«КРИЗИС ДЕМОКРАТИИ» И СОВРЕМЕННОСТЬ: ПО СТРАНИЦАМ ГЛОБАЛИСТСКИХ «ШЕДЕВРОВ» / ВЛАДИМИР ПАВЛЕНКО

Как-то в свое время я уже давал так до сих пор не выполненное обещание представить на суд читателей, без преувеличения исторический, пусть и в специфическом прочтении этой «историчности», документ. Это доклад Трехсторонней комиссии «Кризис демократии» («The Crisis of Democracy»), вышедший в 1975 году и раскрывший глаза на многое. Главное – на управляемый характер ряда тенденций, которые в нем отражены и которые спустя некоторое время послужили детонатором крупных глобальных перемен. Поскольку перечисленные в докладе «проблемы» западной «демократии» были впоследствии не разрешены, но отодвинуты в будущее, и именно с ними мир во многом сталкивается сегодня, постольку, на мой взгляд, имеются веские основания полагать, что ряд этих проблем и прежде всего молодежная фронда, являлись сконструированными, организованными и управляемыми. Причем, как раз в целях поощрения мирового движения именно по данному, как выясняется, запрограммированному, пути.

Удивляет другое: за 40 с лишним лет своего существования доклад, без сомнения представляющий уникальную ценность для понимания тех угроз и вызовов, с которыми столкнулась тогда и по сей день сталкивается наша Родина, ни советская, ни российская элиты не удосужились опубликовать на русском языке; в Интернете он имеется, но только на английском (http://trilateral.org/download/doc/crisis_of_democracy.pdf).

1975 год – совсем не случайное время. Именно его считают завершающим в формировании целой системы глобальных институтов, программирующих указанные в докладе глобальные перемены. Период с 1972 по 1975 годы, очень похоже, что запущенный разрушением (не вяжется здесь слово «распад») Бреттон-Вудской золото-долларовой системы, когда происходило формирование Трехсторонней комиссии, отмечен следующими знаковыми событиями:

- 1972 год - создание в рамках Римского клуба венского Международного института прикладных системных исследований (МИПСА), конвергентное участие в котором приняли СССР, США, Великобритания, Чехословакия, ФРГ, ГДР, Франция и другие ведущие страны НАТО и Варшавского договора. Показательно, что данная площадка была создана за границей вне сферы идеологического влияния партийного аппарата ЦК КПСС. Как показали последующие события (создание сети филиалов МИПСА в СССР), это ставило ее советских участников в непростое положение, двусмысленность которого надежно прикрывалась иерархическим положением А.Н. Косыгина. (Понятно, что «свято место» пусто не бывает, и роль партийного контроля перешла к спецслужбам, которые видимо именно тогда начали своеобразный «подкоп» под партию, так и не распознанный ни Л.И. Брежневым, ни М.А. Сусловым, которым это «впаривалось» под видом «разрядки»);

- 1972 год – выход первого доклада Римскому клубу «Пределы роста» (группа Денниса Медоуза из Массачусетского технологического института). В нем формулируются основные задачи по загримированной под «заботу об экологии» будущей деиндустриализации и депопуляции: остановка промышленного производства на уровне 1975 года и ограничение количества детей в семье двумя;

- 1973 год – мировой нефтяной кризис, связанный с «войной Судного дня» на Ближнем Востоке. Именно тогда по свидетельству ряда специалистов, вплотную занимавшихся данной проблематикой, например Михаила Хазина, СССР практически выиграл холодную войну и мог запускать мировой передел в собственных интересах так, как США это проделали в 1991 году. Мог, но не стал ввиду опасений за выход «американской» половины мира из-под контроля с возможным расползанием по ней ядерного потенциала США; именно тогда элиты Запада осознали тот «край пропасти», на котором оказались, удвоив и утроив свои усилия по формированию «матрицы» будущего «нового миропорядка»;

- 1973 год – назначение директором формирующейся Трехсторонней комиссии Збигнева Бжезинского и начало раскручивания Уотергейтского скандала, стоившего впоследствии Ричарду Никсону поста президента США. «Подкоп» под Никсона в тот год начался с отставки его вице-президента Спиро Агню, на место которого пришел избранный не американским народом, а сенатской элитой Джеральд Форд;

