Второе крещение Руси.

Сегодня в нашей стране фактически заново набирает обороты процесс, который начал князь Владимир более тысячи лет назад.

В 2008 году на Крещение мне удалось съездить в путешествие по Святой земле. Но, окунаясь в воды Иордана, шагая по Гефсиманскому саду, стоя в очереди к Гробу Господню и вглядываясь в гладь Галилейского озера, я думал о том, что же происходит у нас на родине. Какая духовная работа идет в народе, который, несмотря ни на что, упорно ищет свой путь. Кстати, это была уже вторая моя поездка в те края. Соответственно, я был менее взволнован и всматривался в происходящее более рационально.

Что я при этом заметил?

Конечно, состав паломников из России по сравнению с девяностыми изменился. Раньше поклониться святыням в основном ехали люди глубоко верующие, хотя само паломничество было тогда явлением несильно распространенным, и в тех местах нечасто можно было услышать русскую речь. Те же, кто все-таки приезжал, относились ко всему, что видели вокруг себя, с особым пиететом. Для них это было как путешествие на другую планету. Как откровение, что Христос реально существовал, а не является вымышленной фигурой: вот сад, где он находился, вот озеро, вот гроб...

Но прошло несколько лет, и поток туристов резко увеличился: для наших соотечественников настал период открытия мира. Соответственно, и в святые места поехали не по вере, а по моде.

Так, гид рассказал мне буквально анекдотическую историю. В конце 1990-х в их края тянулось немало новых русских, в том числе натуральных бандитов. И вот снял один такой браток целый экскурсионный автобус. Едет: пальцы веером, глаза по полтиннику - достопримечательности разглядывает. А ему, значит, рассказывают: здесь Христос проповедовал, тут встречался с учениками, а в этом месте находилось его тело после того, как он был распят на кресте. Правда, судя по лицу нашего туриста, особого отклика эти слова в его душе не находят. И видя, что он ровным счетом ничего не понимает, экскурсовод решил пошутить. Когда их автобус проезжал мимо монастыря Святого Герасима, он на полном серьезе обратился к братку: "Рассказ Тургенева "Му-му" в школе читали? Герасима помните? Так вот, он после описанных событий с горя ушел в монахи и построил эту обитель". "Да-да, помню!" - оживился наш герой. И в глазах его впервые за все время путешествия проявился неподдельный интерес.

Тут уж хотите верьте - хотите нет, но реальную ситуацию тех лет этот рассказ действительно иллюстрирует.

Сегодня же я увидел несколько иную картину. Достаточно было просто понаблюдать, как по-разному ведут себя представители тех или иных народов на берегу Иордана. Католики пришли, вместе спели несколько песен, омочили в реке ноги. Крещеные корейцы ограничились общением с проповедником. И только русские надели специальные рубахи и уже под вечер стали купаться в холодной воде. В этом действе ощущалась какая-то истовость. Какое-то стремление. Видно было, как люди ищут веры. И чувство того, что народ находится в поиске чего-то важного, осталось для меня главным после этой поездки.

Сейчас мы видим, как и внутри России многие потянулись к святым местам. Очереди у прорубей на Крещение тоже растут с каждым годом. Несмотря на мороз, тысячи наших соотечественников с энтузиазмом окунаются в ледяную воду.

Что это: вера или просто мода?

Раньше все было понятно: вера передавалась от отца к сыну, от деда к внуку. А потом эта связь времен прервалась на четыре поколения. Плюс усиленная пропаганда атеизма в советское время. Сам я в 1992 году, честно говоря, не знал толком, как правильно креститься.

Многие тогда смеялись над бывшими коммунистами, которые тоже потянулись в церковь. Мол, как же так: еще недавно отрицали веру, называли ее "опиумом для народа", а тут вдруг прозрели. Но для кого-то это было не столько лукавство, сколько попытка найти опору в изменившемся мире. В конце концов, каждый идет своим путем. И глупо было бы обвинять людей в том, что они чего-то еще не знают.

Пусть сегодня очередной неофит покупает рядом с великой святыней украшенный бриллиантом крест паломника за 500 у. е. Но, может быть, завтра он поймет, что дело не в стоимости крестика, висящего у тебя на шее, и не в том, где ты его купил. Однако, чтобы дойти даже до такого простого осознания, многим нужны своего рода костыли в виде простых и привычных вещей, знакомых обрядов.

Приобщение к традиции предков дает людям необходимую духовную опору. Именно эта религия, сложившаяся за тысячи лет, наиболее соответствует нашему менталитету. И пытаться реформировать ее в угоду меняющимся вкусам современников (а то и вовсе заменять чем-то другим), смерти подобно для народного сознания, которое только пробуждается на пути к Богу, к Святой Руси. Мы сравнительно недавно стали восстанавливать храмы. Только-только состоялось воссоединение Православных Церквей: Русской и Зарубежной. Да и нормальное взаимодействие РПЦ с государством наладилось лишь в последние годы.

Впрочем, сегодня взаимоотношения светской власти и духовенства нередко вызывают критику.

Справедливы ли такие упреки?

Путешествуя по святым местам, я вспоминал равноапостольную Елену - мать римского императора Константина. В четвертом веке она приехала в Иерусалим, точно установила, где разворачивались драматические события последних дней земной жизни Христа, и разыскала Крест Господень. Сын Елены, используя свои государственные полномочия, также приложил немало усилий для поддержки христианства.

То есть власть, когда она находится в толковых руках, способна сделать очень многое и в духовном плане. Как сделал это император Ашока для буддизма или ряд халифов для ислама.

Необоснованными кажутся и упреки, которые раздаются в адрес церкви по поводу ее взаимодействия с государством. Мол, по закону они отделены друг от друга, а на деле - не разлей вода. Да и от кого мы чаще всего слышим нечто подобное? Не от тех ли самых людей, которые выступают за проведение гей-парадов в центре Москвы, но в штыки встречают введение в российских школах курса "Основ православной культуры"?

Наблюдая за этим яростным сопротивлением, еще отчетливей осознаешь, что строительство национального государства не может проходить отдельно от поддержки православия. Наши противники в отличие от многих из нас прекрасно понимают: имея духовную основу в виде православной веры, русские станут заметно сильнее, чем были в период утраты своих исконных ценностей. Более того, сегодня понятно, что и само возвращение к русскому взгляду на мир возможно именно через нашу традиционную религию.

В одной из своих статей я написал, что русский - значит, православный. Тогда это было сказано скорее интуитивно. Но сейчас могу совершенно осмысленно повторить: именно признание себя православными является важнейшей частью процесса нашей самоидентификации. (Неслучайно, кстати, те же евреи определяют принадлежность к своему народу в первую очередь по религии.) Да и выделять русских исключительно по крови, к чему призывают крайние националисты, сегодня было бы занятием весьма затруднительным. Если не сказать, бессмысленным.

Поэтому в плане духовного движения русского народа на пути создания национального государства едва ли можно переоценить важность того процесса, который мы наблюдаем сейчас. Я имею в виду возрождение православных традиций. Возвращение русских людей к Богу. Второе (и хочется сказать, окончательное!) крещение Руси.

Александр Алексеевич Лапин

Источник