ПОЧЕМУ ЗАПАДНИКИ НЕВМЕНЯЕМЫ?

Долгое чтение наших отечественных либералов позволяет мне выделить три их основных тезиса. Эти тезисы варьируются из статьи в статью, из книги в книгу, начиная с маркиза де-Кюстрина. Первый тезис – злостное антизападничество (отщепенчество) русского оборонительного изоляционизма. Второй – Запад есть благо, источник всех добродетелей. Третий – всякое поведение вопреки Западу матерь злодейства и всех пороков.

Надо сказать, что мыслители самого Запада (ядрового – как говорила Меркель про Грузию без колоний) – далеко не столь однозначны в оценках ситуации, как наши эпигоны западничества. Но мы имеем дело прежде всего с соотечественниками – а потому именно соотечественникам в первую голову и отвечать.

Прежде всего – разбивая тезисы десятков трех либеральных статей только за последнюю неделю: не нужно ставить знак равенства между оборонительным изоляционизмом и злобным антизападничеством, носящим, якобы, в России какой-то инфернально-метафизический характер. На самом деле никакого антизападничества в России не было и нет – Россия находилась и находится с Западом в динамичнейшем обмене достижениями и ценностями. Более того, Россия по наивности не раз пыталась воспринять западную модель бытия целиком –а если это у неё не получалось, то только по одной простой причине: НИКАКОЙ ЦЕЛОСТНОЙ ЗАПАДНОЙ МОДЕЛИ БЫТИЯ ПРОСТО НЕТ!

Нельзя принять то, чего нет. С этим столкнулись и Петр I, и Александр II, и Михаил Горбачев, и много ещё кто. Дело в том, что Запад всякие твердые принципы объявляет «тоталитаризмом» и автоматически (за твердость) ставит их с порога под подозрение. Живая душа Запада – это «демократическая» (воплощенная в позорнейшей правовой системе «прецедентного права») зыбкость принципов, удобная только для мошенников, и сделанная, собственно, ими в период порабощения англов норманнами и в период английских геноцидов «огораживания».

У этой новейшей англосаксонской «правовой» традиции есть очень много общего с моралью первобытных племен, выражаемой в известном готтентотском афоризме: « Что такое добро и зло? Если мы украли коров – это добро; если же коров украли у нас – это зло».

Множество наивных русских попыток «схватить» западный образ жизни разбились об эту дикарскую зыбкость принципов.

Только русский лапоть (наивный простак) усвоил, вроде бы, что «собственность священна», как его попотчуют с Запада обобществлением кур и жен левацкого проекта.

Только бедный лапоть вздумал считать, что на Западе нельзя мужиков пороть розгами – как его оглоушат телесными наказаниями в английском флоте, отмененных позже, чем в царской России…

Священность человеческой жизни? Но сам Л.Толстой признавал, что после 1905 года смертные казни «стали у нас таким же обыденным явлением, как в Европе». Рыночные отношения? Но только мы решили жить в мире конкуренции – выяснилось "вдруг", что наши учителя живут без конкуренции, и категорически отказываются самим себе (в отличии от нас) устраивать конкурсы конкуренции…

И так всякий раз. Стоит наивному русопяту вздумать, что он понял, как жить по европейски – тут же выясняется, что европейцам так жить уже невыгодно, и они живут уже совсем по другому.

Болезнь России – вовсе не антизападничество. Наоборот. Россия больна скорее низкопоклонством перед Западом, западофилией. Отсюда, кстати, изобилие у нас невменяемых западников…

Но самая яростная наша, доходящая до самоотрицания и самоуничижения, западофилия – сталкивается с неуловимостью форм западного быта. 

Русский человек ищет принципов – а ложь и переменчивость не могут быть возведены в принцип. Хуже того – даже если невероятным насилием над здравомыслием ложь и предательство возвести в принцип (Ельцин, 90-е годы) – выяснится, что на Западе в моде «высокий пафос» и что там с отвращением затыкают нос при виде своих последователей из России…

Спорят не Россия и Запад (ибо Россия и есть Запад). Спорят твердость, последовательность Континента с зыбкостью, вероломством, переменчивостью морского пиратства.

