Асад держится вопреки всему

На фоне демонстраций силы со стороны как Саудовской Аравии, так и России, а также ведущегося в обстановке неопределённости американо-иранского диалога, кровопролитная гражданская война в Сирии, унёсшая на сегодняшний день жизни по меньшей мере 110 тысяч человек, претерпевают новую глубокую трансформацию. Повстанцы превратились в самых худших своих врагов, и хотя борьба без видимого успеха одной из сторон продолжается, складывается впечатление, что впервые с начала восстания президент Сирии Башар Асад чувствует себя относительно уверенно, держа в своих руках бразды правления страной.

Можно только гадать, что же осталось от Свободной армии Сирии (по некоторым сообщениям, всего лишь несколько сотен солдат) после того, как одни её подразделения недавно переметнулись на сторону "Аль-Каиды", а другие, по-видимому, начали прямые переговоры с правительством. Новость о втором событии сообщил в прошлом месяце на страницах "Индепендент" ветеран журналистики Роберт Фиск, и кажется, что будущее сотрудничество между армией Асада и бывшими дезертирами, направленное против экстремистов, уже прорабатывается.

Никто пока не говорит, что Асад побеждает в войне или восстанавливает территориальную целостность Сирии в том виде, в каком она была два с половиной года назад. Это потребовало бы очень сложных военно-дипломатических приёмов, например, работы с восставшими курдами и убедительного разгрома поддерживаемой извне мощной джихадистской махины. Последняя задача - акт мастерства, выполнение которого за последние тридцать лет оказалось делом непосильным для обеих сверхдержав холодной войны.

Но сирийский президент пережил за последнее время серьёзные испытания и пока выходил из них настолько успешно, насколько это было возможно. Кажется сюрреализмом, что ещё в 2011 году Сирия описывалась в злосчастной статье Vogue как "самая безопасная страна на Ближнем Востоке". Всего лишь через год в стране царила разруха, и казалось, что режим вот-вот рухнет под военным натиском повстанцев. Он перехватил инициативу только для того, чтобы менее двух месяцев назад вновь оказаться у обрыва, когда США угрожали ударами в связи с предполагаемым применением химического оружия в августе.

На данный момент вероятность вмешательства Запада почти равна нулю - на первый план вышли американо-иранские переговоры, а такое предприятие поставит крест на любом возможном согласии. Более того, в обозримом будущем рост вовлечённости России в дела Сирии может стать своего рода гарантией пребывания Асада в должности.

В своём недавнем исследовании бывший высокопоставленный аналитик американского правительства и член группы по урегулированию Карибского кризиса Уильям Полк предположил, что американо-российское соглашение о сирийском химическом оружии приведёт, в конечном счёте, к привлечению где-то "5-10 тысяч русских и, возможно, вдвое больших по численности миротворческих сил из третьих стран, назначенных ООН". Полк добавил: "При временном присутствии российских сил, вынужденных защищать свой разбросанный по большой площади личный состав, и нахождении значительной доли миротворческих сил вперемежку с русскими, правительство может до некоторой степени сбросить внешнюю агрессию со счетов".

Официально, Москва хранит молчание насчёт любых подобных планов, но она уже глубоко вовлечена в дела Сирии, и даже генеральный секретарь НАТО недавно намекнул на то, что Россия может оказать там более активное содействие.

И всё же, такие твердолобые международные сторонники повстанцев как Саудовская Аравия тоже не сдаются. Эта борьба, скорее всего, будет долгой и не менее жестокой, чем она уже была. Согласно оценке, данной в интервью журналу Foreign Policy экспертом по Сирии Джошуа Ландисом, последнее решение саудитов отказаться от места в Совете Безопасности ООН было призвано отвести давление, оказываемое на них с целью изменения их курса.

"Если бы саудиты вошли в Совет Безопасности ООН, им бы пришлось последовать примеру США и России, - приводятся слова Ландиса. - На Саудовскую Аравию было бы оказано мощное давление, чтобы она перестала финансировать салафистских боевиков в Сирии, а она этого не хочет. Россия и Америка сказали бы: "Глядите-ка, вы же часть ООН, вам нужно порвать с сирийскими повстанцами и прекратить слать им оружие и деньги". Но Саудовская Аравия не хочет себя сдерживать".

На местах экстремистское крыло повстанцев по-прежнему очень сильно, контролируя крупные участки северной Сирии, и даже переходя в периодические наступления возле Дамаска. Джихадисты со всего мира стекаются в страну в небывалых масштабах, а число погибших со стороны правительства - которое, как считается, уже значительно выше, чем среди повстанцев - продолжает расти.

Но с упадком умеренных повстанцев оппозиция может начать быстро терять место в умах и сердцах чуть ли не большей части обычных идейных сирийцев. Не помогает и то, что в некоторых местах люди оголодали до такой степени, что исламские духовные лица разрешают им есть кошек и собак, а положение их по мере наступления холодов только ухудшается.

Действительно, крайне маловероятно, что эти мирные жители находящихся под контролем повстанцев опустошённых районов, которые переживут надвигающуюся зиму, захотят пережить ещё одну, что бы при этом не стояло на кону. Если к моменту выборов следующего лета по-прежнему не будет ощущения, что Асад хоть как-то близок к уходу, многие из них могли бы даже проголосовать за него.

Ничто не является решённым раз и навсегда - у саудитов и их союзников ещё могут быть козыри в запасе, и есть много других вредителей, которые постараются торпедировать американо-иранскую процедуру. В дальнейшем, раздел Сирии, во многом как в случае бывшей Югославии, мог бы быть самым лучшим и гуманным способом стабилизировать страну. Однако побоище продолжается, и какого-нибудь вразумительного конца ему пока не предвидится.

Источник