Россию готовят к революции

Ирина ВОЙЦЕХ
На этой неделе исполнился ровно год массовым акциям протеста, которые начались на следующий день после выборов в Госдуму. Почти никто не пришел на Чистые пруды отметить это событие. Зато в соцсетях о том, что "протест выдохся", не написал только ленивый. Но большое, как известно, видится на расстоянии – наступление "круглой даты" ознаменовалось появлением сразу нескольких экспертных докладов, авторы которых пытаются осмыслить масштаб произошедших за год перемен и построить наиболее вероятные сценарии развития России.

Первым "отстрелялся" центр Карнеги, подготовивший весьма пессимистичный доклад под оптимистичным названием "Пробуждение России". Авторы диагностировали наличие в России тройного кризиса: персонализированной власти (режима, построенного Владимиром Путиным), модели капитализма, при которой основу доходов составляет рента, а также кризис преимущественно патерналистской модели общественного поведения.

Как учил классик, верхи не могут, а низы не хотят. Политологи – о том же. Власти уже не могут предложить заслуживающий внимания план развития общества, не то что воплотить его в жизнь, отмечают эксперты центра Карнеги. Владимир Путин потерял легитимность в глазах наиболее динамичной части общества. Заняв оборонительную позицию, режим теряет способность к модернизации, становится все более жестким. Власть оказалась перед трудным выбором: либерализация лишит нынешних правителей монополии на власть, дальнейшие репрессии приведут к еще более активному сокращению общественной поддержки.

Путин еще пытается балансировать между репрессиями и единством, считают эксперты. А элиты пытаются оценить: насколько им выгодно поддерживать Путина. Но политическую поддержку Кремлю приходится покупать все более дорогой ценой – и это в то время, как национальная экономика стагнирует.

Выбор у нас невелик: Россия либо будет постепенно разваливаться, либо претерпит преобразования, что потребует решительного перехода к верховенству закона и состязательной политике. При этом негативные сценарии – революцию или постепенную деградацию населения и страны – эксперты считают более вероятными, чем эволюцию и реформы.

Российская власть не любит мрачные прогнозы. Когда в октябре Центр стратегических разработок Михаила Дмитриева предсказал возможность смены власти в стране в результате массового гражданского неповиновения, Кремль выступил с гневной отповедью, обвинив экспертов в "ничем не обоснованном пессимизме". Впрочем, доклад Карнеги – это продукт, предназначенный скорее на экспорт, чем для внутреннего рынка. Документ опубликован только на английском языке и в резолютивной части предлагает исключительно советы западным политикам по поводу действий, которые могли бы подтолкнуть в правильную сторону экономическое и социальное развитие России, а то ведь она "политически больше не связывает себя с Западом и движется в сторону Азиатско-Тихоокеанского региона". В Вашингтоне доклад был представлен на несколько дней раньше, чем в России.

Для внутреннего пользования предлагается гораздо более оптимистичное исследование Комитета гражданских инициатив Алексея Кудрина. Это даже не столько доклад, сколько манифест определенной части элит – той, что еще верит в возможность модернизации страны волевым усилием "сверху".

Но речь в докладе все о том же: легитимность власти под вопросом, эффективность госуправления – ниже плинтуса. Власти удалось добиться снижения протестной активности, но за счет публично взятых на себя повышенных обязательств, исполнить которые она будет, скорее всего, не в состоянии.

Нынешний спад протестной активности трактуется ею как возвращение к status quo пятилетней давности, но это ошибка, предупреждают эксперты. "Сочетание низкого престижа властных институтов, масштабного недовольства социально-экономической и политической ситуацией, а также растущего ощущения несправедливости государственного устройства создает психологическую основу для роста напряженности в обществе". Послужить толчком может что угодно: этнический конфликт, ошибка исполнительной власти при проведении реформ, природная катастрофа...

Впрочем, в отличие от экспертов Карнеги члены КГИ пока испытывают оптимизм: они убеждены, что Россия "сумеет переломить опасные тенденции".

Для этого власти следует покончить с конфронтационной риторикой в отношении "рассерженного меньшинства", отказаться от репрессий в отношении наиболее активной части гражданского общества, предложить обществу честную и понятную стратегию социально-экономического развития. Наконец, "направить "кнуты и пряники", адресуемые элитам, не столько на поддержание лояльности, сколько на поощрение эффективности и избавление от неэффективных и коррумпированных управленцев". Это позволит сформулировать новый "общественный договор", который сделает возможным реформирование политической системы и экономики, убеждены авторы доклада.

Но оптимизм команды г-на Кудрина по поводу способности действующей власти к преобразованиям выглядит чрезмерным на фоне другого доклада: "Новая протестная волна: мифы и реальность",анонсированного Фондом развития гражданского общества (его возглавляет бывший глава управления внутренней политики Кремля Константин Костин). Там считают, что никаких поводов для беспокойства нет: протест идет на спад вместе с интересом к выборной повестке, политический актив протестов ничтожен (всего каких-то 5 тысяч человек в Москве), а появление Координационного совета оппозиции явно запоздало. Причиной спада протеста эксперты фонда считают митинги в поддержку Путина, которые по численности и интенсивности превосходили мероприятия оппозиции. И вообще, половина протестующих голосовали за Путина.

Если не расценивать доклад прокремлевского политолога как элемент пропаганды (все-таки аналитический доклад – не самый удобный инструмент для промывания мозгов), то приходится признать: власть по-прежнему "в упор не видит" оппозицию и основания для диалога с ней.

К сожалению, это также означает рост вероятности развития событий в рамках либо "конфронтационного", либо "депрессивного" сценария. Впрочем, апокалиптические настроения – удел уже не только политологов. Широкие массы потихоньку потянулись скупать соль и спички в ожидании "конца света".