Куда катиться "радужная" Германия?

Андрей Терентьев

Немецкие депутаты огорчены «притеснениями нетрадиционных членов общества» и готовы сделать все, чтобы «всем людям (а не только мужчинам и женщинам!) жилось спокойно и радостно». Их страна, уверены депутаты, должна, прежде всего, обязательно построить для «всех людей»… особые туалеты, в которых ничто не напоминало бы клиентам этих заведений о признаках естественного гендера, вроде настенных писсуаров, биде, особых видов мягкой туалетной бумаги «для дам», «объявлений гендерного типа» и прочих «мерзостей»… 

«В общественных зданиях берлинского района Фридрихсхайн-Кройцберг появятся туалеты "унисекс". Везде, где это возможно, помимо раздельных туалетов для мужчин и женщин появятся и соответствующие удобства для всех людей – включая тех, кто не причисляет себя ни к одному из двух полов», - пишет «Tageszeitung».  Автор статьи в «Tageszeitung» Себастьян Хайзер сообщает, что планируется не столько строить новые туалеты, сколько менять знаки на одном из помещений, ранее предназначенных исключительно для мужчин или женщин. Оттого нововведение появится пока только в крупных учреждениях, где общественных туалетов – больше двух.

Однако, по словам разработчицы соответствующего депутатского запроса, местного депутата Лены Рорбах, это очень важно для тех, кто «не вписывается в бинарную гендерную систему», ведь «каждый раз, когда они заходят в какое-нибудь здание, им внушается мысль, что они не должны существовать». Та же г-жа Рорбах уверяет, что самой большой проблемой для так называемых «интерсексуалов» является не отсутствие туалетов «унисекс», а «проводимые в детстве операции, превращающие их в представителей того или иного пола», однако это на районном уровне изменить нельзя.

Для несознательных граждан, которые не понимают полунамеки, г-жа Рорбах разъясняет, что речь идет о туалетах особого типа – «унисексовых» - для детей в детских садах и школах. Дескать, там дети, «выпадающие из бинарной гендерной идентификации», стесняются зайти в «не свой туалет». Ее горячо поддерживают расплодившиеся в Германии организации ЛГБТ, а их шумные лидеры кричат об этом на каждом перекрестке. Так, некто Михаэль Бандт, сотрудник одной из общественных организаций по оказанию помощи представителям ЛГБТ среди молодежи, убежден: введение туалетов «унисекс» очень важно в школах, поскольку «школа - это принудительное помещение в определенный контекст, из которого нельзя вырваться».

После устройства «особых туалетов» в школах, по мнению Бандта, дети всех возрастов радостно устремятся в мир унисексии, подтверждая на практике наличие огромного количества немецкой молодежи, которой «надоело быть мальчиками или девочками». Участие в этой бредовой истории депутатов разных уровней показывает, что в правящих кругах Германии еще не осознан простой и биологически непоколебимый факт: страна сознательно толкает себя к исчезновению.

Германское население страны, отправленное политиками в туалеты «унисекс», будет фактически потеряно для воспроизводства нации. Его последовательно будут замещать другие нации и народности, уже медленно, но верно колонизовавшие германские земли, строящие в замкнутых неформальных национальных анклавах свою жизнь. Жизнь эта отвергает «унисекс», поскольку эти люди не забыли, что есть мужчины и женщины, и именно они продолжают жизнь своего народа анахроничным, но вполне естественным путем…

Чтобы кому-то не показалось, что перспектива вымирания Европы – Германии в том числе – дело далекое и спорное, обратимся к эксперименту, проведенному германской газетой «Sueddeutsche Zeitung». Журналисты провели большое интервью с детьми, выросшими в гомосексуальных или лесбийских семьях. И вот что выяснилось: эти дети уже никогда не смогут начать жить нормальной семейной жизнью. Судите сами – перед вами некоторые фрагменты этого интервью.

SüddeutscheZeitungMagazin: Когда вы поняли, что ваши семьи чем-то отличаются от традиционных?

Нелль: В школе. Когда моя мама на рождественский базар пришла не с моим отцом, а со своей подругой. Меня спросили: «А это кто?» И я ответила, что мои родители – это одна лесбийская и одна гомосексуальная пара, то есть четыре человека, у которых есть двое детей, моя сестра Мия и я.

Феликс: Я тоже уже учился в школе, когда мама после развода с отцом завела отношения с другой женщиной. Ее подруга скоро переехала к нам, а потом они вступили в брак и стали первой лесбийской парой, сделавшей это официально. Я спокойно рассказывал об этом в школе – в семь лет ни о чем таком еще не задумываешься. Своей тренерше по плаванию я рассказал, что моя мама спит голая в одной постели с другой женщиной.

SZM: Как на это отреагировала учительница?

Феликс: Хорошо! Сегодня она – лучшая подруга моих мам. Оказалось, что она тоже лесбиянка.