- 1974 год – выход второго доклада Римскому клубу Майкла Месаровича – Эдуарда Пестеля «Человечество на перепутье». Докладом предусматривалось разделение мира на десять регионов с фиксированной экономической специализацией. Так, чтобы «застолбить» тем самым глобальное лидерство Запада (сообразно масонской мифологии «десяти царств Атлантиды», что подробно описывает признанный специалист в данной сфере Мэнли Холл в академическом труде под названием «Энциклопедическое изложение масонской, герметической, каббалистической и розенкрейцеровской символической философии»). Десять «царств» Трехсторонней комиссии предполагалось объединить в три «больших», «мировых» региона, навязав им глобальное управление, конкретные формы которого были прояснены в 1976 году, в четвертом докладе Римскому клубу Яна Тинбергена; он так и назывался: «Пересмотр международного порядка» (с изложенной в нем доктриной «коллективного суверенитета»);

- 1974 год – отставка Никсона и замена его Фордом, которого, подчеркну это еще раз, американский народ не избирал; сенсационное направление к нему вице-президентом влиятельнейшего олигарха Нельсона Рокфеллера, беспрецедентное ввиду того, что «теневая» фигура «кукловода» подобного масштаба вышла на Свет Божий в первый и последний пока раз;

- 1975 год – создание «большой шестерки», разросшейся через год, со вступлением Канады, до «семерки»; смысл был в том, что решения Трехсторонней комиссии, создававшейся Дэвидом Рокфеллером и Збигневом Бжезинским, кто-то должен был озвучивать в публичной сфере, придавая им видимость легитимности (и этим «кем-то» оказались «избранные» на «свободных выборах» лидеры Запада, как выяснилось, обычные марионетки глобальной олигархии);

- 1975 год – подписание хельсинкского Заключительного Акта Общеевропейского совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе; сам этот факт, ввиду того, что гарантировалась неприкосновенность послевоенных границ, наглядно продемонстрировал и «цену» западных обязательств, и «ловушку», в которой оказалось пошедшее на «разрядку» советское руководство. (Видимо, проделано это было не без участия собственных «кукловодов» из числа тех, кто «пас» венский МИПСА по линии спецслужб) и т.д.

Что такое Трехсторонняя комиссия или, как ее еще называют, «Трилатераль»? (официальный сайт: http://trilateral.org/).

Это объединение элит так называемых «трехсторонних» регионов – Северной Америки, Западной Европы и Японии. Это – тогда, а впоследствии, с 1990 года, с подписанием Парижской хартии для «новой Европы» (одноименный план «новой Европы» был предложен рейхсфюреру СС Гиммлеру шефом внешней разведки Третьего рейха Шелленбергом в августе 1942 г. и впоследствии, в марте 1945 г., при посредничестве Ватикана передан де Голлю), Западная Европа превратилась просто в Европу. Соответствующий фундамент был заложен еще в середине 80-х годов, когда с советской «перестройкой» была тесно увязана «расконсервация» «спящих» механизмов созданного еще в 1949 году Совета Европы. Случайным такое совпадение тоже не назовешь.

С 2000 года японская группа Трехсторонней комиссии была преобразована в Азиатско-Тихоокеанскую.

У каждой из групп имеются свои закрытые элитарные институты; системно они выстроены по принципу концентрических кругов. В центре находится англосаксонская, британо-американская связка лондонского Королевского института международных отношений («Chatham House») с американским Советом по международным отношениям (СМО). Эти структуры создавались в 1919-1921 годах, в рамках тогдашнего плана «нового мирового порядка» Лиги Наций, продавленного на Версальской конференции создателем ФРС, президентом США Вудро Вильсоном. «Системный сбой» Великого Октября не позволил реализовать этот план. И именно тогда, в конце 1919 – начале 1920 годов, с двукратного провала Сенатом Конгресса США ратификации Версальского договора, означавшем отказ Вашингтона от вступления в свое «детище» - Лигу Наций, и развернулась подготовка новой мировой войны, призванной устранить «советский изъян».