Как нам прикажете влиться в Запад, если образ этого вожделенного Запада неуловим? Если это то мираж коммунизма, то мираж тотальной конкуренции с законом джунглей, то мираж чопорного ханжеского викторианства, то мираж разнузданного содома эпохи «сексуальной революции»?

Запад притворяется тем, кем выгодно быть в данным момент, по ситуации. Именно поэтому мы с петровских реформ никак не можем его догнать: только мы изобразим подобие – глядь, а оригинала-то уж и нет, и на его месте нечто прямо противоположное…

Вот, к примеру, символом США был ку-клус-клан, а теперь у них президент негр. «Евроинтеграцию» сперва осуществлял Гитлер для белокурых бестий, и теперь её же и там же осуществляет Меркель для темнолицых арабов…

Выгода момента, отрицающая принципиальность – вот живая душа западного образа жизни.Именно поэтому наиболее западными оказывались у нас те политики, которые вели максимально антизападную политику: ведь, по закону сохранения вещества, если где убыло, в другом месте прибыло, если у нас прибыло – у них убыло, что нам выгодно – то им невыгодно, а они понимают только выгоду…

Эта зыбко-образность Европы, собственно, и делает наших западников невменяемыми, а дискуссию с ними – терминологически невозможной. Ведь из чего исходит западник? Из того, что всякий поступок Запада есть великое благо, а всё, чем Запад недоволен – реакционно.

Но тогда, например, если учесть, что Запад фашизм устанавливал, и сам же потом свергал – получается, что фашизм и реакционен, и прогрессивен одновременно. Именно так и получилось у безмозглых прибалтов и бандеровцев, кстати. Если фашизм действует против Запада, то он плохой, а если в пользу Запада – хороший: «Сомоса сукин сын, но он наш сукин сын».

Западники невменяемы, потому что остановится на чем-то одном (принципиальном) они не могут. Запад не дает им этого сделать.

К примеру, вы у них выясните, что «Голодомор» - великое зло. Десять раз кивнув и присев от усердия перед гуру-западником, вы скажете, как следует из логики утверждения:

-Раз голодомор зло, то каждому должен быть гарантирован кусок хлеба! Да здравствуют социальные гарантии!

Но гуру-западник вас тут же поправит, причем грубо. Он скажет, что «гарантия хлеба каждому» - антирыночная и очень социалистическая, гнусно-советская реальность. Она будет мешать «естественному отбору» и «вымиранию слабых». Она приведет в СССР…

Тут вы заплачете от логического отчаяния, и скажете:

-Мудрый гуру, но как же быть? Если и голодомор зло, и гарантии нормы хлеба каждому зло? Ведь только гарантии нормы хлеба каждому могут предотвратить голодомор!

На что западник вам ответит (тут уж к бабке ходить не надо, знаю я эту публику):

-Когда голодомор устраивали большевики, то это Зло, ибо действовали они без согласования с Западом! Но когда голодомор устраивали Е.Т.Гайдар с А.Б.Чубайсом – это Добро, ибо они действовали по согласованию с Западом…

Таким образом, ни у голодомора, ни у резни по типу геноцида нет ЕДИНОЙ оценки. И вообще ни у чего нет никакой ЕДИНОЙ оценки. Если сербы бьют хорватов – это зло. Если хорваты режут сербов – это добро и демократия.

Сам факт резни или голодомора, даже будучи документально доказан, западником вообще никак не оценивается. 

Подлость «прецедентной системы» англосаксонского права в том, что судья, словно пещерный племенной вождь – руководствуется не законом, а своим текущим мнением. 

Судья в англосаксонском праве вправе выбирать, какое судебное решение из множества он будет считать прецедентом. Или же – он может сам создать прецедент, если в прошлом ничего подходящего для себя не найдет…

Если это не глумление над законностью – что тогда глумление над законностью?

У нас большие проблемы с либералами-западниками. Но не потому, что мы не разделяем их ценностей. А потому, что у них вообще нет никаких устойчивых ценностей. И в этой переметности мы их ловим за руку бесчисленное количество раз – а они не понимают, чему мы возмущаемся?

