Глобальное будущее-2030

Антон Дождиков Обзор основных выводов футурологического исследовательского проекта Национального совета по разведке США В конце прошлого года Национальный совет по разведке (НСР) США опубликовал доклад «Глобальные тенденции-2030: альтернативные миры» (Global Trends-2030: Alternative Worlds). Впервые за многие десятилетия эксперты весьма влиятельного американского аналитического органа разведывательного сообщества робко попытались выглянуть за рамки стандартного американоцентризма и соответствующих сверхдержавных амбиций, когда за исходную точку отсчета брались национальные интересы одного государства, а все остальное по определению считалось периферией. Слова «многополярный мир» многократно повторяются в тексте первоисточника. Национальный совет по разведке основан в 1979 году, в период обострения холодной войны между СССР и США (афганский кризис) при президенте Джимми Картере. В настоящий момент это центр долгосрочного стратегического анализа и экспертных оценок. Каждые четыре года НСР представляет для будущего президента США между днем подведения итогов выборов и процедурой инаугурации отчет из серии «Глобальные тенденции» (ГТ) с описанием ключевых геополитических факторов, трендов, перспективным периодом прогнозирования на 15 лет. Не судьба «Глобальные тенденции-2030: альтернативные миры» является пятой масштабной генерацией прогностических усилий НСР. Руководство проекта отмечает, что вся мировая политическая система в настоящее время находится на критическом этапе, который может привести к реализации различных сценариев. По мнению Кристофера Коджема, председателя НСР, фактически цитирующего фильм «Терминатор-2», «будущее не высечено раз и навсегда в камне, но постоянно выковывается в результате взаимодействия между мегатрендами, критическими вызовами и прежде всего человеческим фактором». Усилия организаторов проекта были направлены на поддержку лиц, принимающих решения, как в правительстве США, так и за его пределами с целью планирования деятельности на долгосрочную перспективу и для того, чтобы отрицательные, по мнению НСР, сценарии будущего не смогли реализоваться. С учетом предшествовавшего опыта подобных мероприятий исследователи обратились к экспертам за пределами Вашингтона: были проведены многочисленные встречи в университетах в Индиане, Техасе, Калифорнии, Нью-Мексико, Пенсильвании, Массачусетсе, Колорадо, Теннеси, Нью-Йорке и Нью-Джерси. Также был запущен блог проекта, посещенный читателями из 167 стран мира. Некоторые комментарии и замечания учитывались в итоговом отчете. Отдельные совещания проводились на территории 20 государств. В текущей версии «Глобальных тенденций» был существенно расширен охват передовых технологий, учтено их воздействие на мировую экономику и геополитику. Задействованы материалы исследований ученых в лабораториях Министерства энергетики США, таких как «Оак Ридж» и НАСА, в дополнение к консультациям с предпринимателями и экспертами в Силиконовой долине и Санта-Фе. Особенности «ГТ-2030» В результате расширения списка участников были уточнены как методология реализации проекта, так и общий идеологический настрой. В тексте финального отчета можно выделить ряд ключевых установок. Во-первых, акцент на статусе США в международной системе. Прошлые исследования предполагали сохранение центральной роли Соединенных Штатов в мире в качестве некоторой константы. В «ГТ-2030» задаются вопросы относительно возможной «критической динамики» позиций США. Один из них: как другие державы будут реагировать на снижение или возможный рост влияния США? Во-вторых, четкое понимание новых основных звеньев в системе международных отношений. Предыдущие материалы подробно описывали рост влияния негосударственных субъектов, но не уточняли роль государства по отношению к ним. Эксперты «ГТ-2030» предложили сделать акцент на динамике политического управления, изучении взаимоотношений между разнообразными структурами политических акторов. В-третьих, иной подход ко времени и скорости изменений в мире. Ранние версии «ГТ», по мнению экспертов, правильно показывали общий геополитический вектор: рост влияния Китая и дальнейшее ослабление России. Но могущество КНР увеличивается быстрее, чем ожидалось. Ревизия предшествовавших материалов свидетельствует о том, что ранее аналитики имели тенденцию к занижению темпов мирового развития. В-четвертых, по сравнению с «ГТ-2025» с их явным акцентом на вероятность значительных политических и экономических потрясений в мире