понедельник, 15 июля 2013 г.

ЗАПАД – ТУПИК ЦИВИЛИЗАЦИИ.





Современный Запад сформировался окончательно по итогам крушения СССР. Существование Советского Союза с одной стороны, сдерживало ряд тенденций в западном мире, с другой – порождало соблазны конвергенции, заимствований, диффузного взаимопроникновения. Из абсолютно безобразного капитализма XIX века в ХХ веке за счет прививки ряда советских генокодов было получено ГИБРИДНОЕ по отношению к рыночному и плановому обществам состояние. 

Оно имело перед русскими одно большое преимущество. Русские – как маяк цивилизации – первыми создавали новые формы, и, естественно, первыми страдали от экспериментальных сбоев и системных ошибок при возведении.

Запад вполне соответствовал поговорке: НЕ ОШИБАЕТСЯ ТОТ, КТО НИЧЕГО НЕ ДЕЛАЕТ. Он ничего нового не делал – а перенимал у русских только уже готовые формы, доказавшие свою пользу и эффективность. Те же формы, которые свою пользу и эффективность не доказали на русской экспериментальной площадке – Западом не перенимались, отчего его развитие (вторичное по отношению к России-СССР) шло по видимости более гладко, более ровно.

Запад выгодно отличался от России, как всякий ПОЛЬЗОВАТЕЛЬ выгодно внешне отличается от СБОРЩИКА. Конечно, когда пользуешься уже готовыми вещами – легче уберечь от пятен костюм а руки от царапин.

Но за внешним преимуществом Запада стояла его внутренняя ущербность. Она проявляется в наши дни – это НЕСОСТОЯТЕЛЬНОСТЬ ВТОРИЧНОГО и ТЕХНИЧЕСКАЯ БЕСПОМОЩНОСТЬ ПОЛЬЗОВАТЕЛЯ.

Одно дело, когда тебе поставляли формы, а ты критическим взглядом потребителя оценивал их, принимал или отвергал. Совсем другое дело – когда тебе самому нужно создавать формы, а как это делается – ты не знаешь. Запад – уютная (в прошлом), но вторичная, периферийная цивилизация. Он весь ХХ век обезьянничал за СССР: ввели русские пенсию по старости – Ф.Д.Рузвельт у них сплагиатировал, полетели русские в космос – и нам надо, победили русские фашизм – и нам примазаться сбоку захотелось…

А если что у русских не вышло – нам легче, мы учимся на чужих ошибках, а не на своих…

Это очень удобная позиция, но только до тех пор, пока сам не выйдешь из второй шеренги в первую.

В 80-е годы ХХ века советизм погрузился в глубокий кризис. Объективно – русские устали экспериментировать, утомились лидерской ролью. Им – по вполне понятной причине – надоела ситуация, когда все шишки прогресса собирают они, русские, а плодами прогресса пользуются потом все и каждый. Захотелось халявы – тем более что Запад являл собой образец социальной халявы.

Субъективно к 80-м годам советизм уже многократно попадал в руки то садистов, то маразматиков. Подобно тому, как Христианство, творец всей современной цивилизации, двигаясь через историю, извергло из себя и инквизицию, и старообрядчество, советизм изверг из себя и умопомрачительных насильников, и душераздирающих начетников-формалистов.

Безусловно, антисоветизм 80-х не был на самом деле антисоветизмом. Это была аллергическая реакция всех нас (большинства из нас, думающих людей) на сектантские методы КПСС, необыкновенно душную и спертую атмосферу для мысли и личности, которую насаждала в СССР правящая теократия коммунистической религии.

Советизм принял «базедические» формы, но эту привнесенную болезнь приняли как врожденный порок организма.

Мудрость Запада проявилась бы в том, чтобы в годы кризиса СССР поддержать его, отплатить тот огромный кредит, который выдало западному человеку советское экспериментирование.

Но Запад всерьёз принял себя за победителя – то есть компилятор и плагиатор всерьёз воспринял себя творцом и гением! 

