Сообщения
Олег Иванников
В первой декаде апреля в Алма-Ате прошла очередная встреча международных посредников (Великобритания, Германия, Китай, Россия, США, Франция) с делегацией Ирана по вопросу дальнейшей судьбы иранской ядерной программы.
В очередной раз переговоры не стали прорывом в решении этой проблемы, но впервые за долгое время развития американо-иранских отношений обе стороны высказали удовлетворение тенденциями, которые наметились в этом вопросе. Судя по всему, новая команда Белого дома в лице госсекретаря США Джона Керри и нового министра обороны Чака Хэйгла не намерена откладывать решение иранского вопроса в долгий ящик.
Затянувшееся политическое и военное противостояние Вашингтона и Тегерана грозит окончательно разрушить хрупкий Ближневосточный мир и похоронить под его развалинами все внешнеполитические усилия, предпринятые США в этом регионе за последние десятилетия.
Дальнейшее усиление прямого военного и экономического давления на Иран и Сирию чревато втягиванием США в широкомасштабный региональный конфликт, без очевидных перспектив его быстрого разрешения и угрозами экономической безопасности как самих США, так и для их союзников в этом регионе (Израиля, Турции, Саудовской Аравии, Катара).
«Сланцевая революция» в США и широко декларируемая готовность отказаться от значительной части импорта нефтепродуктов не совсем соответствует реальному положению дел. Разработка сланцевых месторождений экономически оправдана при определённых ценах на углеводороды. При снижении цены на нефть ниже некоторого порога, применение новых технологий переработки сланцев становится нерентабельным. Разрушить сланцевую добычу нефти и газа теоретически вполне возможно. Достаточно «уронить» цены на нефть ниже, например, 75-80 долларов за баррель и импорт нефтепродуктов снова станет экономически более целесообразным. Это очевидный риск и он не может не быть учтён при совершении столь серьёзных политических манёвров ведущей мировой экономики. Развитие сланцевых месторождений не означает потерю внимания к мировым ценам на нефть и ее основным месторождениям. Скорее всего наоборот.
Усиливая политическую активность на иранском направлении Вашингтон признает, что Иран является ключевым политическим игроком на Ближнем Востоке и достижение долгосрочного мира в этом регионе невозможно без учёта интересов Тегерана. Потенциал для развития отношений есть: Иран еще не так давно, по историческим меркам, был монархическим государством, уверенно развивающимся по светскому пути развития.
Политика «армейского бульдозера», демонстрируемая США последние 20 лет, не имеет будущего, ежедневно и ежечасно множит количество потенциальных противников, способствует формированию экономических и военных союзов антиамериканской направленности: Пакистан - ещё недавно один из самых преданных союзников США, усиленными темпами налаживает экономическое и военное сотрудничество с Китаем; Иран, обозначенный США и их «союзниками» в качестве очередной цели, также активно сотрудничает с Пекином и не скрывает, что основным содержанием этой «дружбы» является стремление любой ценой противостоять грубой экспансии США.
Россия, на которую волей-неволей проецируются все события, сегодня происходящие в непосредственной близости от ее южных границ, в этом глобальном противостоянии, в любом случае, будет вынуждена примкнуть к одному из противоборствующих лагерей.
Китай ежедневно демонстрирует свою готовность стать одним из полюсов мировой политики и нарушить 20-летнюю практику однополярного мирового устройства. Угроза военного и экономического объединения или даже попытка реализация концепции координации политических, экономических и военных усилий Китая, России и Ирана может стать настоящим кошмаром для администрации Белого дома.
Смысл одного из принципов, изложенных в известном древнем китайском трактате «Искусство войны», сводится к определённой последовательности действий государства для достижения победы на уровне межгосударственного противостояния: на первом месте нужно стремиться сокрушить планы противника, на втором его военные и политические союзы и только затем к сокрушению его военной мощи.
Разрушением этих союзов, судя по всему, Вашингтон сегодня очень активно занимается. Возможно, это сделано с «небольшим» опозданием, но вне всяких сомнений точка невозврата еще не пройдена. Возврат к принципам приоритета политических форм и методов для достижения внешнеполитических целей оставляет возможность предотвратить начало широкомасштабного военного конфликта на всем Ближнем Востоке и перекидывания его пламени на страны Южной Европы, Кавказ и Центральную Азию.
Что может произойти, если Иран и США действительно смогут договориться? Система рычагов и противовесов, десятилетиями выстраиваемая Вашингтоном в этом регионе, в любую минуту грозящая потерять свою устойчивость, снова может вернуться к устойчивому положению.
«Армейский бульдозер» украсят цветами и на первое место выйдет основная ударная сила США - американский доллар. До тех пор, пока почти 20 процентов валового мирового продукта производится американскими компаниями - с этим оружием невозможно не считаться. Технологическое и экономическое лидерство американской экономики на сегодняшний день не способна оспорить не одна экономика мира.
