, он разворачивался и уходил в туалет. А когда возвращался, брал роклу (тележка для транспортировки паллетов) и катался по цеху. Или сидел в офисе. В один из дней, у меня лопнуло терпение, и я сказал вайзерам что за такое, в моей стране разбивают лицо. Они сразу пригнали его на рабочее место. Но на следующий день все повторилось. Когда Давиду надоедало работать в таком темпе, он брал несколько коробок с рыбой, и с размаху бросал их. Одну в стену, одну в электрощит, одну в готовый паллет. А после этого, разворачивался и уходил со словами, что он это убирать не будет. Мне приходилось собирать рыбу, скручивать оборванные с датчиков провода, убирать лед. Хотя бы потому, что нужно было как-то ходить. А весь пол был усыпан лососем и льдом. Бывали дни когда он развлекался. Клал руки на движущуюся транспортерную ленту там, где она была в смазке, и когда перчатки становились черными, ходил вокруг готовых паллетов и ставил на белоснежные пенопластовые коробки отпечатки своих ладоней. Интересно, что думали клиенты, получая такой груз в США, Германии или Дубае? В моменты лирического настроения, он проделывал дырочку в пенопластовой коробке и трахал её указательным пальцем. Через какое-то время, он устроился на вторую работу в такси. Мне он сказал, что пошел туда не из-за денег, а потому что там нужно возить много девушек. А они частенько расплачиваются с помощью секса. Когда нужно было выбирать между овертаймом (сверхурочные) на заводе, и работой в такси, он бросал всё, разворачивался и уходил на работу в такси. Супервайзер громко матерясь, бросался за ним вдогонку, но тот, только прибавлял скорости, и исчезал в дверях. Ему было всё равно. Говорят, что у Давида было несколько десятков warning (предупреждение). Нас увольняли после третьего.

9. Кстати, тенденция к уничтожению коробок наблюдалась не только у Давида. Время от времени наш супервайзер впадал в бешенство. Начинал швырять пустые паллеты и коробки, ломать их и бить ногами. Его никто не трогал, только потому, что на это место просто никого не найти. И попав туда один раз, ты останешься там навсегда. Если, конечно, не уйдешь сам. А уходить ему было совершенно некуда. В свои 40 лет он больше ничего не умел, а остров был довольно маленьким, и предложений по работе там было не так много. Местные, как правило, на такую работу как у него, идти не хотят, а эмигранта супервайзером не поставят.

10. Process, это цех, где лосося режут на филе с помощью специальной машины. А потом, из него вынимают кости. Кстати, из свежей, только что убитой рыбы кости выдрать невозможно. Поэтому, она должна отстоять в холодильнике порядка двух суток. Тогда кости отслаиваются от мяса, и их можно вытащить из филе. Потом рыбу начинают резать. Это в лучшем случае еще сутки. Потом еще сутки она идет до большой земли. А потом еще и в магазин. Поэтому слово «свежий» и «превосходный», это не совсем про него. Помимо всего прочего, люди с процесса не сильно напрягались с выниманием костей. А когда не хватало льда, супервайзер брал его лопатой с пола и клал в коробки. Просто брал из кучи, которая образовывалась под льдогенератором. Когда коробка с филе падала с линии в нашем цеху, её тоже никто не нёс обратно на процесс. Гораздо проще было повернуть коробку на бок и затолкать сапогом лед и рыбу обратно. Благо, всё было завернуто в синюю полиэтиленовую пленку, и получившееся месиво можно было ею прикрыть. 

11. Organic. Дико дорогие продукты. Было несколько специальных ферм, которые выращивали органического лосося. Не знаю, что они там с ним делали, но однажды корабль привез рыбу, которая буквально рвалась руками и жутко воняла. Мы предположили, что она умерла своей смертью, и основное её преимущество состояло в том, что она умерла без стресса, а значит дико полезна для здоровья. В остальные разы, она была живая и очень красивая. Тем не менее было пару дней, когда корабль привозил обычную рыбу, но через какое-то время начинали выходить коробки с наклейкой «органик», а потом снова шла обычная, хотя вся она была с одного и того же корабля.

12. Иногда, инженеры, забывали закрыть уличные ворота в холодильник. Они оставались открытыми на улицу с пятницы, и в понедельник, зайти в цех было практически нереально. Несколько тонн рыбы протухали, кровь из нее вытекала на пол, и воняла так, что хотелось блевать. Но надо было работать. А офис лихорадочно думал что делать. В итоге, всю эту рыбу пускали на коптильню. Существует масса рецептов с различными пряностями и специями, которые спасали продукт. Тогда начинали морщить носы девчёнки на процессе, которые разделывали её на филе. Самое интересное, что они даже не догадывались почему стоит такая вонь. Но мы, на перерывах, вносили им ясность, и от этого они морщили носы еще сильнее. А инженеры, как ни в чем не бывало, продолжали работать дальше.