Так родилось совершенно психопатическое, неадекватное представление о ПРОГРЕССИВНОСТИ АНТИСОВЕТИЗМА!

Для того, чтобы понять, как это нелепо, посмотрим, из чего состоит советский идеал. Он состоит из плановой экономики и социальной справедливости. Мечта о плановой экономике – это мечта подчинить стихийные процессы человеческому разуму, вывести человека из порабощения стихией. Это – очевидный тренд всей человеческой цивилизации. Весь смысл науки, культуры, индустрии – начиная с тех времен, когда человек покорял силу огня и делал первые ИСКУСТВЕННЫЕ орудия – заключается в высвобождении человека от сил безмозглых стихий.

Если не нужно создавать плановую экономику – то зачем тогда создали громоотвод? Пусть себе молния бьёт, куда укажет стихия, зачем побеждать слепоту стихий? 

Человек на протяжении всей своей истории вырывался из под власти стихий: он укрощал стихии, чтобы затем ими повелевать силой своего разума, по собственному ПЛАНУ.

Поэтому посягательство на мечту о плановой экономике – это посягательство на РАЦИОНАЛИЗМ, КАК ТАКОВОЙ, посягательство на все содержание человеческой истории с древнейших времен.

Антисоветизм в экономике выдвинул в пику плану рыночную теорию. Это теория о вечной непознаваемости и вечной непобедимости слепой стихии над человеком. Она запрещает всякие попытки усмирить стихию, подчинить её человеку.

Такая теория могла опереться и в итоге оперлась только на ВОИНСТВУЮЩИЙ ИРРАЦИОНАЛИЗМ. Она не могла не ударить по науке и культуре, по образованию и технологиям, потому что для ВЫСТРОЕННОЙ РАЗУМОМ ЦИВИЛИЗАЦИИ рыночная теория – все равно что заворот кишок.

Именно поэтому вполне логично, что рыночная теория переплелась в реальной истории с самой мрачной дикостью и самой чудовищной архаикой, потому что она в буквальном смысле перенацелила человека назад, в пещеры, как ярый враг всех громоотводов в широком смысле слова.

***

Теперь перейдем к другой стороне советизма – к ИДЕЕ СОЦИАЛЬНОЙ СПРАВЕДЛИВОСТИ. Её суть, в двух словах – СООТВЕТСТВИЕ МОРАЛЬНОЙ И МАТЕРИАЛЬНОЙ ОЦЕНОК ЛИЧНОСТИ ОБЩЕСТВОМ.

Тот, кто молодец и герой, и зарабатывать денег должен много, а кто общепризнанный негодяй – тому нужно паек потребления урезать. Иначе говоря, экономика должна ПООЩРЯТЬ ДОБРОДЕТЕЛЬ и НАКАЗЫВАТЬ ПОРОК.

Как спорить с такой идеей? Как примирится с ситуацией, при которой морально осуждаемый обществом человек остается сверхпотребителем, а морально безупречный человек – продолжает голодать?

Как бы вы, дорогой читатель, не крутили, а все равно выйдет, что СПОРИТЬ С ИДЕЕЙ СОЦИАЛЬНОЙ СПРАВЕДЛИВОСТИ МОЖНО ТОЛЬКО С ПОЗИЦИЙ КРАЙНЕГО АМОРАЛИЗМА. Или, скажем иначе, морального нигилизма. Плевать, кто хороший, кто плохой! Деньги не пахнут! У кого много денег, то и хорош, а у кого их нет – тот лузер, неудачник, дрянь-человек. При таком подходе всякие моральные критерии оценки личности исчезают напрочь. Ну, в самом деле – вот слово «лузер». Это – неудачник. Добр он или зол – никто не знает и знать не хочет. Ему не повезло, и все. Достаточное основание, чтобы карать его нищетой.