Когда не вышло и этого, и вместо ослабленных Германии и СССР, которым можно продиктовать свою волю, англосаксы получили Красную Армию в центре Европы, игра пошла вдолгую. Развернутая Западом холодная война потребовала новых институтов, призванных поставить под контроль США и Британии оккупированную ими часть Европы. В публичной сфере такими институтами стали Западноевропейский союз, план Маршалла и НАТО. В «теневой», закрытой, сфере вокруг связки «Chatham House» и СМО была создана Бильдербергская группа (клуб), появление которой относится к 1952-1954 годам. И только в 70-х годах, с созданием Римского клуба, вовлечением в него «реформистской» части советской элиты и созданием предпосылок для последующей «переигровки» результатов двух мировых войн, в практическую плоскость был поставлен проект, целью которого было «нанизать» на англосаксонско-европейскую «ось» еще и Японию. Токио, подчиненный американцам по конституции 1947 года, подготовкой которой занимались специалисты оккупационной администрации адмирала Макартура, таким образом призывался к решению глобальных задач в интересах своих американских «старших союзников».

Влияет ли Трехсторонняя комиссия в ее нынешнем виде на Россию?

Два факта – стратегический и тактический. Первый: выход в 2006 году доклада Трехсторонней комиссии «Вовлечение России – новая фаза» («The Engaging with Russia – The Next Phase»); разумеется, как и «Кризис демократии», на русском языке издавать его никто не собирался (http://trilateral.org/download/files/annual_meeting/engaging_russia_next_phase.pdf).

Второй факт: ежегодное собрание Трехсторонней комиссии 2015 года (Сеул, 24-26 апреля). Пункт в повестке дня: «Россия: между Востоком и Западом?». Модератор Джей Добрянски, старший научный сотрудник Белферовского центра науки и международных дел школы государственного управления имени Джона Кеннеди, Гарвардский университет, бывший заместитель госсекретаря США по демократии и глобальным вопросам. Докладчик: Алексей Кудрин. Как представлен? «Декан, факультет свободных искусств и наук Санкт-Петербургского государственного университета, сопредседатель Комитета гражданских инициатив («оранжевая» НКО; см. подробнее: http://regnum.ru/news/polit/2127474.html – Авт.), бывший вице-премьер и министр финансов Российской Федерации» (http://trilateral.org/File/189).

Содержание доклада, разумеется, не разглашается, и что именно говорил там (и о чем договаривался) с прицелом на получение нынешних высоких назначений Кудрин, остается на его совести. Вы сомневаетесь?

Теперь по порядку публикации. Постараюсь, чтобы она была поэтапной, раз в неделю, – даже краткий, конспективный перевод документа занимает 75 страниц 12-м шрифтом в один интервал. Размещать целесообразнее всего по главам; некоторые, возможно, придется поделить надвое. Сейчас, в первой публикации, помещу полный перевод вступительной статьи тогдашнего директора «Трилатерали» Бжезинского и первую, вводную главу. Тезисы текста идут сплошняком, без комментариев автора этих строк, которые вынесены в самый конец (раскрываются фрагменты, выделенные красным цветом). В скобках указаны страницы, на которых эти тезисы размещены в оригинальном тексте. Можно сверить корректность и адекватность перевода (с которым, разумеется, без сложностей и примерно месяца плотной работы не обошлось).

Итак:

КРИЗИС ДЕМОКРАТИИ

Доклад Трехсторонней комиссии

по государственной способности демократий

(1975 г.)

Авторы: М. Круазье, С.П. Хантингтон, Дз. Ватануки

Трехсторонняя комиссия была создана в 1973 г. частными гражданами Западной Европы, Японии и Северной Америки для поощрения более тесного сотрудничества между этими тремя регионами по общим проблемам. Она ищет пути улучшения понимания этих проблем, поддержки предложений по совместному управлению ими, формирования обычаев и практики совместной работы в этих регионах.

Вступительная статья (Зб. Бжезинский, директор Трехсторонней комиссии)

Находится ли демократия в кризисе? Этот вопрос ставится с растущей настойчивостью некоторыми ведущими государственными деятелями Запада, писателями, преподавателями, а также публикой - в опросах общественного мнения. Настроения сегодня несколько иные, чем в ранние 1920-е гг., когда О. Шпенглер написал «Закат Европы». Однако этот пессимизм поддерживается многими – коммунистами, говорящими об «общем кризисе капитализма», теоретиками, ищущими подтверждение своим теориям и т.д.