13. Вообще система работы по часам, очень хороша для опытных работников, которые используют её для того, чтобы выдадвать собственное безделье за полноценную работу. Наш супервайзер, одинокий мужчина, которому не надо было торопиться домой, сидел в офисе до 9 часов вечера. Даже если мы заканчивали работу в 5. Иногда он оставлял кого-то с собой, чтобы те ходили по цеху, протирали роботов, переносили паллеты с места на место, но это было очень редко, и оставлял он только очень приближенных. К тому же в цеху стояли камеры, и долго валять дурака не получалось. А вот в офисе, камеры не было. Супервайзер закрывал окна офиса крышками от пустых коробок, и смотрел порнуху. Вообще, он смотрел её всегда. А самые интересные моменты, приносил показывать работникам на своем IPhone. Мне он порнуху не показывал никогда. Видимо понимал, что в список моих увлечений входит что-то другое. Кстати, иногда, если Давид наклонялся что-то поднять, супервайзер мгновенно пристраивался к нему сзади и изображал что он его трахает. Все местные очень смеялись в этот момент. 

14. На процессе часы воровали иначе. Нарезанное и упакованное филе сваливали в большой бин (ёмкость), распускали всех литовцев с линии раньше времени, а потом оставался супервайзер и несколько приближенных к нему местных, которые раскладывали рыбу по коробкам и отправляли к нам в цех. Нам, конечно, было хорошо, потому что коробки у них были маленькие, лёгкие и это были несложные дополнительные часы. У меня был случай, когда я сделал clock out (электронная отметка окончания рабочего времени), и пошел за своей девушкой на второй этаж, чтобы ехать домой. Она заряжала в линию пустые коробки на завтрашний день. Обычно это делает 3-4 человека. Но из наших никто не остался на overtime (дополнительное время), а англичане, как обычно, ушли. Мне говорили, что нельзя оставаться без разрешения супервайзера, и я пошел спрашивать разрешения помочь ей. Никого не найдя, я вернулся и стал помогать. Не мог же я сидеть и смотреть, как она одна выгружает целую фуру. Утром мне сказали что в такой ситуации супервайзер должен посмотреть записи на камере и вручную записать мне дополнительное время. Ведь я работал! Света пошла к нему, объяснила ситуацию и попросила добавить мне время. Вместо отработанного часа, я сказал ей что пусть он напишет хоть 30 минут. Но я не получил ничего. Было даже не обидно, а просто противно. На общем фоне того, в каком масштабе воровались часы на заводе, 30 минут подтвержденного времени, встали ему поперек горла. Просто я был не местный. Местный бы получил все до минутки. Ведь на камере есть часы.

Коробки с рыбой. Фото автора.

 15. Светкиной дочке надо было делать операцию на глазах. У неё было врожденное косоглазие. На острове такие операции не делали, поэтому надо было лететь на материк. Государство оплатило всё. Самолет туда и обратно, такси до больницы и саму операцию. Ребёнок лежал в палате с регулируемой кроватью, огромным телевизором, компьютером, интернетом, игрушками, книжками, фруктами и йогуртами. Дочку кормили просто до отвала, а мама жила в специальной гостинице для родителей при больнице и там тоже всё было бесплатно. Когда они вернулись, им еще заплатили деньги за бензин, потому что до аэропорта на острове, она ехала на своей машине. То же самое было и во второй раз, когда надо было съездить на послеоперационное обследование. Только в этот раз, вместо самолета был оплаченный паром. 

16. Через какое-то время нам стали давать овертаймы и, после основного времени в холодильнике, я стал ходить в коптильню. Это был тот же dispatch (отправка готовой продукции), только пачки с рыбой весили 150 грамм, и их надо было паковать в коробки по 10 штук. Причем за те же 6,55 фунтов в час. Там тоже был холодильник, но работа в нем была не бей лежачего. Там было особенно хорошо по выходным, когда в субботу идет полторы а в воскресенье даже две ставки в час. Меня туда позвал литовец, который работал там уже 7 лет и выполнял всю работу супервайзера, который обычно отмечался утром, и уезжал на весь день по своим делам. За то, что он фактически выполнял вместо супервайзера все его обязанности, литовец мог находиться на заводе сколько хотел. Поэтому у него всегда была хорошая зарплата. Там я впервые увидел Кевина. Это была такая местная достопримечательность. Он был немного не в себе. Видимо от рождения. Там вообще очень много больных людей. Видимо это проблемы с ДНК. Говорили, что сказывается то, что много лет у них были браки между родственниками. Отцы спали с дочерьми, братья с сестрами. А в результате процесса, рожали детей. Реально, даже сейчас, там можно увидеть людей похожих на сказочных лесных гномов. Маленьких ростом, с огромными носами, близко посаженными маленькими глазками и маленькими, свернутыми в трубочку ушами. Огромное количество людей в инвалидных колясках, издающих какие-то животные звуки. Больные дети. Это какой-то генетический сдвиг. И я не раз слышал, что королевство пустило поток эмигрантов в страну, чтобы разбавить кровь. У Кевина, судя по всему, была не самая тяжелая стадия. Он пошел работать в 15 лет, получил права на forklift (погрузчик) и автомобиль. К 21 году он уже пять лет отработал на рыбных заводах, у него был красный тюнингованый Форд Фокус с двумя белыми полосами по кузову, и его любимое развлечение было подбирать на дороге школьниц. Его ловили и судили за секс с несовершеннолетними девочками не один раз, но каждый раз отпускали. Потому что он был больной. Он выходил из зала суда, и продолжал заниматься своим любимым делом. И все только ждали следующего раза. Я с трудом выдерживал его звериный взгляд. Он все время нес какую-то ерунду, хотя, честно говоря, иногда создавалось впечатление что он совсем не дурак. А просто им прикидывается. Однажды литовец спросил меня:

- Хочешь поржать? - Кевин иди сюда.- Он взял 150 граммовую пачку с копчёным лососем, показал ему, и сказал: 

- Кевин, здесь 150 грамм рыбы. Сколько рыбы в трёх таких пачках? – Тот задумался, и через некоторое время ответил: 

- 350 грамм. – Мы сдержали улыбки, а литовец продложал: 

– А сколько рыбы в десяти таких пачках? 

- Примерно килограмм. – прозвучал уверенный ответ. 

– А сколько будет умножить 3 на 7? 

– 35!!!

17. Однажды в коптильне мне сказали, что мы будем паковать рыбу для акции в торговой сети. Здесь очень часто проходили акции «плати за одну – бери две». В цеху отправки стоял паллет с картонными коробками, покрытыми снегом. Обычно, пакетики с рыбой вылетали из окошка коптильного цеха, но сегодня, они лежали в картонных коробках на паллете. Несколько рабочих, доставали из коробок их содержимое, и клеили наклейку с датой на несколько дней вперёд. Сначала я не понимал, что происходит, но потом, когда пошли в морозильную камеру, доставая очередную заледеневшую коробку, я увидел на ней наклейку с датой. Там стоял сентябрь 2009 года. А на дворе была вторая половина 2011. Рыба хранилась в морозильной камере 2 года. А теперь ее паковали на акцию, в магазин, в котором она стоит 25 фунтов за килограмм. Я спросил литовца, а что будет с той, которую коптят сейчас. Он ответил, что пойдёт в морозилку.

18. Иногда в коптильный цех ходили на овертайм наши работники из других цехов. Поесть лосося. Если сырого еще можно было иногда брать легально, то за копчёного сразу увольняли. Поэтому, если стоять спиной к камере, можно втихаря его поесть. Особенно на фасовке. Но главное было не это. Был один рецепт, где на копченого лосося перед вакуумной упаковкой брызгали бренди. Из такой бутылочки, как пшикают на цветы. Обычно на это место становились наши, и пшикали раз на рыбу, раз себе в рот. Концовка смены была весьма неплоха. А местные туда не становились, потому что они вообще не представляют как можно пить чистый виски, бренди или водку. Для них это нереально. Хотя три - четыре пинты (пинта - 0,568 литра) пива за вечер, и пару бокалов вина наверх - это норма жизни.

19. Когда надо было паковать рыбу в коптилке, супервайзер старался брать наших. Потому, что там надо было четыре разных рецепта, класть в разные коробки, перед этим, разложив их в четыре разных картонных конверта. Но самое сложное, это все время засовывать вакуумную пачку с рыбой в бумажный конверт лицом в окошко. Кроме того нужно было выбраковывать пачки с нарушенным вакуумом. Местные это делали с большим трудом. Они постоянно ошибались. А магазины выставляли претензии, потому что вместо рыбы в окошке упаковки была видна обратная сторона фольги от подкладки, а в некоторых пачках была полностью нарушена вакуумная упаковка.

20. При разделке лосося красная икра выбрасывается вместе с кишками. Местные говорят, что нельзя кушать рыбьи яйца.

21. Маски на лицо и сетки на голову надеваются только тогда, когда приезжает проверка.

22. Тяжелая работа и некомфортные условия проживания очень сильно влияют на отношения между людьми. Дома у нас начались постоянные ссоры и скандалы. И это совершенно не добавляло оптимизма.

23. Сестра моей подруги, у которой мы жили, как-то раз, во время очередной ругани со своим парнем, сказала: – Знала бы, чем всё кончится, никогда бы не села в твою новую БМВ в Риге. «Подвез» меня гад до рыбного завода на острове. По-моему они до сих пор выплачивают кредит за эту машину. Хотя её давно забрал банк.

24. Робот сортирует коробки по штрихкодам, которые предварительно клеятся на них на весах в цеху упаковки (packing). Если они наклеены не по центру коробки, криво, или кверх ногами (так тоже бывает), робот сбрасывает коробку обратно. Местный, который стоит на весах, клеит наклейки как попало, а мы потом весь день переклеиваем их на движущихся коробках. Нет такой силы, которая способна заставить его начать это делать по-человечески. Он говорит «Ok, Sorry» ( «Хорошо, извините»), и продолжает в том же духе. Я предполагаю, что это для него просто непосильная задача. Он просто НЕ МОЖЕТ. Но хуже этого, только местный, который приходит на овертайм в субботу или воскресенье. Потому что он приходит пьяный, после ночи в пабе. И тогда, роботы просто останавливаются, потому что не могут прочитать ту ахинею, которая наклеена на коробках. А еще, местный товарищ, может прийти обкуренный или объевшийся галюциногенных грибов, которые на острове растут в огромных количествах.

