Греки бегут из городов в деревни

Ведомости Пять лет изнурительной рецессии отбросили Грецию на полстолетия назад. Жители городов, пробившиеся в средний класс после Второй мировой войны, возвращаются в родные деревни и живут там натуральным хозяйством: трудоустроиться невозможно, уровень безработицы в стране превысил 25%, а среди молодежи в возрасте от 18 до 25 лет давно перевалил за 50% Потерявшие работу специалисты и мелкие предприниматели возвращаются в родительский дом — или в родную деревню. Одни берутся за любую грязную или опасную работу: пасут овец, нанимаются матросами на грузовые судна и уходят в океан, как делали их отцы и деды. Другие уезжают за границу. Гибель среднего класса Покупательная способность греков с минимальной зарплатой снизилась до уровня, не виданного с 1970-х гг., когда в стране только начиналась бурная урбанизация, породившая средний класс, свидетельствует исследование Института труда. Средний доход населения находится на уровне более чем десятилетней давности. Греция вновь осталась далеко позади своих соседей по Евросоюзу, хотя в течение нескольких десятилетий упорно преодолевала разрыв. В 2009 г. выпуск продукции на душу населения составлял 94% от среднеевропейского, но в прошлом году показатель вернулся на уровень 82%, отмеченный в начале 1990-х гг. Та же картина наблюдается в Испании и Португалии. Бедственное положение юга Европы заставило усомниться в идее всеобщего процветания, основополагающей для еврозоны. Привыкший жить на зарплату средний класс, оказавшись без работы, начал «проедать» сбережения, но этим его проблемы не исчерпываются: государство беспрестанно повышает налоги на доходы, покупки и собственность, чтобы залатать дыру в бюджете, как того требуют международные кредиторы. Обнищание среднего класса, оставшегося без доходов и накоплений, обескровило экономику. Финансовый кризис привел к росту преступности. Участились случаи самоубийств. Браков заключается все меньше, а сложившиеся супружеские пары не решаются заводить детей: для этого нужна хоть какая-то уверенность в завтрашнем дне. Средний класс, бывший ранее оплотом стабильности, стремительно радикализируется. Об этом свидетельствует растущая популярность партий, находящихся на крайних полюсах политического спектра — от ультралевой «Сиризы» до фашисткой «Золотой зари», которая выступает против иммиграции, мультикультурализма, марксизма, глобализации, либерализма, антимилитаризма и анархизма. Судя по опросам общественного мнения, фаворитом является «Сириза», «Золотая заря» занимает третье место. «Новые бедные» Панагиотис Триантафуллопулос несколько десятилетий проработал дизайнером на полиграфической фабрике в Афинах. Последним его творением стала упаковка для лекарств — продукции одной транснациональной фармацевтической компании. Затем его уволили. Работу он так и не нашел и спустя два года вернулся в родную деревню, которую покинул в поисках лучшей доли еще в отрочестве. Сейчас 54-летний безработный живет тем, что собирает хворост для печки, разводит кур и выращивает оливки. Раньше оливковую рощу сдавали в аренду албанцам, теперь Панагиотис сам собирает урожай и выжимает масло. Спит он на той же кровати, где его родила мать. «Я новый бедный, — шутит Панагиотис. — Мне было трудно решиться на то, чтобы вернуться обратно. Мы не думали, что все так обернется». Из дому он ушел в 1975 г. по настоянию родителей, которые надеялись, что сын найдет себя в большом городе. Греция только начинала оправляться после фашисткой оккупации и последовавшей за ней гражданской войны. Крестьяне едва сводили концы с концами: обувь детям покупали только на зиму, летом ребятня бегала по улице босиком. В 1960-е гг. в деревне и мечтать не смели об электричестве. Но города росли и хорошели. Там можно было устроиться на работу и жить, пользуясь всеми благами цивилизации. Панагиотис оформлял газеты и журналы, работал на полиграфических фабриках. Он женился и снял квартиру в местечке Метаморфозис рядом с Афинами. В семье родились дети. «Мы не купались в роскоши, но у нас было все, что требуется для жизни», — рассказывает 18-летняя Элефтерия, дочь Панагиотиса. Семья обедала в ресторанах, в отпуск уезжала подальше от Афин. В год они получали порядка $ 40 000. В 2010 г. настали совсем иные времена. В Греции нарастал экономический спад, заказов стало меньше. Панагиотиса уволили в мае, вместе с коллегами. Его жена Элени, работавшая в буфете Дворца конгрессов, также осталась не у дел. К новому году им пришлось съехать с квартиры, поскольку платить за жилье 600 евро в месяц они уже не могли. Какое-то время семья ютилась в заброшенном доме без света и отопления: хозяин пустил их пожить при условии, что они починят крышу и проведут электричество. После ремонта он запросил 300 евро в месяц. Невзгоды сказались на браке. Супруги стали чаще ссориться. Больше всего разногласий вызывал скудный бюджет. Элефтерии пришлось прервать учебу в колледже. Но в августе девушка поступила в университет в Салониках, чтобы выучиться на акушерку (высшее образование в Греции бесплатное). Родители надеялись, что Элефтерии как дочери безработных предоставят комнату в общежитии, а прокормить ее будет не так уж сложно, если урезать расходы: Панагиотис решил вернуться на ферму к матери, пока жена ухаживает за пожилыми родственниками в Афинах. Сейчас Панагиотису хватает 50 евро в месяц. Он питается яйцами, что несут куры, и овощами с огорода. Его пожилая мать строчит на машинке, чтобы помочь внучке: Элефтерии отказали в общежитии, и бабушкиной пенсии в 400 евро не хватает на то, чтобы снять квартиру и купить учебники. Сам Панагиотис нищеты не страшится, но мысль о том, что дочь может не получить высшего образования, для него нестерпима. Всерьез заняться фермерским хозяйством он не может: инструменты, удобрения, сельскохозяйственная техника ему не по карману. Вечера он коротает за компьютером (единственное напоминание о былом благополучии): его мечта — оформить семейный архив, собрав отсканированные фото из старых альбомов. Возможно, это все, что он сможет оставить детям в наследство.