позиция была пересмотрена в сторону выяснения основ взаимодействия между глобальными тенденциями и приводящими к кризисам явлениями, подход в целом стал более оптимистичным. В-пятых, повышение внимания к общественной идеологии. Авторы материалов откровенно признаются, что идеология является удручающе нечеткой величиной, которую трудно определить и столь же трудно измерить. Доминирует мнение, что великие «измы», такие как фашизм и коммунизм, уже не появятся на горизонте. Однако менее масштабные политико-психологические подвижки, которые часто происходят под эгидой идеологии, определяющей поведение людей, остаются в центре внимания исследователей. Для более четкого понимания последствий глобальных тенденций второго и третьего порядка и определения надвигающихся кризисных ситуаций использовались различные подходы, включая военные игры, имитационное моделирование. Это позволило понять возможную динамику и направления развития ситуации в переломные моменты (точки бифуркации). Мегатренды будущего Ключевыми мегатрендами, определяющими облик будущего мира, по мнению экспертов НСР, являются развитие человеческой личности, диффузия силы, демографические изменения, недостаток пищи, воды и энергии. Развитие человеческой личности ускорится вследствие сокращения бедности, роста мирового среднего класса, большей образованности, широкого использования новых коммуникационных и производственных технологий, а также медицинских достижений. В будущем не ожидается никаких держав-гегемонов. Власть станет постепенно переходить в сторону сетей и коалиций в многополярном мире. Демографическая дуга нестабильности будет сужаться, но и экономический рост ослабеет за счет старения населения стран. 60 процентов населения мира будет жить на урбанизированных территориях, миграция также увеличится. Недостаток пищи, воды и энергии приведет к тому, что спрос на эти ресурсы существенно вырастет из-за увеличения населения планеты. Тектонические сдвиги Само по себе воздействие мегатрендов приведет к фундаментальным тектоническим сдвигам на период до 2030 года. Это связано в первую очередь с ростом глобального среднего класса за счет населения развивающихся стран (и в абсолютных цифрах, и в относительных). Во-вторых, сформируются условия для открытого доступа к передовым смертоносным технологиям, включая высокоточное оружие, инструменты кибератак и биотерроризма. Отдельные лица и сообщества будут способны к осуществлению массового насилия и причинению серьезных разрушений за счет сил и средств, монополия на которые ранее принадлежала только государствам. В-третьих, произойдет окончательный сдвиг экономического центра на восток и юг. Совокупная глобальная выручка США, Европы, Японии сократится с современных 56 процентов почти наполовину к 2030 году. А размер финансовых активов развивающихся рынков возрастет в два раза уже к 2020-му. В-четвертых, беспрецедентное старение населения планеты станет очевидным. К 2012 году средний возраст жителей Японии и Германии достиг 45 лет. Тайвань, Южная Корея, большинство стран Европы придут к таким же результатам в 2030-м. В результате миграция станет глобальной: в рабочей силе будут заинтересованы и развитые, и развивающиеся страны. В-пятых, с современных 50 процентов мировой уровень урбанизации достигнет 60 процентов к 2030 году, а это 4,9 миллиона человек. Города и городские агломерации будут генерировать 80 процентов экономического роста. При этом получат развитие новые инфраструктурные технологии, ориентированные на использование ограниченного количества ресурсов. Спрос на продовольствие к 2030 году вырастет на 35 процентов, а на воду – на 40. Почти половина населения мира будет жить в районах, испытывающих нехватку пресной воды. Наиболее уязвимы страны Африки, Ближнего Востока, а также Индия и Китай. В отношении решения проблемы дефицита ресурсов применительно к своей стране аналитики НСР отмечают, что запасов сланцевого газа в США достаточно для внутреннего потребления, причем сохраняется возможность экспорта. Но увеличение добычи нефти из труднодоступных месторождений приведет к сокращению торгового баланса и скорости экономического роста. Глобальные свободные мощности по добыче «черного золота» превысят уровень восемь миллионов баррелей, и в какой-то момент ОПЕК просто может потерять контроль над ценами на сырую нефть, что приведет к серьезному негативному воздействию на мировые рынки и сокращению доходов основных нефтедобывающих стран. Помимо указанных экспертами основных тенденций и прямых