Этот доклад – не пессимистический документ. Его авторы – в фундаментальном смысле – считают демократию жизнеспособной. Они верят, что демократии помогут своим гражданам лучше понять смысл демократической системы – тем, кто способен уловить трудно различимую взаимосвязь между свободой и ответственностью. Обсуждение ими «Кризиса демократии» имеет намерение сделать демократию сильнее, а также более и более демократичной. Их выводы – сомнительные и в некотором смысле провокационные – служат прежде всего объективности.

Трехсторонняя комиссия решила рассмотреть этот проект, поскольку она чувствует – правильно, с моей точки зрения, - что выживание наших политических систем – важнейшее предусловие установления стабильного международного порядка и формирования более тесных связей между нашими регионами. Многие проблемы, относящиеся к международным отношениям, такие как Восток-Запад, Север-Юг, как и «трехсторонний» процесс, Трехсторонняя комиссия исследует в рамках понимания важности для граждан наших демократий еще раз рассмотреть основы наших систем. Это, как мы надеемся, поможет укрепить взаимосвязь центральных целей демократических систем – персональной свободы и социального прогресса.

Этот доклад был подготовлен для Трехсторонней комиссии и опубликован с ее разрешения. Комиссия сделала доклад доступным для широкого распространения как вклад в информированную дискуссию и управление обозначенными проблемами. Доклад был обсужден Трехсторонней комиссией в Киото (Япония) 30-31 мая 1975 г. Авторы, которыми явились эксперты из Западной Европы, Северной Америки и Японии, были свободны в высказывании своих взглядов.

Этот доклад – совместная ответственность трех отдельных докладов по заданиям Трехсторонней комиссии по государственной способности демократий, которые начали работу весной 1974 г. и представили ее в 1975 г.

Хотя только три автора ответственны за анализ и выводы, они пользовались поддержкой консультантов и экспертов «трехсторонних» регионов. Но консультанты работали на индивидуальной основе, а не как представители каких-либо институтов, с которыми они ассоциируются.

Список консультантов:

- Р. Боуи - профессор международных дел, Гарвардский университет;

- Зб. Бжезинский – директор Трехсторонней комиссии;

- Дж. Конфорд – профессор политики, университет Эдинбурга;

- Дж. Франклин – Североамериканский секретарь Трехсторонней комиссии;

- Д. Фрастер – конгрессмен США;

- К. Кайзер – директор Исследовательского института Германского общества внешней политики;

- С. Липсет – профессор социологии, Гарвардский университет;

- Дж. Мейзел – профессор политических наук, Королевский университет;

- Э. Шойх – профессор Кельнского университета;

- А. Шлезингер – профессор гуманитарных наук, Сити-университет Нью-Йорка;

- Дж. Смит – Североамериканский председатель Трехсторонней комиссии;

- Я. Танака – профессор политических наук, Университет Хакуашуи;

- Т. Ямамото – Японский секретарь Трехсторонней комиссии.

Глава I. Введение

I. Текущий пессимизм по поводу демократии

Общий интерес Запада: военная безопасность, экономическое развитие, политическая демократия – в каркасе общих международных экономических институтов (1);

Общие контуры демократии (в рамках которых – свои модели): всеобщее избирательное право, регулярные выборы, межпартийная конкуренция, свобода слова и собраний (1);

Процесс изменений затрагивает не только соответствующие сферы деятельности правительств, но и общий институциональный каркас, с помощью которого правительства управляют (2);

Вопросы:

1) является ли демократия второй четверти XX в. оптимальной для правительств в последней четверти;

2) могут ли правительства с ее помощью управлять? (2);

Нет разницы между диктатурой политбюро и хунты (2);

Продолжение попыток решения кажущейся не решаемой проблемы инфляционной депрессии ведет к диктатуре и пересмотру всего гражданского порядка, дебилизации лидеров и отчуждению граждан (на примере Британии, Японии и США) (2-3);

Наложение кризиса демократии на кондратьевский 50-летний цикл в экономике создает угрозу для Запада не выбраться из кризиса до конца XX в. (3);

Подобно 20-м – 30-м гг., когда мир стоял перед перспективой войны за спасение демократии, в 70-х и 80-х гг. он может оказаться перед перспективой войны за процветание, достаточное для демократии (3);

Задача – выявить и проанализировать вызовы демократическим правительствам для прояснения оптимизма или пессимизма, а также мер, которые нужны, чтобы сделать демократию более жизнеспособной в будущем (3).