25. В случае поломки оборудования, инженеры стараются ничего не ремонтировать, как можно дольше. И приходить на вызов, как можно позднее. А потом, они стоят и смотрят, как мы, либо начинаем работать вручную, либо лезем ремонтировать сами. Над каждым окошком, где выходит транспортёрная лента, стоят электрические щиты. У одного, всё время западал выключатель. Все 6 месяцев работы мы били по нему кулаком, и линия включалась снова. Когда супервайзер увидел это, он выругал нас за отношение к оборудованию. Но, когда ему надоело ждать инженеров по 40 минут, он стал делать то же самое. На второй электрощит, толстой струёй, текла вода из кулера (охладителя), который стоял под потолком. Она текла время от времени, когда там переполнялся бачок с конденсатом. Всё что надо было сделать, это прочистить трубку слива, которая висела на стене. Я просил сделать это неделю. Было дико страшно стоять около щита, потому что вокруг всё было мокрое. И в случае замыкания, наверное, засветился бы весь цех, причем вместе с нами. Когда слетала транспортёрная цепь с зубчатого колеса, мы обычно останавливали линию, набрасывали цепь на два зуба, как на велосипеде в детстве, и включали её снова. Устранение неисправности занимало меньше минуты. Инженеры, обычно откручивали все натяжители, снимали с оси зубчатое колесо, вставляли его в цепь, надевали колесо обратно на ось, прикручивали его на место, и натягивали цепь натяжителем. Это занимало порядка 20-25 минут. Если они, конечно, не забывали принести какой-нибудь инструмент. Самое интересное, что я видел, однажды, когда встала линия, пришел инженер, открыл щит, долго смотрел в него, после чего сказал, что починить эту неисправность невозможно. После чего закрыл шкаф и ушел. Мы самостоятельно нашли оборванный провод, скрутили его, и линия заработала снова.

26. Одну неделю у нас работал Кевин из коптильни. Его поставили вывозить готовые паллеты с роботов. Для этого надо остановить робота, зайти в зону его работы, вывезти паллет роклой и снова включить робота. Но Кевин всё время путал последовательность кнопок, даже несмотря на то, что все они были разного цвета. И первое,что происходило после его нажатия на кнопки, вместо останова, робот брал пустую паллету, и с размаху одевал ее сверху на полную с рыбой. Раздавался хлопок, во все стороны разлеталась рыба, лед и пенопласт, а потом все мы, 30 минут разгребали последствия, потому что надо было собрать разбитые доски от паллетов, куски пенопласта, рыбу и перепаковать всё заново в 24 коробки. Завод в это время стоял . Когда это повторилось несколько раз, Кевину запретили подходить к роботам. Но это и всё, чем он отделался. Если бы это сделал я, минимум это было бы увольнение в тот же день.

27. Был очень интересный парень из Санкт-Петербурга. Вернее он там родился, но родители увезли его во Францию. Он говорил, что они очень богатые, что у них огромный отель на Лазурном побережье, что ему надоела сладкая жизнь и он решил вкусить тяжестей и лишений. И что ему нужна тяжелая работа. Однако, к нам он идти отказался, и пошел на легкую работу на процесс. Скорее всего, его родители отправили попробовать что такое другая жизнь. Слишком уж он был грустный всё время. 

28. На острове были бесплатные курсы английского языка. Государственная программа в колледже. Но это только в Шотландии. В Англии, эти же курсы стоят 770 фунтов. 

29. Как то вечером, местного молодого парня, который работал поваром в нашем кантине (столовая), поймала полиция, когда он онанировал под окном какого-то дома, где переодевалась девушка, забыв задернуть занавески. Об этом написали все местные газеты. Тем не менее, после этого, он спокойно продолжил свою работу на нашем заводе на кухне, а во время перерывов, когда он накладывал в тарелки еду, встретившись взглядом с кем-то, просто смущённо улыбался.

30. На заводе была тайка Джен. Выглядела она очень неплохо, несмотря на то, что ей было уже далеко за 40. Она ходила по цеху, и хватала руками всех молодых мужчин за член. А девушек гладила по попе. На перерывах, всем кто хотел посмотреть, она показывала на телефоне свои обнаженные фотки и жаловалась что у неё нет бойфренда. Один поляк решил помочь ей. Она согласилась, и пригласила его к себе домой. Когда он приехал, она вызвала полицию и его увезли по обвинению в попытке изнасилования. Однажды она чем-то взбесила одного из наших и он бросил в нее рыбой. Джен побежала в офис, и тот немедленно получил warning.

31. Многие местные всю неделю кушали в долг. Потому, что в понедельник у них нет денег. Пятничная зарплата, за выходные, до последнего пенса оседала в пабах. Поэтому, всю неделю они ели в долг, в пятницу, после зарплаты, отдавали то что должны, а разницу, за выходные, снова оставляли в пабе. Они всегда чувствуют себя абсолютно спокойно, потому что в следующую пятницу снова будет зарплата. А если не будет, то государство всё равно не даст им умереть и будет платить пособие.

32. Если выпадает небольшой снег, все парализовано. Школы закрыты. Половина местных не приходит на работу. А если и пришли, то уходят в середине дня, потому, что надо доехать домой на машине пока светло.