А вот «винер» - победитель. Как он победил, кого и зачем – тоже никому не интересно. Победил – получай награду в виде кучи денег. Будь ты хоть садист, хоть людоед – ты все равно «винер» и уважаемая фигура…

В силу всего вышесказанного очевидно, что антисоветизм – не просто заключает союз с воинствующим иррационализмом и крайним аморализмом. Он и есть по сути своей, так сказать В ОБЛАСТИ МЕЧТЫ И ИДЕАЛОВ – воинствующий иррационализм и крайний моральный нигилизм.

А что ещё сказать об идеологии, которая считает УПРАВЛЕНИЕ УМОМ и ЖИЗНЬ ПО СОВЕСТИ не только ненужными, но ещё и вредными, реакционными, уродливыми? Что ещё сказать об идеологии, для которой вечный хаос стихий и кровавая резня конкуренции являются идеалом отношений?

Только сумасшедший (вроде нашей партократии 80-х годов) мог думать, что антисоветизм может стать двигателем цивилизации и прогресса. В упоении своей победы над СССР Запад пригрел на груди цивилизации ЗМЕЮ ДИКОСТИ, ВАРВАРСТВА, ТОТАЛЬНОГО ВАНДАЛИЗМА.

Более того, Западу стало казаться, что эта змея – и есть мудрый змий, знающий ответы на все вопросы…

***

Это – исходные причины по которым Запад сместил центр заработков от СОБИРАНИЯ к ОБИРАНИЮ.

В мире существуют три вида извлечения прибыли. Первый – сочетание и рекомбинирование элементов природы, создание из простых систем более сложных. Это синтез, например – фотосинтез у растений, питающихся светом в буквальном смысле слова.

Второй вид извлечения прибыли – расчленение, разрушение, раздробление сложных систем на более простые. Пример – хищники, которые превращают живой сложный, мыслящий организм в куски мяса.

Третий вид извлечения прибыли, универсальный для всей Вселенной – паразитизм. Паразит ближе к хищнику, потому что не созидает, а разрушает, но тем не менее, паразит – особая форма извлечения энергии для личного существования.

Естественно, на всех этапах человеческой истории человек использовал все три вида получения прибыли (как энергии выживания и размножения). Он СИНТЕЗИРОВАЛ, комбинировал, сочетал, добиваясь роста продуктивности системы. Он УТИЛИЗИРОВАЛ, пожирая убитого врага. И он ПРИСВАИВАЛ то, что «плохо лежало» и могло быть расхищено без особого шума…

Понятно, что в основе человеческой цивилизации лежит СИНТЕЗИРОВАНИЕ, конструирование новых реалий.

Понятно и то, что наглотавшись ЯДА АНТИСОВЕТИЗМА, Запад отступил от ПРИОРИТЕТА КОНСТРУКТИВИЗМА, в сторону хищности и паразитизма, ставших у него отныне ОСНОВНЫМИ ИСТОЧНИКАМИ ЛИЧНОГО ДОХОДА участников борьбы за выживание. Зачем выращивать хлеб, если можно отнять его у тех, кто уже вырастил? Зачем намывать золото, когда можно отобрать его у тех, кто уже намыл?

Пафос РАСКРЫТИЯ ПОТЕНЦИАЛА даров природы, лежащий в основе конструктивизма человеческого прогресса, стал для Запада мертвым. Зато ожил, реанимировался и затрещал пропагандистскими оправданиями самого себя ПАФОС ОГРАБЛЕНИЯ СЕБЕ ПОДОБНЫХ.

Запад дошел в наши дни до того, что открыто объявил: ограбление себе подобных, счастье за чужой счет, на чужом горе – двигатель и столбовая дорога прогресса и цивилизации.

***

Таким образом, нам очевидно, что ИЗ АНТИСОВЕТИЗМА ничего путного выйти не может. Идеал, который принципиально, абсолютно отвергает саму возможность (даже в далеком будущем!) управлять экономикой разумом, по плану – это безусловный тупик мысли и образа жизни.