II. Вызовы, брошенные демократическим правительствам

Три типа вызовов:

1) Вызовы среды («контекстуальные»), не являющиеся следствием функционирования самой демократии (3-4);

Мировой кризис может прийти по независящим от правительств обстоятельствам, но при этом создать угрозы демократии. Последствия для разных стран будут разными в зависимости от обстоятельств – размеров, истории, географии, культуры, уровня развития. Соответственно кризис может либо задеть страну незначительно, либо создать среду, предельно затрудняющую функционирование демократии (4);

Изменения в международном распределении экономического, политического и военного могущества и в отношениях между «трехсторонними» странами, а также ними и Вторым и Третьим мирами сталкивают демократические общества с проблемами, возникшими не сейчас. Инфляция, монетарная стабильность, управление взаимозависимостью, военная безопасность затрагивают все демократические страны (4-5);

Но есть и особенные проблемы отдельных стран, влияющие на состояние демократии: в США – военная безопасность, у Японии – экономическая (5).

2) Среда может срезонировать с социальной и политической эволюцией собственных демократических обществ. Выживание демократии зависит от ответов на вызовы социальной структуры и социальных тенденций. Снижают эффективность демократии социальная и этническая дифференциация (5);

В истории Запада индустриализация и демократизация всегда шли вместе, но в некоторых странах (Германия, Япония) демократия запаздывала. Тем не менее, развитие городов и буржуазного образа жизни позволяло сделать социально-политическую жизнь более представительной для основных общественных групп. В результате враждебность традиционной аристократии демократии стала снижаться (5-6);

В этих условиях демократическим тенденциям, в ряде случаев успешным, вызов бросил подъем фашистских движений, поддерживавшихся авторитарной традицией, обращавшейся к экономическим неурядицам и националистическим импульсам групп «ниже среднего класса». Вдобавок во многих странах набрали силу компартии, проповедовавшие среди рабочего класса замену «буржуазной демократии» «революционным социализмом» (6);

Таким образом, вызовы устойчивости демократических правительств проистекали от аристократии, военных, средних классов и рабочего класса. Соответственно, по мере развития, в соответствующем плане могут проявить себя и другие элементы социальной структуры (6);

В настоящее время вызов проистекает от интеллектуальных и других групп, которые объясняют свое отвращение к демократии ее неэффективностью, коррупцией и материализмом и приверженностью монополизму. Подъем «антикультуры» происходит в среде интеллектуалов, студентов, школьников, СМИ (6);

В дополнение – расширяющееся изменение социальных ценностей. Во всех трех «трехсторонних» регионах имеет место движение от материалистических, публично мотивированных ценностей к крайнему индивидуализму и интеллектуальному и эстетическому самоудовлетворению (6);

Зародившись в среде молодых поколений, эти тенденции встречают понимание у разочаровавшихся в политике, политиках и институтах старших (6);

Выросши в условиях экономического подъема (экспансии) 60-х гг., эти «новые ценности» могут не пережить рецессии или ресурсных ограничений (падения уровня жизни). Но если переживут, то они не только составят новое препятствие для демократических правительств в мобилизации граждан на общие социально-политические цели, но и продемонстрируют готовность принести эти цели в жертву (6).

3) Третий, наиболее серьезный вызов – внутренний, касающийся функционирования самой демократии (6-7).