следствий из них человечество столкнется со следующими глобальными вызовами: подверженная кризисам глобальная экономика, государственный разрыв, сохраняющийся потенциал для роста конфликтов, развитие региональной нестабильности, воздействие новых технологий, изменение мировой роли США. Перманентный экономический кризис Подверженная кризисам глобальная экономика будет являться существенным вызовом сама по себе. Основные вопросы, на которые пытались найти ответы эксперты, следующие: приведет ли глобальная нестабильность и диспропорции между игроками с разными экономическими интересами к краху мировой системы или наоборот – многополярность станет основой устойчивости в условиях глобального экономического порядка? Международная экономика будет по-прежнему характеризоваться разнообразными региональными и национальными моделями, развивающимися с различными скоростями и по разным направлениям. Некоторые эксперты сравнивают современную ситуацию с периодом конца XIX века, когда на фоне упадка мирового гегемона – Великобритании наличие нескольких экономических центров может придать больше стабилизирующих факторов мировой системе. Возврат к темпам роста, характерным для периода до 2008 года, и предыдущей модели быстрой глобализации выглядит маловероятным, по крайней мере в течение следующего десятилетия. У стран – участниц G7 общий долг с 1980 года возрос до 300 процентов ВВП. Исторические исследования показывают, что спады, связанные с финансовыми кризисами, как правило, гораздо серьезнее и требуют длительного восстановления. Специфика ранних экономических кризисов, таких как Великая депрессия 30-х годов, была связана с возрастной структурой населения западных стран: этот демографический бонус конвертировался в послевоенный экономический бум. Однако сейчас ситуация совершенно другая: чтобы компенсировать падение численности рабочей силы, необходим рост производительности труда. Пока США, будучи привлекательными для мигрантов, находятся в более выгодном положении, но рано или поздно придется повышать производительность труда и сокращать издержки. Как отмечалось ранее, экономические перспективы мира будут все более зависеть от ситуации на востоке и юге. В развивающихся странах уже сейчас обеспечивается более 50 процентов роста мировой экономики и 40 процентов мировых инвестиций. Их лепта в глобальный рост инвестиций увеличится более чем на 70 процентов. Вклад Китая в настоящее время в полтора раза больше США. В базовой модели Всемирного банка с учетом экономической многополярности Китай, несмотря на вероятное замедление темпов экономического роста, будет «тянуть» на себе порядка трети роста мировой экономики в 2025 году, что гораздо больше, чем любое другое государство. Страны с формирующимся рынком создадут спрос на инфраструктуру, жилье, потребительские товары, новые заводы и оборудование, что повысит глобальные инвестиции до уровня, невиданного за последние четыре десятилетия. Проблемы администрирования Государственный разрыв (Governmental Gap) связан с ростом числа процессов, которые вынуждено контролировать современное государство, а операционные бюрократические возможности его ограниченны. Ключевая неопределенность заключается в следующем: смогут ли правительства стран и государственные учреждения адаптироваться достаточно быстро, чтобы использовать происходящие изменения, или будут перегружены ими? Возрастающее число игроков, необходимых для решения основных транснациональных проблем, и их противоречивые ценности усложнят процесс принятия решений. Отсутствие консенсуса между существующими и новыми факторами силы предполагает, что многостороннее управление до 2030 года будет в лучшем случае достаточно ограниченным. В настоящее время порядка 50 стран находятся на трудном этапе пути между авторитаризмом и демократией. Социальная наука и новейшая история подтверждают, что так называемые цветные революции и «арабская весна» продолжат свое шествие, будучи обусловленными созреванием общественных структур, ростом доходов граждан, политической либерализацией и демократизацией. Однако многие государства будут проходить свой путь к демократии зигзагами и сохранят в течение следующих 15–20 лет свое присутствие в перечне дестабилизирующих мировую политику факторов. Повсеместное использование новых коммуникационных технологий станет обоюдоострым мечом для решения проблем государственного управления. С одной стороны, социальные сети позволят гражданам объединиться и бросить вызов власти, как это происходит