Русский отход. Почему в России стало крамольным слово «русские»?

В нынешней правящей идеологии наметилась тенденция: гнать отовсюду слово "русские", заменяя его на "православные". Эта словобоязнь вообще в нашей традиции. В СССР, скажем, нельзя было писать "правители", только - "руководство"; в царской России зоркая цензура вымарала из кулинарной книги такую "подрывную" фразу: "И держать в печи на вольном духу..."
А сегодня известный архангельский хранитель русских боевых искусств Александр Тутов говорит в его "непечатном" интервью:
"Мы с молодыми парнями из "Русской пробежки" встречались с областной чиновницей, ей не понравилось слово "русский", увидела в нем фашизм. Если были бы кавказские или еврейские пробежки, проблемы бы не возникало. Даже "казачья пробежка" - нормально, а русская - плохо... Лозунг "Русский - значит трезвый" показался ей экстремистским ..."
Почему же в России стало таким крамольным слово "русские"?
Кто-то считает, что само понятие русской нации до того этнически размыто, что его вообще нельзя употреблять. Мол поскреби любого русского, найдешь татарина - и так далее. Но я бы, не входя в эти этнические чистки, снабдил русскую нацию иным опознавателем - культурным: русский тот, кто говорит и думает по-русски, исповедует русскую культуру - а в идеале и творит ее. И такая нация с ее славянским большинством-языкотворцем точно есть, в нее без всякой расовой натяжки входят африканец Пушкин, немцы Блок и Рихтер, грузин Сталин, еврей Пастернак. Это все те, кто сделали для нашей нации так много, что слово "русские" по сей день во всем мире звучит с оттенком гордости.
А слово "православные" там не звучит никак - поскольку между русскими и православными есть принципиальная разница, особенно заметная со стороны. Бытие русских подтверждено реальным русским танком Т-34, русским словом "спутник", русской музыкой, балетом и литературой. Пусть даже тут и русский бунт, бессмысленный и беспощадный, и русская душа, что "шире пиджака" - все это наши национальные приметы. Еврейского поэта Пастернака в мире нет, есть русский поэт Пастернак - и лишь при наших ныне спущенных культурных штанах пишутся всякие враки о каком-то его затравленном еврействе.
А что до православных - они не оставили в мире никакого следа, как в море борозды. Православие - всего один из многих частных способов молиться, и миру нет дела до того, ходим мы на досуге в храм, кабак или на дискотеку; ему интересно, что делаем в урочные часы. У советского поэта Михаила Светлова, большого остряка, на этот счет есть такая шутка. Как-то на писательском курорте ему показали: "Вон муж Веры Инбер". "А днем он чем занимается?" - спросил Светлов.
Чем занимаемся мы днем? Все более ничем! Отсюда и тяготение ко всяким "ночным делам", всему потустороннему - ибо по сю сторону уже похвастать нечем. Но те, кто много и пусть даже качественно молится, не вызывают в мире уважения; уважают тех, кто много и результативно трудится. Поэтому русские - все еще уважаемая за ее былые труды нация, а православные - община никому не интересных архаичных богомольцев. Русские - это яркие личности, борцы, творцы, ученые, поэты, музыканты, покорители космоса и морских глубин. А православные - безликие тихони, покорные их пастырям, уже не сотворяющим на деле кроме личного обжорства ничего. К тому же - и неискренние души, так как в душе-то сознают, что никакого Бога нет, ибо нет случаев, чтобы он помешал кому-то врать, брать взятки, воровать и убивать. Но есть стадное чувство, гонящее таких тихонь туда, куда бредет все стадо - как прежде в партию и комсомол.
И это надувное православие, вводимое взамен "русской правды", все больше, вопреки великому наддуву, пасует перед все сильнейшим у нас мусульманством. Так как у мусульман другая, на их плотной первобытно-родовой основе, карма - побеждающая там, где дохнут достижения все более поверхностной у нас цивилизации. Русские на коне атеистической науки и культуры научились строить свои танки, самолеты и автомобили; дремучие же мусульмане научились только это отнимать. Но коли отъем и беззаконие стали, под православным покрывалом в том числе, нормой нашей жизни, более дерзкие в их набегах дикари берут верх над обсевками былой культуры.
Почему же при всем этом наша власть пошла путем предания анафеме еще всемирно почитаемого слова "русские" в пользу хоть и звучащих сладко, но бесплодных "православных"? Я думаю, что никакой таинственной конспирологии тут нет, а есть один соблазн поставить на колени основной народ - сперва перед иконой, потом перед собой.
За словом "русский" есть еще много чего кроме указанного выше: "Русские не сдаются!" "Что русскому здорово, то немцу смерть!" "Кто на Русь с мечом придет, от меча и погибнет!" И если дать волю этому слову, не так будет легко согнуть в дугу причастную к нему нацию традиционных победителей. А застращенных по части того "вольного духа" православных и гнуть не надо, сами гнутся - с выбитой из-под них национальной почвой, оказавшейся самой опорной при утрате прочих культурных, научных и трудовых ценностей.
Поэтому для русских православие - регресс и потеря пульса, почему они, неискренне катясь в него, все больше проигрывают искренне стоящим на их варварской основе дикарям.
Не православные, а русские, всосавшие в себя татар, евреев, немцев, шведов и других, отбили фашистское нашествие и запустили первый в мире спутник. И это - то действительное, что не замазать никакими нынешними конъюнктурными кадилами.
Но у нас теперь все больше в ходу всякая фикция: в выборах, партийном промысле, свободе прессы, причем не только властной, но и оппозиционной, в неэффективном труде и прочем. И власть так или эдак понимает: чтобы на такой основе управлять страной, надо и основное ее население сделать некой фикцией. Отсюда и установка на замену явных русских этими замешенными на архаическом "тумане во облацех" православными.
Кто кто, а уж наша аппаратная верхушка с ее аппаратным патриархом точно знает, что никакого Бога, православного по крайней мере, нет! Иначе, имея хоть какую-то богобоязнь, не плевала б на все его заповеди: не кради, не ври, не собирай богатства, ходи тесными вратами и так далее. Она же врет, крадет, богатства собирает, ездит с ее кортежами широкими вратами - но при этом вон из кожи строит вид, что Бог есть. И все ради того, чтобы свалить боевой прежде и трудовой народ с ног на колени - сперва перед действительно красивыми, порой до слез, но канувшими в лету образами, потом перед собой.
Вот собственно и все объяснение этого поворота нашей идеологической реки от слова "русские" на "православные".
Тот боевой девиз "Русские не сдаются!" помог нам выстоять в войне с фашистами и в послевоенной гонке за наше сохранение. А православные, начав с их еще отдельных предательств в той войне, сегодня уже целиком сдались брюхастым пастырям - и ладно б еще своим! Сегодня каждый русский в России, православный или нет, легко увидит без каких-либо очков, что его дом уже оцеплен тучей этих первобытно-родовых приезжих. А еще через немного времени под этой православной вракой будет и захвачен этой истинной ордой.

Источник