Но если бы Запад только ЗАКОНСЕРВИРОВАЛ ЖЕРТВЫ И РАЗРУШЕНИЯ БЕЗМОЗГЛОЙ РЫНОЧНОЙ СТИХИИ – это было бы полбеды.

На самом деле все обстоит ещё хуже. Активное заигрывание с воинствующим иррационализмом, безмозглой чувственностью, эмоциональным недержанием, теориями по оправданию аморализма авторитетом науки и философии породило в общем итоге ЯД ЛИБЕРАЛИЗМА.

***

Антисоветизм, как и любое бессодержательное отрицание, инфантилен. Все уже поняли, что вам не нравятся советские порядки, а какие нравятся? Порядки крепостницы Салтычихи? Или порядки гитлеровцев на оккупированных советских территориях? Или порядки англичан в Индии?

Антисоветизм на это ответа не даст, потому что только отрицает, ничего не утверждая. Позиция удобная, однако пустая. Ведь кроме отрицательного антиидеала должен быть какой-то и положительный идеал! К чему стремиться, выходя из «большевического рабства»? Крепостное ли право возрождать, или германскую колонизацию, или «вольное хлебопашество» образца Александра Благословенного?

Пусть вы считаете колхозы «черной дырой» - но ведь должно же на их месте возникнуть что-то, что не является «черной дырой»!

ПОДНАТУЖИВШИСЬ ПОД ОБЩЕПЛАНЕТАРНЫЕ КРИКИ ОДОБРЕНИЯ ЗАПАД ВЫВАЛИЛ ИЗ СЕБЯ ЧУДОВИЩЕ ЛИБЕРАЛИЗМА.

Вот, ребята, что я несу вам ХОРОШЕГО, взамен ПЛОХОГО советизма и социализма…

Западное самостоятельное идеократическое творчество оказалось не просто чудовищным. Не имея навыков к САМОСТОЯТЕЛЬНОМУ КОНСТРУИРОВАНИЮ ИСТОРИИ, выйдя из-за спины первопроходца-СССР, Запад от неопытности и простой глупости породил идею, АБСОЛЮТНО НЕСОВМЕСТИМУЮ С ЖИЗНЬЮ!

Либерализм, в дословном переводе, есть «освобожденчество». Освободить – дело, конечно, благое, если освобождаешь кого-то и от кого-то. Например, советский солдат освободил Восточную Европу. Кого? Болгар, поляков, чехов и т.п. От кого? От гитлеровского рейха. Тут все понятно и благородно.

Но либерализм не указывает, кого и от кого он освобождает. Потому что в сфере идеального, в сфере мечты и в конечном пункте своего движения он ОСВОБОЖДАЕТ ВСЕХ ОТО ВСЕХ.

Но освободить детали от той системы, к которой они пригнаны – значит, сломать механизм. Освобождение детали от общей схемы – есть синоним слова «сломать». 

Первое, что приходит на ум – РАЗБОЛТАННОСТЬ ВРАГ ТЕХНОЛОГИИ.

Свобода деталей в механизме – есть их плохая пригнанность. Чем совершеннее и технически безупречнее механизм, тем меньше в нем свободы для вихляния деталей. Скажем, у деревянной телеги колесо может вихлять восьмеркой, а у гоночной машины – никак нет. Рулон туалетной бумаги может быть свернут (цитирую с его упаковки) с точностью «плюс-минус 8 метров», а вот для авиационной детали такая «точность», допускающая люфт в 8 метров(!) немыслима и недопустима.

Очевидно, что либерализм разбалтывает общество (по иронии языка – чаще всего именно путем болтовни разбалтывает) и в итоге приведет к поломке социального механизма. 

Но это – одна из многих сторон проблемы, гораздо более глубокой, чем простая несовместимость либерализма с высокими технологиями. Конечно, свобода личности противоречит упорной учебе и добросовестному труду, поскольку и то, и другое – принуждение напополам с самопринуждением. Свобода личности выбросит большинство личностей либо в пивной, либо на дискотеке, но уж никак не в аудитории университета и не в заводском цеху.