33. Наши люди иногда «забывают» расплатиться в магазине. Берут полную коляску с продуктами и алкоголем, и вывозят её мимо кассы. Даже если их останавливают, они говорят, что забыли кошелек в машине, и сейчас вернутся. На острове нет криминала. Машины припаркованы с открытыми окнами, с ключами в замке зажигания, дорогие телефоны и сумки лежат на сиденьях. Дома не запираются. По выходным утром, пока ты спишь, почтальон заходит в прихожую и оставляет письма и посылки. Однажды в магазине стоял неправильный акционный ценник на майонез. Когда на кассе нам выбили сумму в два раза больше, мы спросили почему так, ведь на ценнике была меньшая цифра. Пришла старшая смены, сверила цену, нам вернули полную сумму, выбитую на кассе, и бесплатно отдали майонез. Потому что это была их вина.

34. Был такой Гунар. И у него была подруга Ивета. Они жили вместе и пили просто по-чёрному. Напившись, они постоянно дрались и выясняли отношения. Когда она заходила домой, и видела его сидящим на диване с банкой пива, она просто била ему ногой в лицо. А он её регулярно вышвыривал из дома. Однажды к ним пришел друг, и они стали пить втроём. Напившись, Ивета начала выступать, а они ее связали и положили на диван. Управившись, парни пошли покурить. В майках и тапочках. А Ивета развязалась, заперла дверь изнутри, и вызвала полицию. Позже Делфи напишут, что гражданин Латвии арестован в Англии за насильственное лишение свободы своей подруги. Серьезная статья у них, между прочим.

35. На острове постоянно идет дождь и дует сильный ветер. Бывают моменты, когда утром ты видишь свою машину, но не можешь к ней подойти. Такой силы встречный поток воздуха. Солнца почти нет. Со временем наступает абсолютно депрессивное состояние. Когда сильный шторм, и паром не выходит на материк, нет продуктов в магазинах. Даже хлеба. Поэтому дома всегда нужно держать запас круп и макарон. А в морозилке булочки, типа французской булки, которые можно запечь в духовке вместо хлеба. Иногда на остров опускался такой туман, что самолеты с материка не могли прилететь и сесть. Соответственно никто не мог и улететь с острова. Мои друзья, пара из Риги, купили билеты на самолет с острова до Глазго, а там у них был самолет через Амстердам на Ригу. Остров накрыл туман, и ребята поняли, что завтра могут не улететь. Они решили плыть на пароме в ночь. Но перед этим, съездили в аэропорт, и попытались вернуть деньги за билеты на самолет, потому, что по телефону им сказали, что вылетов в ближайшие сутки не будет. В аэропорту они объяснили, что у них еще два самолета после, на что им ответили, что деньги им не вернут, и что компания обеспечит им вылет, но.... когда наладится погода.

36. На острове гораздо легче получить дом от самоуправления, чем на материке. Достаточно прийти в самоуправление с чемоданами, и сказать, что тебе негде жить. Желательно еще, чтобы тебя выгнали. Если ты имеешь работу, все решается очень быстро. Светкина сестра с ее парнем, получили свой дом именно так.

37. Интересна и необычна для нас, система переоформления автомобилей при покупке. Смотришь машину, отдаешь деньги, в нужной графе техпаспорта пишешь свой адрес и расписываешься, после чего отрываешь корешок и уезжаешь. Предыдущий хозяин по почте отправляет техпаспорт в департамент, а тебе приходит новый техпаспорт по почте. Это ничего не стоит.

38. Корабль рыбы местные делают 5-6 часов. Когда в выходные работаем только мы, все делается за 2,5. Главный управляющий всегда говорил по субботам и воскресеньям, что если бы у него была воможность, он набрал бы всех из Прибалтики. А я в эти моменты думал, что все эти ребята, с удовольствием жили и работали бы дома, если бы нам дали такую возможность. Но в нашей стране урезаны квоты на лов и уничтожены практически все рыбные предприятия и весь рыболовецкий флот. Просто наверное нужны рабочие в Англии. Ведь их заводы для Европы важнее.

Местный пляж. Фото автора.

39. Когда я нашел новую работу, и рассказал про неё на заводе, все были в шоке. Оказалось что графство Дорсет это то место, в котором мечтает жить огромное количество местного населения. Ну и зарплата обещала быть вдвое больше, что конечно не могло не радовать. Кроме того, я ехал на завод по производству суперяхт премиум класса с мировым именем. Поэтому я собрал чемодан, компьютер и купил билет на самолет.

40. Вылет задержался на 3 часа. Меня отправили через другой город, поэтому я опоздал на самолет до Саутгемптона, а в следствие этого, на автобус из Саутгемптона и на поезд из Бормута. Я добрался другим самолетом до Саутгемптона, водитель автобуса взял меня по просроченному билету, а на вокзале автомат распечатал мне билет на другое время. Так я оказался в Пуле. 