Внутриполитические события, произошедшие в Иране в 2012 году, позволяют утверждать, что внутриэкономическая ситуация в ИРИ далека от идеальной и сильно зависит от макроэкономической конъюнктуры. Имеются серьёзные внутренние причины политического и экономического характера для возвращения Ирана к светской модели государственного устройства. Антиамериканская риторика долгое время выступала «спасательным кругом» для иранского руководства. Падение этого столпа внутренней и внешней политики может серьёзно изменить расклад внутриполитических сил внутри самого Ирана.
Изменение тональности в отношении Тегерана неизбежно приведёт и к изменению подходов к сирийской проблеме. Причём нахождение Башара Асада на посту главы этого государства перестаёт иметь принципиальное значение и позволяет всем участникам конфликта выйти из него сохранив лицо. Отход от политики прямой конфронтации с Тегераном создаёт благоприятные условия для вывода американских войск из Афганистана.
Налаживая отношения с Ираном и гарантируя его безопасность США автоматически решают вопросы сокращения или прекращения иранской помощи Ливану, Сирии, Афганистану и минимизируют угрозы иранского вмешательства во внутренние дела Ирака. Несомненно, с точки зрения интересов самих США, такая политика имеет достаточно плюсов. Что вынесет Россия из такого развития событий?
России будет очень непросто вычеркнуть из истории российско-иранских отношений свой отказ в критический момент поставить уже предоплаченные иранской стороной оборонительные комплексы ПВО С-300. На ближайшую перспективу недоверие неизбежно будет сопровождать отношения между нашими странами.
Уход американцев из Афганистана неизбежно приведёт к усилению участия России в этом затянувшемся внутреннем конфликте: сначала посредством военно-технического сотрудничества с Кабулом, а затем, возможно, и посредством привлечения российского воинского контингента непосредственно к боевым действиям на стороне объединённой антиталибской коалиции. В противном случае, ситуация в Центральной Азии неизбежно рухнет под натиском потока боевиком Талибана. И ни ОДКБ, ни войск Центрального военного округа может просто не хватить для удержания ситуации под контролем.
Российская военно-техническая помощь Сирии в событиях 2010-2013 года не является достаточным условием для сохранения Башара Асада на посту президента Сирийской Арабской Республики. Прогнозируемая пассивность России при смене действующего президента САР в Сирии будет воспринята как политическое предательство, а следовательно, преемник сирийского президента будет в любом случае ориентироваться на победителей, то есть на США.
Пока ещё рано что-либо утверждать, но похоже, что Вашингтон кардинально пересмотрел свою стратегию на Ближнем Востоке. То есть определился с национальными интересами в этом стратегическом важном регионе Земного шара и методами их достижения. Готова ли Россия отстоять свои?
В очередной раз переговоры не стали прорывом в решении этой проблемы, но впервые за долгое время развития американо-иранских отношений обе стороны высказали удовлетворение тенденциями, которые наметились в этом вопросе. Судя по всему, новая команда Белого дома в лице госсекретаря США Джона Керри и нового министра обороны Чака Хэйгла не намерена откладывать решение иранского вопроса в долгий ящик.
Затянувшееся политическое и военное противостояние Вашингтона и Тегерана грозит окончательно разрушить хрупкий Ближневосточный мир и похоронить под его развалинами все внешнеполитические усилия, предпринятые США в этом регионе за последние десятилетия.
Дальнейшее усиление прямого военного и экономического давления на Иран и Сирию чревато втягиванием США в широкомасштабный региональный конфликт, без очевидных перспектив его быстрого разрешения и угрозами экономической безопасности как самих США, так и для их союзников в этом регионе (Израиля, Турции, Саудовской Аравии, Катара).
«Сланцевая революция» в США и широко декларируемая готовность отказаться от значительной части импорта нефтепродуктов не совсем соответствует реальному положению дел. Разработка сланцевых месторождений экономически оправдана при определённых ценах на углеводороды. При снижении цены на нефть ниже некоторого порога, применение новых технологий переработки сланцев становится нерентабельным. Разрушить сланцевую добычу нефти и газа теоретически вполне возможно. Достаточно «уронить» цены на нефть ниже, например, 75-80 долларов за баррель и импорт нефтепродуктов снова станет экономически более целесообразным. Это очевидный риск и он не может не быть учтён при совершении столь серьёзных политических манёвров ведущей мировой экономики. Развитие сланцевых месторождений не означает потерю внимания к мировым ценам на нефть и ее основным месторождениям. Скорее всего наоборот.
Усиливая политическую активность на иранском направлении Вашингтон признает, что Иран является ключевым политическим игроком на Ближнем Востоке и достижение долгосрочного мира в этом регионе невозможно без учёта интересов Тегерана. Потенциал для развития отношений есть: Иран еще не так давно, по историческим меркам, был монархическим государством, уверенно развивающимся по светскому пути развития.