на Ближнем Востоке. С другой – такие технологии обеспечат правительствам, как авторитарным, так и демократическим, беспрецедентную возможность контроля деятельности своих граждан. В настоящее время в таких глобальных структурах, как Совет Безопасности ООН, Всемирный банк и МВФ, в основном доминируют западные страны, однако они будут преобразованы к 2030 году в соответствии с изменением в иерархии и включением новых игроков. Вероятность конфликта Сохраняющийся потенциал для роста конфликтов обусловил следующий вопрос: приведут ли быстрые изменения и сдвиги в расстановке мировых сил к росту внутригосударственных и межгосударственных конфликтов? Исторические тенденции в течение последних двух десятилетий отмечают уменьшение числа крупных вооруженных конфликтов, гражданских жертв и военных потерь. Считается, что сдерживающие препятствия против возможного конфликта между великими державами очевидны: слишком многое поставлено на карту. Три разные группы факторов могут повысить шансы на развитие мировых конфликтов: изменение баланса сил ключевых геополитических игроков, особенно Китая, Индии и России, споры по поводу планетарных ресурсов, расширение спектра инструментов войны, их большая доступность для негосударственных акторов. Региональная нестабильность Основной вопрос, сформулированный экспертами, следующий: в состоянии ли региональная нестабильность, особенно на Ближнем Востоке и в Южной Азии, расширить свой ареал и создать угрозу глобальной безопасности? Траектория развития ситуации на Ближнем Востоке будет зависеть от политического ландшафта. С одной стороны, если Иран укрепит власть и будет в состоянии создать ядерное оружие, Ближний Восток столкнется с крайне нестабильным будущим. С другой – появление там умеренной демократической власти или прорывные соглашения по урегулированию израильско-палестинского конфликта могут иметь позитивные последствия. Опасения по поводу роста влияния Китая, возможной националистической политики его руководства вполне имеют основания у региональных игроков. Локальные военные кризисы в этом регионе могут вылиться в масштабные негативные последствия для мировой экономики. Европа способна помочь интеграции в мировую систему своих быстро развивающихся соседей на Ближнем Востоке, в Африке и Центральной Азии. Модернизованная Россия может более полно включиться в международное сообщество. Но если РФ окажется не в состоянии создать более диверсифицированную экономику и более либеральные внутренние порядки, она будет по-прежнему представлять региональные и глобальные угрозы безопасности. Новые технологии Оценка развития новых технологий сводится к задаче: будут ли в течение ближайшего времени осуществлены технологические прорывы, чтобы существенно повысить экономическую эффективность и решить проблемы, вызванные растущим населением планеты, быстрой урбанизацией и изменением климата? Информационные технологии вступают в новую эпоху: скоростные каналы становятся более доступными, электронные сети и облачные технологии обеспечивают глобальный доступ и широкое распространение информационных услуг, развитие социальных медиа. Все это потребует создания новых продуктов и приложений в сфере кибербезопасности. Такая ситуация будет представлять значительные трудности для правительств и традиционных обществ. Страх перед ростом государственного надзора, «Большого брата», как у Оруэлла, может заставить граждан, особенно в развитых странах мира, оказать давление на свои правительства в целях ограничения или ликвидации части таких информационных систем. Новые технологии производства и автоматизации, такие как 3D-печать и робототехника, создадут потенциал для изменения структуры занятости в развивающихся и развитых странах. В последних эти технологии уменьшат потребность в аутсорсинге (в том числе и во внешнем), сократят длину цепочек поставщиков. Ключевые технологии в мире, вероятно, будут связаны с сохранением природных ресурсов в ближайшие 15–20 лет, включая следующие направления: производство генетически модифицированных сельскохозяйственных культур, рациональное земледелие и ирригацию, солнечную энергетику, использование биотоплива, повышение уровня отдачи от месторождений нефти и природного газа. Новые технологии здравоохранения увеличат продолжительность жизни и средний возраст населения во всем мире. Наибольшие относительные успехи будут в странах с развивающейся экономикой. Роль США в мире Главный вызов американскому правительству заключается в вопросе: в состоянии ли США