Демократия может дать ход тенденциям, которые, если их не проверяет какой-нибудь другой субъект, могут привести к ее ликвидации. Эти рассуждения, ключевой элемент пессимизма по поводу судьбы демократии, встречаются у Токвиля, Шумпетера, Липпмана (8);

В отличие от первых двух вызовов, которые для каждого общества разные, этот касается всех. Чем более демократичная система – тем более она уязвима. Признаки: ослабление демократического контроля, девальвация любых форм авторитета, тенденции к росту безответственности правительств (8);

* * *

Обо всех трех вызовах демократические правительства сами в последние годы заявляли. При этом демократические системы, не пораженные «внутренним» вирусом демократии, легче справляются с остальными вызовами (8-9);

Комбинация вызовов создает ситуацию, в которой требуются более долгосрочные и четко сформулированные цели и приоритеты, а также последовательность политики. При этом возрастающая комплексность социального порядка, усиливающееся давление и снижающаяся легитимность правительств осложняют достижение ими этих целей.Требования к правительствам растут, а их возможности уменьшаются – это главная дилемма демократии (9).

* * *

Теперь обещанные комментарии.

1) «…Выживание наших политических систем – важнейшее предусловие установления стабильного международного порядка и формирования более тесных связей между нашими регионами».

Из этого следует, что «трехсторонний» процесс формирования системы глобального управления, который понимается под «стабильностью миропорядка», связан с демократией. Следовательно, демократия – не столько метод, сколько политическая идеологема; другая, уже экономическая идеологема – рынок, и это впоследствии, через 20 лет после «Кризиса демократии», красной нитью пройдет через целый ряд ооновских и «околоооновских» документов. И «демократия», и «рынок» - не ради людей, а в интересах «выживания политических систем». Цинизм, как известно, - высшая форма откровенности.

2) «…Консультанты работали на индивидуальной основе, а не как представители каких-либо институтов».

Принцип частной власти – вовлекать влиятельных деятелей именно как частных лиц, заложен еще в знаменитое «правило “Chatham House”»: обсуждаются любые вопросы, сообщать об обсуждении можно, называть при этом имена – нет. Якобы, это способствует «раскрепощению» участников дискуссии.

3) Список консультантов доклада. Невооруженным глазом видно явное преобладание англосаксов, кроме двух немцев и двух японцев, один из которых – функционер самой Трехсторонней комиссии.

4) Охват «каркасом общих международных экономических институтов» основных сфер жизнедеятельности Запада – иллюстрация того, что в их основу положен принцип экономического детерминизма, общий для либерализма и марксизма. Без исправления этой методологической ошибки (базисом выступает отнюдь не экономика, а цивилизационный, социокультурный фактор с религиозной основой) у марксизма в XXI веке шансов будет немного. И сохранение этого положения в теории и программах современных компартий ставит их в положение «льющих воду “на мельницу” своих идеологических противников». То же самое – соединение социально-классового подхода с цивилизационным – относится и к главному методу. Такому инструменту глобального управления, как диалектика (см. труды Энтони Саттона), существует конструктивная альтернатива в лице разработок выдающегося русского мыслителя К.Н. Леонтьева. Это его концепция «цветущей сложности», то есть отказа от конструирования нового путем уничтожения старого и соединение одного с другим с помощью разумного сочетания прогрессизма с консерватизмом, а при необходимости – и с реакцией. Противопоставив Леонтьева Гегелю, можно получить собственный, не управляемый извне, механизм развития, застрахованный от коллизий февраля 1917 и августа-декабря 1991 годов.

5) Встраивание «демократических» прав и институтов в институциональный каркас, подрывающий позиции правительств.

Этим сказано все, и данный фрагмент (С. 1-2) нуждается не в комментарии, а лишь в акцентировании.

6) «Нет разницы между диктатурой политбюро и хунты».

Очень важный, почти «теоретический», «вывод», позволяющий наглядно продемонстрировать, против кого направлен документ в целом.

7) «…Дебилизация лидеров и отчуждение граждан…».

Если раньше эти «феномены» были свойственны только Западу, то сегодня, по прошествии 20 с лишним лет постсоветского регресса, мы, к сожалению, можем наблюдать их воочию у себя дома.

8) «Войны за процветание, достаточное для демократии».

«Оговорка по Фрейду». Цветные революции и гражданские войны, вроде сирийской, планировались задолго до их начала. И не Джордж Буш-младший в 2003 году, не Кондолиза Райс в 2005 году, и не Барак Обама в 2009 году их придумали.