Мальте: Мне иногда доводилось слышать дурацкие разговоры из-за того, что меня растят две женщины. Но в школе-то чего только не говорят, неважно – о том, что у кого-то сразу две матери или о том, что у кого-то странная прическа…

Феликс: Со мной проблема в том, что когда я говорю о своих родителях, я часто забываю, что у меня две матери. Я говорю «родители». Смешно получается, когда меня спрашивают, кто они по профессии. Я говорю, что одна моя мама гинеколог, а другая – акушерка. И все переспрашивают: «Чего?!»

Мия: У меня многие спрашивают про мои гены. Мои родные мать и отец были настоящей парой до того, как стали лесбиянкой и геем. Через семь лет после развода они решили иметь совместных детей. Меня они зачали совместно, а Нелль родилась в результате искусственного оплодотворения.

Феликс: Меня часто об этом спрашивают: кто выполняет мужские, а кто женские функции? Честно говоря, я не понимаю таких вопросов – по мне, они совершенно бессмысленные.

Мальте: Когда я была еще маленькой, я однажды сказала Сузанне, моей неродной маме: «Ты мне не мама и не можешь мне указывать!» А она ответила: «Ну, тогда я не буду тебе делать бутерброды в школу».

SZM: Когда вы видите детей из обычных семей, не кажется ли вам, что у них есть что-то такое, чего вам не хватает?

Феликс: Мне их жизнь кажется скучной. Конечно, все зависит от конкретного человека – можно иметь двух матерей, с которыми будет смертельно скучно. Но мне кажется, это здорово, что у нас есть дополнительное «звено». У нас веселая семья – в том числе и потому, что она «радужная».

Лиза: Мне было бы, кстати, интересно ненадолго поменяться с кем-нибудь семьями. Иногда становится любопытно, как это бывает, когда все полностью «нормально». Я бы, наверное, уже не смогла так жить.

Нелль: Если бы моя мама начала встречаться с мужчиной, у меня было бы отвратительное ощущение!

SZM: Вы можете себе представить, что есть и консервативные люди, которые опасаются других форм совместного проживания, и понять их?

Мия: Абсолютно не могу.

Вот здесь, собственно, и можно поставить точку в намеренно длинном цитировании немецкой газеты. Поставив перед собой задачу доказать, что «радужная Германия» - это нормально, журналисты, как оказалось, с этой задачей не справились. К концу разговора стало понятно, что дети, воспитанные в условиях так называемой «радужной семьи», имеют серьезнейшие изломы сознания и абсолютно исковерканное отношение к миру, их окружающему.

Нет сомнения, что их выводы о жизни целиком сформированы под воздействией окружающего их быта в кругу «мам»-лесбиянок или «мам»-гомосексуалов, а также таких же «папаш», задавших детям вектор движения, который прямиком ведет их в школьные туалеты с табличкой «Unisex». «Натуральных семей» от воспитанных в «радужных семьях» ждать нечего. Как говорится, не жди страна от них детей…

Судя по накалу страстей в Европе на «гомическую» тему, последним законодательным актам в пользу гомосексуалистов во Франции и Германии, закат Европы не за горами.

Западные пропагандисты «гей-культуры» чрезвычайно страдают, что все в этой России не так. Более того, страдать по этому поводу уже начали… в Новой Зеландии. Некто г-н Александр Ловэ сетует в издании «Scoop» на то, что «Гомофобия находится в самом сердце российской культуры агрессивной мужественности». Он сокрушается, что «две российские революции в 1917 и 1991 году дали людям политические и экономические свободы, а также исключили гомосексуализм из числа уголовно наказуемых деяний. Но в обоих случаях эйфория от полученной свободы была недолговечной, и консерваторы быстро взяли под свой контроль действия, мысли и чувства населения. Изменение отношения к гомосексуальному меньшинству является идеальным индикатором свободы в обществе. А поскольку в России наметилась обратная тенденция в вопросе приемлемости гомосексуального поведения, страна снова оказалась отброшенной на несколько десятилетий назад».

Вот, оказывается, в чем главная проблема современной России с точки зрения «продвинутых гомофилов»! Особенно они взбешены тем, что в Государственной Думе обсуждается законопроект о запрете пропаганды гомосексуализма среди несовершеннолетних. Более того, горюет Русская служба ВВС, «законы о запрете пропаганды гомосексуализма уже действуют в Санкт-Петербурге, а также в Архангельской, Рязанской, Костромской, Новосибирской и Калининградской областях».

К критике федерального законопроекта подключилась и гражданка США, небезызвестная правозащитница г-жа Алексеева, проживающая в Москве. В интервью Интерфаксу она заявила: «Это опасный закон, который направлен не на защиту детей, а на ущемление прав представителей сексуальных меньшинств. Такой закон не нужен». Но, судя по реакции в российском обществе, идеи «гомосексуализаторов мира» поддержки в России не находят. И наша задача – не уподобиться строителям туалетов «унисекс», которые не перестают прессовать Россию, стремясь сделать и ее «радужной».

Столетие