Но это все экономика, которую мы, в отличии от Маркса, считаем надстройкой над базисом – социальной психикой. Мы полагаем, что человеческий труд и деяния порождены человеческими мыслями и настроениями, что дом вначале задумывается, и только потом строится. Маркс считал, что все наоборот, но это его проблемы.

Всякая экономика возникает из настроя социальной психики, и всякое действие (за исключением рефлекторных) – возникает из побудительного мотива в уме. 

Мы уже выше поняли, что в этой тонкой сфере СОЦИОПСИХИКИ Запад ничего конструктивного предложить человечеству не может. Его задумки в этой сфере не просто человеконенавистнические, но ещё и бредовые, несовместимые с простым выживанием.

Может ли человек, как учит этика либерализма, жить для себя и своего удовольствия?

Конечно же, нет. Если бы его родители жили бы только для себя, то он попросту не родился бы, потому что его рождение связано с большими проблемами и неокупаемыми расходами. Западные нации потому сейчас и вымирают, что мотив «ЖИВИ ДЛЯ СЕБЯ» несовместим с процессом нормального, компенсирующего убыль деторождения.

Далее. Если человек живет сам для себя, то он по определению одинок: раз он ни для кого ничего без предоплаты не делает, то и для него никто ничего без предоплаты делать не будет.

ОДИНОКИЙ ЧЕЛОВЕК – ЛЕГКАЯ ДОБЫЧА ДЛЯ ЛЮБОГО ПРОНИЗАННОГО КОЛЛЕКТИВИЗМОМ СООБЩЕСТВА.

Ну, в самом деле, вообразите, стал человек жить для себя, наслаждаться, плевать на всех с балкона, делать все только для своего удовольствия. А тут пришла с юга сотня арабов… или албанцев… Их сто, а ты один! Другие без оплаты защищать тебя не согласны, а где ты найдешь столько денег, чтобы сразу нанять сотню телохранителей?! У араба или албанца сто телохранителей бесплатны, это его семья, род, племя, а у тебя-то только за деньги!

Вот и съели албанцы одинокого дурака, думавшего, что можно жить, на всех поплевывая…

Сегодня мы это и видим. Шагреневой кожей сжимается ареал обитания белой расы, со всех континентов её выживают и сживают со свету. Почему? Ответ выше: яд либерализма. ЖИВУЩИЙ ДЛЯ СЕБЯ НЕЖИЗНЕСПОСОБЕН.

Он субъективно не нужен пришельцам, поскольку они – сплоченная сила, а он – чужак-одиночка.

Он объективно не нужен миру, поскольку – раз он хищник и паразит, то без него никакой убыли человеческому сообществу не предвидится.

Вот до какой беды довел белую расу либерализм – одно из самых безумных учений во всей истории мировых идеологий. Либерализм в буквальном смысле убивает своих носителей.

***

Мы рассмотрели и доказали, что столпами нынешнего Запада выступают иррационализм, аморализм и всеобщий расчленяющий нации эгоизм. Но картина все же ещё не полная. Либерализм с его безумиями не может быть понять до конца, если не рассмотреть АТЕИЗМА.

Если мы внимательно присмотримся к корням слов, то уже из корнесловиц поймем: АТЕИЗМ НЕСОВМЕСТИМ С ПРОСВЕЩЕНИЕМ.

Просвещение – это просвечивание, пронизыванием светом человека, а точнее – его души и разума. Атеизм же ставит на место Бога пустоту – вечную, никем не сотворенную, и никем не преодолимую тьму. Как и кого можно проСВЕТить, если исповедуешь учение о вечной тьме – матери всех вещей и едином для всех исходе?

Веками и даже тысячелетиями процесс просвещения был неотделим от церковно-миссионерской работы. Науки преподавались в качестве практического приложения, прикладных знаний к христианской вере. Веками и даже тысячелетиями между ПРОСВЕЩЕННЫМ и ОБРАЩЕННЫМ в веру ставился знак равенства. 