41. На следующий день я пошел в агентство по трудоустройству. Оно было наполовину польским. Но по-польски там говорили только с поляками, и мне пришлось общаться по-английски. К сожалению, мой английский был еще очень далёк от совершенства. На рыбном заводе мы общались мало, а курсы были раз в неделю, и то не всегда. Все переговоры с агентством вела моя подруга, и англичанин был шокирован тем, как я вообще к ним попал. Ко всему прочему, здесь был совершенно другой диалект. И если на острове я уже неплохо понимал язык, то здесь я не понимал ровным счетом ничего. Единственным козырем оставалось мое CV. У меня был очень хороший опыт в стеклопластиковом производстве, а яхты, которые выпускал завод, как раз таки были из него. Агент сказал, что с моим знанием языка, скорее всего я не смогу работать на этом заводе. Он сказал что сходит позвонит и если они согласятся, тогда я выйду на работу. В принципе, я уже морально был готов ехать обратно. Но агент вернулся, и сказал, что ему ответили, что в цехах много поляков, и если я понимаю польский, то мне в первое время помогут. Я понимал польский. И на следующий день должен был идти на новую работу. Парень в татуировках напротив меня, помог мне заполнить анкеты. Оказалось, что мы с ним идем на одну работу. Это был Томас. Он был из Шотландии. 

42. В том цеху, в который мы должны были идти, в этот день для нас не было работы. И нас повезли на другую верфь. Она был огромной. После короткого инструктажа по технике безопасности, нас отвели в цех. Вещи сложить было некуда, на мне были джинсы и туфли. Наверх своей одежды я натянул бумажный комбинезон, а на туфли бумажные чехлы. Куртку и сумку мне разрешили положить в офисе у супервайзера. Здесь не было шкафчиков, как на рыбном заводе, в которые складывались личные вещи и шкафчик запирался. Вернее были. Но только для тех, кто работал по контракту. Тому, кто работал через агентство на проверочном сроке, не полагалось ничего. Теперь я готов был приступить к работе. Я сразу же нашел двух поляков, сказал, что я из Прибалтики, и попросил помочь освоиться. Они сказали, чтобы я смотрел, что делают они, и повторял за ними. Тогда я еще не знал, что по такой схеме они устраивали всех своих, даже тех, кто не имел понятия об этом производстве. Там работали бывшие строители, врачи, музыканты из Польши. Да кого там только не было! Хотя конечно были и те, кто всю жизнь проработал именно по этой специальности. К концу дня, нам с Томасом сказали, что завтра мы должны идти на свой завод. Он предложил встретиться около моста утром и идти на работу вместе.

Городской центр. Фото автора.

43. Очень хорошо, что мы пошли вместе. Там были одни англичане. Поляк был только один, и когда я попросил его помочь, он посмотрел на меня не очень радостно. Потом мы с ним, конечно, подружились, но первое время он помогал мне с явным недовольством.

44. Зато из местных здесь не помогал никто. Это была школа выживания. Тебе просто говорили: «Иди и делай». Никто не говорил, какие материалы применять, в каком количестве и в каком соотношении. Плюс сказывался дорсетский акцент. А когда англичане видели что ты их не понимаещь, они страшно раздражались. Корчили рожи, высовыали языки и издавали всякие неприличные звуки. Все это приходилось терпеть. Потому, что мне нужна была эта работа, и я не хотел обратно на остров. Больше всего поразило отношение к работе. Форма корпуса яхты была вся со сколами, на которые никто не обращал внимания, а внутри яхты было очень много мусора и следов от грязных ботинок, в которых все залезали прямо вовнутрь. Сколько материала и инструментов выбрасывалось в помойку, просто трудно описать. Если говорить о технологиях, то это были максимум 80-е года прошлого века. К Томасу относились ещё хуже, чем ко мне. Ему делали постоянные подлянки, потому что он был шотландец. Ну а я получал то же самое, потому что, пришел с ним, и они считали, что я его друг. К концу недели, Томас предлолжил мне перебраться в гостиницу, где жил он. Гостиница была в несколько раз дешевле моего отеля, и я переехал в комнату, где туалет и душ были общими и располагались на этаже. В номере был электрочайник, умывальник, фанерный встроенный шкаф с перекладиной, покрашенный белой краской, и маленький телевизор, на котором было 4 программы: ВВС 1, ВВС2, ВВС3, и ВВС4. В первое же включение я попал на канал, где политологи в студии обсуждали, как эмигранты из Польши и Прибалтики отбирают рабочие места у английского населения. Потом показали сюжет из лондонского центра занятости. Молодой клерк в костюме с галстуком давал интервью. За его спиной был виден огромный зал, в котором стояло очень много столов, за которыми сидело очень много людей. Около стен стояли автоматы с кофе и чаем. Люди играли в шахматы, читали газеты, пили кофе и беседовали между собой. Практически все столы были заняты. Корреспондент ВВС спросил у клерка:

– Кто эти люди? 

- Это безработные. - отрапортовал тот. 

-Так у вас нет вакансий? – прозвучал следующий вопрос. 

- Ну что вы - сказал клерк – мы завалены вакансиями. 

- Так почему вы им их не даете?

Ответ убил наповал:  - Так они же ничего не умеют!!! У них нет никакой квалификации!!! 

Заводской цех. Фото автора.