работать с новыми партнерами по управлению международной системой? США скорее всего останутся «первыми среди равных» на фоне других великих держав в 2030 году из-за превосходства в целом ряде отраслей и имеющегося наследия. Более важным, чем просто экономический вес США в формировании доминирующей роли в международных отношениях, является способность осуществлять проекцию «жесткой» и «мягкой» силы. Тем не менее с быстрым ростом влияния других стран «период однополярности» заканчивается, как и эра Pax Americana – американского господства в международной политике. В большинстве случаев влияние США может быть усилено с помощью соответствующих внешних сетей доверия, друзей и партнеров, которые способны объединяться для решения конкретных вопросов. Замена Соединенных Штатов другой мировой державой и создание нового международного порядка кажется наименее вероятным исходом в этот период. Вместе с тем необходимо отметить ряд потенциальных угроз мировой стабильности. «Черные Лебеди» будущего Перечень потенциальных угроз (Black Swans), которые могут оказать наиболее дестабилизирующее воздействие на мир, по мнению аналитиков НСР, состоит из восьми пунктов. – Масштабные пандемии. Новый легко передающийся возбудитель заболеваний дыхательных путей, который убивает или надолго выводит из строя более одного процента от числа своих жертв, может стать настоящей катастрофой и в течение полугода привести к миллионам погибших по всему миру. – Быстрые климатические изменения. Большинство ученых до сих пор не в состоянии их спрогнозировать. Перемены в количестве осадков, направлениях и силе муссонов поставят под угрозу продовольственную безопасность Индии и всей Юго-Восточной Азии. – Коллапс евро и Евросоюза. Выход Греции из зоны евро может принести восьмикратный побочный ущерб по сравнению с банкротством Lehman Brothers, по мнению экспертов из McKinsey Global Institute. – Демократизованный или коллапсирующий Китай. В стране планируется перейти пороговое значение ВВП в 15 тысяч долларов США на душу населения по паритету покупательной способности в ближайшие пять лет. Это может послужить толчком к дальнейшей демократизации страны. Кроме того, многие эксперты считают, что такой Китай станет более националистическим и агрессивным. В то же время экономический крах Поднебесной может вызвать политические волнения в регионе и ввергнуть в состояние шока мировую экономику. – Реформированный Иран. Режим в этом государстве может стать более либеральным под растущим давлением общественности, международных санкций, переговоров о выходе из политической изоляции. Отказавшись от своих ядерных амбиций и сосредоточившись на модернизации собственной экономики, Иран будет способствовать укреплению стабильности на Ближнем Востоке. – Ядерная война, использование оружия массового поражения и массовые кибератаки. Ядерные державы, а также потенциальные претенденты могут ориентироваться на стратегию использования ядерного оружия в качестве компенсации слабых сторон своей политики. Повышается вероятность применения ОМП и проведения кибератак негосударственными политическими акторами. – Солнечные геомагнитные бури могут вывести из строя спутники, электросети и многие чувствительные электронные устройства. Повторение циклов сокрушительных штормов в настоящее время представляет существенную угрозу из-за зависимости мира от электричества. – Ослабление США. Коллапс или внезапное ослабление влияния США, вероятно, приведет к длительному периоду глобальной анархии. Ни одна ведущая мировая держава не заменит Америку в качестве гаранта международного порядка. Заключение Несмотря на определенную по сравнению с предыдущими докладами ревизию позиций и объективизацию суждений, в НСР на смысловом уровне сохранились многие подходы и шаблоны, ведущие отсчет своего существования со времен противостояния Запада и Советов. Существенно расширился спектр тем, увеличилось число привлекаемых экспертов. Обсуждение проблем стало публичным. Весьма ценным событием является признание будущей многополярности мира. В то же время сама способность отдельного государства создавать сценарии будущего предполагает уверенность в незыблемости и непоколебимости позиций американского миропорядка. Отчасти это обусловлено отсутствием серьезной конкуренции за образ будущего со стороны других государств, включая Россию. Она особенно нуждается в формировании конкретных, объективных и имеющих ценостно-положительный окрас ориентиров и сценариев мирового геополитического будущего. "ВПК "