Темным же человеком считался тот, с кем не поработали учителя благочестия. Необразованность и неверие, безбожие тоже были синонимами; ведь образованность – это соответствие образам, а мы с вами знаем, что такое образы. Это изображения Бога, его святых а так же в более абстрактном смысле – идеалы мысли и поведения, служащие для практики образЦами, эталонами…

Поэтому вся наша цивилизация выросла из того очевидного положения, что НАУКА – ЭТО ПРАКТИЧЕСКАЯ РЕЛИГИЯ, А РЕЛИГИЯ – ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ НАУКА. Различие между наукой и религией такое же, как между любой общей и вытекающей из неё прикладной теории.

Поняв это, мы с вами понимаем, что ЭТО ЕДИНСТВО НЕДОПУСТИМО РАССЕКАТЬ.

Наука, отсеченная от религии, сперва станет извращенным инвалидом ума, а потом и вовсе погибнет. Прикладные знания не могут существовать в отрыве от общей теории, в рамках которых их вывели и добились.

Всякая технология интересна человеку только тогда, когда ему важна ЦЕЛЬ этой технологии. Зачем мне промежуточные стадии какого-то производства, если продукт этого производства меня никоим образом не интересует?

Зачем, например, мне тратить два десятилетия жизни на упорное изучение медицины, если меня нисколько не интересует здоровье людей? Если, тем более, я считаю медицину вредной, позволяющей нежизнеспособным выживать, и тем портить породу, наукой? Деньги от врачевания я могу получить и посредством шарлатанства, которое не требует десятилетий упорной зубрежки…

А теперь посмотрите на нынешних молодых врачей и скажите: не замечаете ли вы практического воплощения этой схемы отношения к медицине?

На самом деле наука религиозна, иной она быть не может. Она вся построена на религиозных аллюзиях и паллиативах. Её систематизация и классификация отражают феодальную иерархию. Её убежденность в единстве и объективности мира вокруг вытекает из монотеизма. Её универсализм и сопротивление субъективизму – отражение веры в безконечность и бессмертие. Её стремление научить себе всех и каждого – отражение безкорыстия религиозных заповедей. Потому что с точки зрения рынка, например, невыгодно учить других тому, что сам знаешь. Легче пойти путем МАГА – т.е. овладевшего закрытым знанием человека, играющего на закрытости этого знания, управляющего профанами, не имеющими тайного знания.

В науке из её классификаций вытекает признание ГЛАВНОГО И ВТОРОСТЕПЕННОГО, т.е. иерархия ценностей, восходящая к высшей единой сверхценности. А в атеизме главного и второстепенного нет и быть не может, в нем все связано с субъективной оценкой личности: что я считаю главным, то для меня и есть главное, а для другого оно – второстепенное. Но какую, скажите, единую классификацию можно выстроить на таком субъективизме?

У советской науки ещё был Бог. Это был очень странный Бог по имени «Мировой Пролетариат», учение о котором страдало крайней противоречивостью, но он все же был.

Наука Запада всякое представление о Боге, как начале всего и центре всех процессов, высшей цели и ценности, окончательно потеряла.

После этого она не могла не потерять себя.

Практика показывает, что психологически Бог – это представление личности о ценности, которая важнее «Я», выход личности из эгоцентризма.

Отказ от всякого Бога – это катастрофа полной субъективизации, тотальное зацикливание на собственном «Я» и в конечном счете – абсурднейшее самообожествление.

Хотел атеизм или не хотел того, но в своем обозе он притащил АЛТАРЬ ЭГОИЗМА И ГЕДОНИЗМА, ритуалы самопоклонения для своих адептов.

А тут уж дело известное: эгоизм, постоянная погоня за личными наслаждениями приводят с неизбежностью к помутнению сознания, распаду аппарата мышления, деградации ума, и, следственно, науки и образования. Отказ от идеи Бога есть одновременно отказ от идеи единства мира, единообразия его процессов, крах иерархии и классификации, отказ от общих приоритетов в пользу субъективных капризов.