Об этом же и следующий выделенный фрагмент (С. 4). «Улыбает» «управление взаимозависимостью», о котором нам рассказывают, что взаимозависимость - якобы «естественный» процесс. Как видим, ничего подобного. А вот, что первично –«кризис задевает страну» и поэтому «создается среда, затрудняющая функционирование демократии» или все, по мановению «волшебной палочки», происходит ровным счетом наоборот, - это еще большой вопрос.

9) «Снижают эффективность демократии социальная и этническая дифференциация…».

Знаковое признание! Именно поэтому ее и продвигают – с помощью «арабской весны», проекта «еврорегионализация», далее везде. Не устану напоминать составляющие глобализации:

- глокализация – размывание и разрушение государств с передачей их предметов ведения наверх – в глобальные и транснациональные структуры и вниз – в локальные - региональные и местные;

- фрагмеграция – демонтаж идентичностей с интеграцией экономик: все тот же экономический детерминизм, порождающий феномен homo economicus. Или, по типологии крупного глобалиста, экс-директора-распорядителя ЕБРР Жака Аттали, «номадизма» - нового кочевничества «деловых» космополитов без родины, национальности и вероисповедания, передвигающихся, «не замечая границ» и т.д.

10) «Развитие городов и буржуазного образа жизни позволяло сделать социально-политическую жизнь более представительной для основных общественных групп. В результате враждебность традиционной аристократии демократии стала снижаться».

Что за основные группы, исповедующие «буржуазный образ жизни»? Об этом – далее, на той же странице 6-й: «…Вызовы устойчивости демократических правительств проистекали от аристократии, военных, средних классов и рабочего класса». То есть демократии «мешают» все, кроме буржуазии. Ну и в чьих она интересах? Только еще родовой («традиционной») аристократии, с которой буржуазия переплелась властью? (Первым директором Бильдербергской группы стал экс-нацист, принц Бернгард Голландский – супруг королевы Юлианы).

P.S. К «фашистским» и «националистическим» элементам групп, «ниже среднего класса», обратимся в «европейской», второй главе; там, где приход «нового фашизма» очень даже допускается. Пока этот тезис запомним.

11) «Во всех трех “трехсторонних” регионах имеет место движение от материалистических, публично мотивированных ценностей к крайнему индивидуализму и интеллектуальному и эстетическому самоудовлетворению».

Сказано – как отрезано. Ну, разве не этого и добиваются? Ведь эти «…“Новые ценности” могут не пережить рецессии или ресурсных ограничений (падения уровня жизни)…». А очень нужно, чтобы «пережили», «мобилизовав» граждан на принесение демократии в жертву.

Пару цитат из идейных «вдохновителей» от Франкфуртской философской школы с ее «революцией удовольствий». Герберт Маркузе (ключевой лозунг «студенческой революции» 1968 г.: «Маркс, Мао и Маркузе!»): «Удовлетворение инстинктов обеспечивает контроль над личностью»; он же: «Можно и нужно говорить о культурной революции, поскольку протест направлен против культурного истеблишмента в целом… Мы должны совершить размонтирование существующей системы».

12) «Демократия может дать ход тенденциям, которые, если их не проверяет какой-нибудь другой субъект (выдел. – Авт.), могут привести к ее ликвидации».

«Субъект демократии»... Умри – лучше не скажешь! Что же это за «субъект» такой? «Чем более демократичная система – тем более она уязвима. Признаки: ослабление демократического контроля, девальвация любых форм авторитета, тенденции к росту безответственности правительств». Но: «Требования к правительствам растут, а их возможности уменьшаются – это главная дилемма демократии». Бедные правительства: валим их и проливаем по ним «крокодиловы слезы». А куда денешься – дилемма, понимаешь!..

Поэтому: «Комбинация вызовов создает ситуацию, в которой требуются более долгосрочные и четко сформулированные цели и приоритеты, а также последовательность политики» (выдел. – Авт.). То есть глобальное управление, которое и осуществляется «субъектом демократии». Далее, в следующих частях отметим, что по этому поводу говорил один из «отцов-основателей» США Джон Адамс.

Продолжение следует