Вот из последних шедевров западничества. НАТО выступило с развернутым документом по поводу критики Россией позиции этой организации. Честно говоря, лучше бы НАТО этого не делало. 

Потому что сказанное НАТО – образец именно БРЕДОВОСТИ западничества, выражаемой в знаменитой фразе-маркере диагностирования мании величия: «есть только два мнения – одно мое, другое неправильное».

НАТО пишет нам: «Утверждения России о том, что аннексия Крыма была оправдана решением Международного суда по независимости Косово неверны. Российское руководство утверждает, что прецедентом для так называемого провозглашения независимости Крыма является консультативное заключение Международного суда по независимости Косово.

Однако суд четко заявил, что его мнение не было прецедентом. Суд заявил, что ему был поставлен «ограниченный и конкретный» вопрос о независимости Косово, под который не подпадают более широкие правовые последствия этого решения.

Суд отметил обстоятельства, при которых требования независимости были бы незаконными. Среди них – обстоятельства, при которых эти требования «были бы связаны с незаконным применением силы». Примером «незаконного применения силы» было бы вторжение, оккупация соседним государством – именно то, что сделала Россия.

Более того, процесс, приведший к провозглашению независимости Косово, длился несколько лет и включал в себя обширный процесс под руководством ООН. Российские утверждения игнорируют все эти факты».

Но где НАТО видит факты, которые игнорирует Россия? В проституции суда, который самому себе воровать разрешает, но с условием – чтобы другим не разрешать? Или США не осуществили незаконное (без мандата ООН) вторжение в Косово с применением силы?

НАТО говорит – недопустима «оккупация соседним государством». Да, США – не соседнее с Югославией государство, оно за тысячу верст от границ Сербии. Означает ли это, что оккупация соседним государством недопустима, а оккупация далеким государством – легитимна?

Любой человек – не только русский, но и вообще знакомый с системой РИМСКОГО ПРАВА скажет: ТАК ИГРАТЬ С ЗАКОНОМ НЕЛЬЗЯ!

Но в том-то вся и штука, что, как свидетельствует энциклопедия – «англосаксонское право развивалось в отрыве от континентальных правовых традиций, основанных на римском праве».

Проще говоря – римское право исходит из логики текста, принимаемого как общий принцип. А англосаксонское право – исходит из прихоти судьи, который САМ решает – что считать прецедентом, а что нет.

В римском праве, и в европейском праве нет и не может быть такого бреда, что «Косово можно, а Крым нельзя». 

Тут уж, извините, принцип есть принцип. 

Или Косово можно – но тогда и Крым можно. Или Крым нельзя – но тогда и Косово нельзя.

По законам логики «а» либо «б», либо «не-б». Оно не может быть, в угоду произволу безответственных судей, то «б», то «не-б» по ситуации.

Именно поэтому и невозможен наш диалог с западниками. Нет никакой возможности ни о чем договорится с людьми, которые подменяют общие принципы частными прецедентами, тем более ещё и вольно трактуемыми.

+

На моей памяти Запад лет тридцать поучал нас цинизму и прагматизму, продажности, высмеивал все высокие идеалы и сделал слово «пафос» ругательным в среде рыночных адептов. Где выгодно – там и Родина, так тридцать лет нас учили продаваться.

Но вот незадача. Получилось в итоге, что Россия богата, а Украина нищая, и что по критерию выгоды Украине лучше всего было бы влиться в Россию! И что же мы слышим от западников?

Эти оборотни (тридцать лет учившие нас, что ничего, кроме выгоды, не имеет значения) – вдруг стали воскрешать высокий пафос, орать о высоких материях – тех самых, которые высмеивали в «перестройку» они же. Когда они были искренни? 

С воспетой ими «интердевочкой» - продающейся иностранцу за валюту? Или с воспеваемой ими же девочкой-дурочкой, читающей в интернете стихи «никогда мы не будем братьями»? Разве ты забыла, дурочка, что западные ценности – это валюта, а валюты у РФ больше, чем у Киева?!