45. За номер мне надо было платить 100 фунтов в неделю. Позже мне подняли цену до 120. До работы пешком было 45 минут, на автобусе 2 фунта в одну сторону. Приходилось ходить пешком. 100 фунтов в месяц на автобус для меня было многовато. Утром, чтобы попасть на работу к 6:00, надо было вставать в 4:40. Вечером, закончив в 18:00, нужно было еще зайти в магазин. Холодильника не было, поэтому покупать продукты надо было каждый день. Примерно в полвосьмого я был в гостинице. Чтобы поспать хотя бы 8 часов, надо было лечь в 20:40. Грубо говоря, на все про все, было чуть больше часа. Это помыться, покушать, собрать еду на работу на завтра, и, если осталось время, пообщаться с родными и близкими по Скайпу. Безусловно, можно было работать с 8:00 до 16:15, как делали все англичане, но мало того, что переезд обошелся в полоторы тысячи, мне нужны были деньги на ближайшие месяцы. Ведь предстояло снимать квартиру. А здесь, на юге, это удовольствие не из дешёвых. 

46. Всё мое питание на этот момент, состояло из продуктов которые не надо было готовить. Чай, булочки, молоко. Кофе, который лежал в гостинице на столе я пить не стал. Но зато я понял, что растворимый Нескафе пьют не только в России. Иногда, я делал бутерброды с колбасой и сыром. То же самое я кушал и на работе. Очень хотелось горячей еды, но в пабах для меня это было дорого, в гостинице приготовить было не на чем, и я иногда заходил в Бургер Кинг и ел бургер с картошкой, Всю свою жизнь я ненавидел фаст фуд, но еда была теплой и это радовало.

47. Первая зарплата порадовала. В то время завод ломился от заказов и мы работали по 12, а иногда и по 14 часов в день. Я по-прежнему питался всякой ерундой. Но в день первой зарплаты я реально напился. Просто взял бутылку бренди с фруктами и потерял сознание. Благо впереди было два выходных. 

Жилая комната. Фото автора.

48. Томас нашел другую работу. По его словам в Италии. На заводе Феррари. Может быть и так. Я не знаю. Он бы всё равно ушел. На это его сподвигли постоянные конфликты с англичанами. Англичане его реально жрали. Он сходил к супервайзеру и сказал, что у них на заводе расизм. Началась паника. Расизм в Англии, это страшное дело. Это уголовная статья. Когда тебя принимают на работу, ты подписываешь бумагу, что будешь терпимо и уважительно относиться к представителям другой расы, национальности и сексуальной ориентации. На самом деле это только бумага. Англичане считают себя высшей расой, и то, что они не говорят тебе это вслух, не значит, что этого нельзя показать своими действиями и поступками. Томаса сразу перевели в другой цех. Через дорогу. Но и там он долго не продержался. Когда мы шли домой, он все время говорил мне что здесь очень злые и агрессивные люди. И что он слышал про это, но столкнулся вплотную первый раз. Честно говоря, я тоже почувствовал разницу. Люди в Шотландии более приветливые и добрые. Даже к нам. Здесь такого не было. Уезжая, Томас оставил мне микроволновку. Он купил ее за 40 фунтов буквально перед своим отъездом, и вечерами приглашал меня погреть какую-нибудь готовую еду, которую мы покупали в магазине. Он попросил за микроволновку 10 фунтов но я втолкал ему 20. В конце концов она работала всего два дня. Еда в микроволновке была отвратительной, но она была хотя бы горячей. Вообще англичане настолько ленивы, что основная масса людей дома не готовит ничего. Самые востребованные заведения у них это фаст фуд и take away (заведения с готовой едой), а полки с готовыми блюдами для микроволновок, имеют просто необъятные размеры в любом магазине. Однажды я прочитал, что у англичан нет собственной кухни. Наверное это так. Все их блюда – это китайская, индийская и тайваньская кухни. Огромное количество карри в любой еде через какое-то время начинает вызывать рвотный рефлекс. Я очень тщательно подбирал себе еду на вечер, но для меня там, реально было съедобно всего несколько блюд. 

49. В один из вечеров, ко мне в номер постучалась управляющая гостиницей. Через пару дней, сказала она, приезжает хозяин гостиницы с проверкой. Нельзя чтобы в номере было что-то, что говорит о том, что ты здесь живешь больше трех дней. Никаких пижам, постиранных носков на батарее, и никакой еды. Максимум лимонад и печенье. Ну и тем более, никаких микроволновок. Это была катастрофа. Вначале, я даже не знал что делать. Но, поразмыслив, нашел вариант. На моей кровати была накидка, которая свисала до самого пола. Недолго думая, я засунул микроволновку под кровать, и туда же сложил продукты и основную массу вещей. Проверка прошла отлично. Но я так и оставил микроволновку под кроватью. Конечно, было не очень удобно греть еду под кроватью, но это был выход. Чуть позже я узнал, что эта гостиница работала с моим агентством по трудоустройству, и всех, кто приезжал из других городов, агентство селило там. Хозяин гостиницы, видимо, даже не догадывался, что люди там живут месяцами, а приезжать без предупреждения у них не принято. Скорее всего, управляющий договорился с агентством без ведома владельца. К тому же, за прожитые 5 недель, еженедельно оплачивая номер, чек я получил всего один раз.