Развернутая перед нами сегодня религиозной наукой картина мира – с её безконечным временем и безконечностью пространства – слишком велика и крайне неуютна для атеиста. Согласно его убеждениям, он верит, что живет менее 100 лет, и временные отрезки, которые длиннее 100 лет, для него просто безсмысленные химеры.

Космос не может быть ему интересен, потому что недостижим для маленького и смертного, случайного сгустка мысли. 

Поэтому атеизм инстинктивно, во многом неосмысленно, отбрасывает старую, религиозно-христианскую картину мира с её безконечностями времени, пространства, познания, интереса к непрактичным абстракциям. Атеизм водружает новую картину маленького замкнутого мирка, главной проблемой которого является зарабатывание 1-го миллиона к 20 годам. 

Что было с этим миром до тебя, что с ним будет после тебя, что в нем происходит параллельно с тобой – для эгоцентризма не может быть интересным. Достижение максимально полного физиологического наслаждения – синоним достижению максимально полного и правильного знания о мире. Достиг наслаждения – умен, не достиг – дурак умалишенный, и все.

Отсюда – массовая наркомания.

И смерть.

***

Запад, как идеолог, пришел на наших глазах не только к умственному и нравственному одичанию своих представителей, но и к полному нивелированию личности, утрате человеком своей индивидуальности, превращению человека в зомби.

Западное искусство ярко отразило этот процесс зомбизации обывателя в США и Европе.

Секрет тут в том, что гедонизм и эгоизм играют на понижение, потакают самым низменные животным страстям и зоологическим отправлениям. Разум и личность рождаются в борьбе с грехом, в противостоянии греху. Разум и личность помещаются в пространстве между идеалом и реальностью. 

Уберите понятие о грехе, уберите идеалы – и вы потеряете личность и разум. У животных нет идеалов и грехов, но и личностей у них тоже нет. Мы воспринимаем их, как клоны единого вида, вполне замещая одну свинью другой.

НАГЛОТАВШИСЬ ЯДА АНТИСОВЕТИЗМА И ЯДА ЛИБЕРАЛИЗМА ЗАПАД ОСВИНЯЧИЛ ЧЕЛОВЕЧЕСТВО.

Здесь большую роль сыграло обожествление денег.

Дело в том, что с древнейших времен вся деятельность человека делится на две части. Одна часть, главная – то, за что человек сам себя хвалит. По слову библейскому – «и увидел он, что это хорошо». Вторая часть нашей жизни, второстепенная, вспомогательная – то, за что нас хвалят другие.

То, что я делаю для себя, не оплачивается. Даже если я, одобрив себя, стану сам себе платить, то это же бессмысленное перекладывание денег из кармана в карман!

То, что я делаю для других, будучи сам к этому делу равнодушен – обычно оплачивается. Если другой человек доволен тем, что я сделал – он может отблагодарить меня какой-то материальной ценностью.

ЧЕМ БОЛЕЕ ЛИЧНОСТЬ РАЗВИТА, ТЕМ БОЛЬШЕЕ ЗНАЧЕНИЕ ИГРАЕТ ДЛЯ НЕЁ САМООДОБРЕНИЕ.

Соответственно, одобрение чужих со стороны нужно только в минимальной степени – чтобы от голода ноги не протянуть. 

По мере угасания и утрачивания личности, по мере либеральной деградации личности мотив САМООДОБРЕНИЯ все более теряется, отходит на задний план, а мотив платного одобрения со стороны – выдвигается вперед, начинает доминировать и владеть человеком.

Человек становится одержим деньгами, которые по сути – всего лишь поощрение со стороны. Он, как дрессированный медведь, начинает делать что угодно – не видя и не понимая смысла в своих действиях – лишь бы угодить дрессировщику. Одержимость деньгами есть помрачение в человеке САМОСТИ, его зависимость (не только физиологическая, но и психологическая) от оценки посторонних, чужих людей. Если человек не хочет делать ничего, за что не платят денег – это означает, что он уже ничего не хочет и не способен делать для себя.