Как можно построить диалог с такими людьми? Страна 30 лет им в угоду превращала себя в продажную проститутку – а теперь они учат, что «продаваться стыдно»…

Обратите внимание – я не утверждаю, что они не правы. Я лишь пытаюсь выяснить ПРЕДМЕТ их правоты. Мне гораздо интереснее, чем с ними спорить – определить и выделить – чего они вообще хотят?

Но предмета их правоты нет. Правота, как они считают, имеется, а предмет отсутствует. Как так может быть?

Именно это делает наших либералов невменяемыми.

Нельзя быть вменяемым, если постоянно (через слово) употребляешь слова «благо» и «злодейство», но не имеешь четких определений этих слов. Нельзя подменить расшифровку термина его эмоциональной окрашенностью.

Если «Россия – зло», то «добро – не Россия». Подставляем в это уравнение Гитлера – он явно не Россия, стало быть, добро.

Но покажи этот символ веры бандеровцев нашему либералу – он обмочится от негодования. 

Причина – ясна: он не желает давать ТВЕРДЫЕ ОПРЕДЕЛЕНИЯ добру и злу, он хотел бы «назначать» явления "добром" или "злом" по ситуации, как ему будет удобнее, выгоднее.

Так, чтобы, например, голод был то «злом», то «шоковой терапией» - в зависимости от его политических пристрастий. Или "волеизъявление граждан" на референдуме - считалось бы, смотря по конъюнктуре, то "высшим проявлением демократии", то "дикостью темных люмпенизированных масс".

+

Надо отметить, что такое неряшливое, неопрятное отношение к принципам и ситуациям у западников – не просто их личная моральная нечистоплотность. Эта неопрятность и всеядность вытекает из самой сути идейного течения по имени «либерализм».

Ибо либерализм есть (в переводе дословном) – «освобожденчество». Но «свобода» - парное понятие, которое обозначает противоположность несвободы и без несвободы не существует (как верх без низа или светлое без темного).

Свобода и несвобода действуют по принципу сообщающихся сосудов: повышение свободы действий любого объекта снижает эту свободу у другого объекта. Например, свобода удравшей от меня дичи означает мою несвободу от голода. А моя свобода от голода – наоборот, означает несвободу изловленной и разделанной дичи.

Моя свобода орать благим матом – связана с принуждением окружающих слушать это безобразие. И наоборот – их свобода заткнуть мне рот есть моя несвобода орать, что вздумается.

Лукавство либерализма в том, что он говорит об «освобождении», умалчивая о необходимом для этого «освобождения» парном, кратном закрепощении, порабощении.

Это и превращает идеологию либерализма в парадно-выходную одежду гнуснейшего эгоизма, нарциссической самовлюбленности, потакания своим похотям и самодурству своего произвола.

Либерализм не только не противостоит тоталитаризму, но наоборот, неразрывно связан с ним. Ведь там, где все «не совсем свободны» - нет и «совсем рабов». Напротив, там, где появляются «сильно свободные» граждане (афинский демос или польские магнаты) – появляются и совсем конченные рабы, «говорящие орудия» - без которых не может быть свободы свободных.

Именно поэтому Христианство вело и ведет борьбу за «рабство Божие», называет человека упорно «рабом Божиим» - чтобы избавить людей от рабства друг у друга.

«Мой бог меня рабом не называл!» - хвастается заносчивый язычник. И «забывает» добавить неизбежно вытекающее: - «Мой бог назвал моим рабом моего соседа…»

И умнейшие люди планеты (такие, как С.Э.Кургинян) и одержимые узколобые западники (такие, как М.Прохоров и Ю.Латынина) сходятся в одном: дотоле не восторжествует окончательно либерализм, пока не реставрировано будет окончательно рабовладение. И нет нужды, что Кургинян осуждает эту перспективу, а Прохоров и Латынина восхищаются ей! Важно, предмет ВСЕМИ обозначен предельно конкретно.

А в теоретических баталиях важно отметить: дотоле не о чем нам говорить с западниками, пока не сформулируют они твердо и четко свой идеал, с готовностью отвечать за него даже тогда, когда он станет им лично невыгоден.

http://economicsandwe.com/

Автор: Александр Леонидов