50. На первом этаже гостиницы находился паб. Я ходил туда иногда, чтобы подключиться к интернету. Гостинничный роутер был настолько слаб, что до второго этажа сигнал не доходил. Вообще интернет и мобильная связь в Англии, это отдельный разговор. Каждый вечер, в пабе собиралась толпа народу, но в рабочие дни, как правило, все было тихо и прилично. Самое интересное происходило на выходных. Начиналось всё в пятницу. Но это был самый спокойный день. Народ гудел допоздна, но это был слабый гул. В субботу после 7 вечера играла живая музыка, но и в субботу это можно было терпеть. Как-никак впереди воскресенье, и можно спать хоть весь день. Самое страшное начиналось в воскресенье. Было такое ощущение, что это последний день в их жизни, и завтра начнется всемирный потоп. Поэтому народ отрывался по полной. Посетители горланили до 2 часов ночи. Причем в одну из воскресных ночей, примерно часов в 12 всё резко стихло, а на улице послышались крики. Я выглянул в окно, и увидел людей, выносивших из паба прилично одетое пьяное тело без признаков жизни. Спустя несколько минут, тело попыталось встать, но попытки были тщетными. Вскоре подъехала скорая, погрузила его в машину, и увезла. Остальные же вернулись в паб и продолжили веселье до половины третьего ночи. КАК? Объясните мне, как можно после такого, на следующий день выйти на работу и выполнить ее в рамках человеческих норм? 

51. После этого я перестал удивляться тому, что у нас в цеху по утрам встречаются неадекватные люди. С блестящими глазами, висящими соплями, засыпающие, присев куда-нибудь, и идущие в противополжную сторону вместо той, куда им сказали. Кроме того, они путали материалы и химикаты, а бригадир, который как и все мы понимал, почему это происходит, отводил глаза в сторону и старался дать им работу полегче. Ну так, чтобы ничего сильно не испортили. К первому брейку, эти люди, если так можно их назвать, приходили в себя, и начинали стонать, как же они плохо себя чувствуют. Скорее бы конец рабочего дня, чтобы вернуться домой и прилечь в кровать. Однако после ланча, видимо окончательно протрезвев, они ждали конец рабочего дня еще больше. Чтобы поскорее снова пойти в паб.

52. Вообще они стонут все время. Каждое утро начинается со стонов. Если ты спрашиваешь как дела, они отвечают что плохо. Что пришлось рано вставать, что вчера было много пива, что они поздно легли ,что их очень тошнит. Время от времени они бросают инструмент, и бегут в туалет проблеваться. Как правило, это основные причины утренних страданий. Они считают часы и минуты до конца рабочего дня, и практически никогда не остаются на овертаймы. Овертаймы работаем только мы. 

53. Однажды на работе я почувствовал себя плохо. Со мной это бывает редко. Но видимо еда из микроволновки сделала свое гнусное дело. Меня страшно мутило, и я сказал, что плохо чувствую себя. Англичане сразу сказали, что не надо было кушать кебаб. А потом меня отпустили домой. Было очень приятно выйти из цеха и зажмуриться от солнца. Ведь я видел его только на перерывах. Утром его еще не было, а вечером его не было уже. Кстати, за то, что я ушел в середине дня, с меня сняли какие-то бонусы. 

54. Тем временем, моя подруга, сидя на острове, искала варианты с квартирой. Не знаю как в центре материка, но здесь на юге, найти жилье сходу практически нереально. Ты приезжаешь на работу, поступаешь на неё, и тебе естественно надо где-то жить. Получить жилье в аренду через агентство невозможно. Потому, что у тебя нет постоянного контракта и ты работаешь как временный работник. Соответственно, аренду тебе не дают. Всё, что ты можешь, это искать жилье через частные объявления в газетах или в польских магазинах. В них есть доска объявлений и есть предложения комнат. Но даже, если ты что-то найдешь, тебе необходимо внести депозит за несколько месяцев вперёд, и смириться с тем, что в ближайшем обозримом будущем, за 70-80 фунтов в неделю, тебя ждёт общая кухня, общий душ и общий туалет. А комнатка будет размером с собачью конуру. Исходя из того, что у подруги было двое детей, нам нужна была квартира с двумя спальнями. Во-первых, нас было четверо, а во-вторых, она хотела подавать на госжилье. А там всё очень просто. Если ты намеренно снимешь маленькую площадь (а в вопросе с детьми оговорен минимум), то тебе не то что ничего не дадут, а еще и накажут за мошенничество с государством. Считается, что ты преднамеренно делаешь это, чтобы получить дополнительные баллы, и поднять свой статус в очереди на получение жилья. Кроме всего прочего, есть ещё одна проблема. Здесь мало кто хочет сдавать квартиру или дом, семье с маленькими детьми. По их законам, нельзя выставить на улицу маленьких детей, даже если их родители не платят аренду. Поэтому агентства и лэндлорды (владельцы недвижимости), как правило, отказывают семьям, где есть маленькие дети. Они лучше пустят кого-то с собакой или кошкой. Потому что с собакой или кошкой выгнать можно, а с детьми нет.