***

Приоритет личного над общественным, придуманный либерализмом, приводит на практике к умиранию и того, и другого. Общественное умирает, потому что ему не уделяется должного внимание, а личное – потому что не в состоянии выжить без умирающего общественного.

Часть не может быть важнее целого. Если часть возомнит, что она важнее целого, то погубит и его и себя.

Поскольку Запад посредством такой нелепицы ЗАПУСТИЛ ПРОЦЕСС РАСПАДА ЦИВИЛИЗАЦИИ, то мы в изобилии видим архаические и дикарские формы мышления и поведения у зараженных Западом современников.

Атеизм растабуировал в числе прочих грехов и человекоубийство. Отсюда ренессанс дикарских отношений, в которых убийство человека психологически приравнивается к забою скота. Религиозность исходила из того, что убийца вторгается в план Божий; атеизм говорит, что жизнь возникла случайно и бессмысленно, а исчезновение случайного ничему не повредит. Производя человека от животных, атеизм уравнивает человека с животным миром. Поэтому жесткое табу на человекоубийство сменяется эластичными понятиями о целесообразности. 

Что вы ждете от общества, которое стоит на таких основаниях? Какой благодати, кроме запаха серы вы от такого общества дождетесь?

Растабуирование человекоубийства атеизмом привело к массовым практикам бытового, ритуального и коммерческого детоубийства и каннибализма на Западе. Запад постхристианский становится очень похож на дохристианский Карфаген или описанную Геродотом землю андрофагов. Детей убивают во имя процветания и коммерческого успеха (аборты), из собственных детей делают кремы, мази, пищевые добавки и т.п. Все это не считается грехом, потому что само понятие греха давно атрофировалось за отсутствие религиозности.

Из убитых детей приготавливают якобы омолаживающие элексиры и т.п.

Нетрудно понять, что там, где жрут собственных детей, не следует ожидать жалости к чужим. Запад на наших глазах довел до совершенства ГЕОПОЛИТИКУ ГЕНОЦИДОВ – постоянное народоистребление для достижения геополитических и экономических (грабительских) целей. В явлении колониализма это было всегда, но в наши дни проступило особенно ярко.

Все это опять же заставляет говорить, что новое – хорошо забытое старое, и что ГЕОПОЛИТИКА ГЕНОЦИДОВ без всякой моральной оценки, как безальтернативная реальность, хорошо знакома дохристианскому человечеству. Даже из Библии мы можем почерпнуть много сведений на этот счет.

Как и на счет глубочайшего растления дохристианского человека, величайшей извращенности его половых и около-половых отношений. В том, что преподносит нам современный Запад нет ничего нового – это просто давно забытые Содом и Гоморра.

***

Итак, бесконечное множество совпадающих деталей буквально кричит нам о том, что Запад, растерявшись от несвойственной ему лидерской роли в области творения смыслов, подобно Фаэтону, выронил вожжи огненной колесницы и грозит человечеству социогенным вымиранием.

Запад сам стал подобием астероида-убийцы, на всех парах мчащегося к Земле. Дальнейшее его духовное лидерство приведет к катастрофе человечества без всяких внешних ударов судьбы.

У Запада нет никакого другого цивилизационного проекта, кроме ВСЕОБЩЕГО ОДИЧАНИЯ человечества с реставрацией культов кровожадных идолов и гладиаторских боев на забаву, возрождением рабовладения и кастового строя, принятием геноцидов как нормы жизни, полного затормаживания технического прогресса и паралича умственной жизни.

Видите, как далеко привела нас кроличья нора такого примитивного с виду и такого плоского на первый взгляд антисоветизма!

Автор: А. Леонидов-Филиппов.

Комментариев нет:

Отправить комментарий