Политика «армейского бульдозера», демонстрируемая США последние 20 лет, не имеет будущего, ежедневно и ежечасно множит количество потенциальных противников, способствует формированию экономических и военных союзов антиамериканской направленности: Пакистан - ещё недавно один из самых преданных союзников США, усиленными темпами налаживает экономическое и военное сотрудничество с Китаем; Иран, обозначенный США и их «союзниками» в качестве очередной цели, также активно сотрудничает с Пекином и не скрывает, что основным содержанием этой «дружбы» является стремление любой ценой противостоять грубой экспансии США.
Россия, на которую волей-неволей проецируются все события, сегодня происходящие в непосредственной близости от ее южных границ, в этом глобальном противостоянии, в любом случае, будет вынуждена примкнуть к одному из противоборствующих лагерей.
Китай ежедневно демонстрирует свою готовность стать одним из полюсов мировой политики и нарушить 20-летнюю практику однополярного мирового устройства. Угроза военного и экономического объединения или даже попытка реализация концепции координации политических, экономических и военных усилий Китая, России и Ирана может стать настоящим кошмаром для администрации Белого дома.
Смысл одного из принципов, изложенных в известном древнем китайском трактате «Искусство войны», сводится к определённой последовательности действий государства для достижения победы на уровне межгосударственного противостояния: на первом месте нужно стремиться сокрушить планы противника, на втором его военные и политические союзы и только затем к сокрушению его военной мощи.
Разрушением этих союзов, судя по всему, Вашингтон сегодня очень активно занимается. Возможно, это сделано с «небольшим» опозданием, но вне всяких сомнений точка невозврата еще не пройдена. Возврат к принципам приоритета политических форм и методов для достижения внешнеполитических целей оставляет возможность предотвратить начало широкомасштабного военного конфликта на всем Ближнем Востоке и перекидывания его пламени на страны Южной Европы, Кавказ и Центральную Азию.
Что может произойти, если Иран и США действительно смогут договориться? Система рычагов и противовесов, десятилетиями выстраиваемая Вашингтоном в этом регионе, в любую минуту грозящая потерять свою устойчивость, снова может вернуться к устойчивому положению.
«Армейский бульдозер» украсят цветами и на первое место выйдет основная ударная сила США - американский доллар. До тех пор, пока почти 20 процентов валового мирового продукта производится американскими компаниями - с этим оружием невозможно не считаться. Технологическое и экономическое лидерство американской экономики на сегодняшний день не способна оспорить не одна экономика мира.
Внутриполитические события, произошедшие в Иране в 2012 году, позволяют утверждать, что внутриэкономическая ситуация в ИРИ далека от идеальной и сильно зависит от макроэкономической конъюнктуры. Имеются серьёзные внутренние причины политического и экономического характера для возвращения Ирана к светской модели государственного устройства. Антиамериканская риторика долгое время выступала «спасательным кругом» для иранского руководства. Падение этого столпа внутренней и внешней политики может серьёзно изменить расклад внутриполитических сил внутри самого Ирана.
Изменение тональности в отношении Тегерана неизбежно приведёт и к изменению подходов к сирийской проблеме. Причём нахождение Башара Асада на посту главы этого государства перестаёт иметь принципиальное значение и позволяет всем участникам конфликта выйти из него сохранив лицо. Отход от политики прямой конфронтации с Тегераном создаёт благоприятные условия для вывода американских войск из Афганистана.
Налаживая отношения с Ираном и гарантируя его безопасность США автоматически решают вопросы сокращения или прекращения иранской помощи Ливану, Сирии, Афганистану и минимизируют угрозы иранского вмешательства во внутренние дела Ирака. Несомненно, с точки зрения интересов самих США, такая политика имеет достаточно плюсов. Что вынесет Россия из такого развития событий?
России будет очень непросто вычеркнуть из истории российско-иранских отношений свой отказ в критический момент поставить уже предоплаченные иранской стороной оборонительные комплексы ПВО С-300. На ближайшую перспективу недоверие неизбежно будет сопровождать отношения между нашими странами.
Уход американцев из Афганистана неизбежно приведёт к усилению участия России в этом затянувшемся внутреннем конфликте: сначала посредством военно-технического сотрудничества с Кабулом, а затем, возможно, и посредством привлечения российского воинского контингента непосредственно к боевым действиям на стороне объединённой антиталибской коалиции. В противном случае, ситуация в Центральной Азии неизбежно рухнет под натиском потока боевиком Талибана. И ни ОДКБ, ни войск Центрального военного округа может просто не хватить для удержания ситуации под контролем.
Российская военно-техническая помощь Сирии в событиях 2010-2013 года не является достаточным условием для сохранения Башара Асада на посту президента Сирийской Арабской Республики. Прогнозируемая пассивность России при смене действующего президента САР в Сирии будет воспринята как политическое предательство, а следовательно, преемник сирийского президента будет в любом случае ориентироваться на победителей, то есть на США.
Пока ещё рано что-либо утверждать, но похоже, что Вашингтон кардинально пересмотрел свою стратегию на Ближнем Востоке. То есть определился с национальными интересами в этом стратегическом важном регионе Земного шара и методами их достижения. Готова ли Россия отстоять свои?
Комментариев нет:
Отправить комментарий