«Лоббистов нужно называть лоббистами»

«В августе 2008 года лоббисты Саакашвили в США обращались за помощью в IRI. В тот же день, когда сенатор Маккейн связывался с Саакашвили, его ближайший советник заключил контракт с правительством Грузии на 200 тыс. долларов США», – так описал в интервью газете ВЗГЛЯД деятельность вывезшей своих сотрудников из России американской НКО член ОП Максим Григорьев.

Американские НКО сами начинают сворачивать свою деятельность в России. Так, например, в среду стало известно о том, что некоммерческая организация National Democratic Institute (NDI) перевезласотрудников своего российского отделения в Литву. «В свете недавнего ухода (из России) Агентства по международному развитию (USAID) и других событий в России NDI в настоящее время рассматривает варианты того, как наиболее эффективным образом осуществлять свою миссию. Штатные сотрудники NDI в конце октября были временно перевезены в Вильнюс», – говорится в заявлении NDI.

«Работа NDI основана на прозрачности, организация работает с партнерами по всему политическому спектру, а также с большим количеством различных гражданских групп. Институт не предоставляет в России грантов и не финансирует никакие политические партии. У него нет также никакой заинтересованности в каком-либо конкретном исходе выборов», – отмечается в заявлении.

Как сообщала газета ВЗГЛЯД, ранее о перевозе штата НКО в Литву на условиях анонимности рассказал один из сотрудников. По его словам, аналогичным образом поступила и другая американская организация – International Republic Institute (IRI). Сотрудник отметил, что все работавшие были вывезены вместе с семьями, а в России у NDI остался лишь бухгалтер, который выполняет минимальные функции, однако и за его судьбу есть опасения.

По мнению главы думского комитета по конституционному законодательству Владимира Плигина, такое решение – это «политика конкретных организаций», а не «массовый исход НКО».

Организации, «которые посчитали возможным и необходимым» пройти регистрацию, заметил депутат, направили соответствующие обращения в Минюст. «Я знаю, что ряд организаций обсуждали со своими юридическими консультантами возможности необходимых корректировок, рассматривался также вопрос об отыскании дополнительных источников финансирования, в частности, от юридических лиц Российской Федерации», – добавил он в интервью радиостанции«Эхо Москвы».

«Естественно совершенно, что мы в рамках проводимой политики заинтересованы в деятельности правозащитных организаций, которые добросовестно используют возможности, предоставляемые российской Конституцией и российской правовой системой», – подчеркнул Плигин.

О том, что представляют из себя NDI и IRI и о будущем НКО в России газете ВЗГЛЯД рассказал член Общественной палаты Максим Григорьев.

ВЗГЛЯД: Максим Сергеевич, насколько, на ваш взгляд, адекватна реакция NDI и IRI? Им есть чего опасаться?

Максим Григорьев: Я полагаю, что ситуация с «эвакуацией», как ее уже успели окрестить, – попытка оправдать политикой внутренние проблемы, в том числе и финансовые. Интенсивность работы организаций стала меньше, проблем с деньгами – больше. Вопросов со стороны правоохранительных органов и Минюста к организациям не возникало.

ВЗГЛЯД: Но ведь законодательство по НКО ужесточено?

М.Г.: Законодательство ужесточилось, объем отчетности возрос, но это логично. Я сейчас изучаю материалы, связанные с лоббистской деятельностью Грузии в США, и могу точно сказать, что тот уровень отчетности, который требует Америка от иностранных НКО, значительно превышает российский. Существует закон США о регистрации иностранных агентов (Foreign Agents Registration Act – FARA), он регулирует, сколько и чего нужно предоставлять министерству юстиции.

ВЗГЛЯД: Вы уверены в том, что NDI и IRI – лоббистские структуры?

М.Г.: Они и не скрывают этого. IRI – это, например, Республиканская партия США, тот самый сенатор Джон Маккейн, человек, который не единожды высказывался о России в крайне негативном (и даже воинственном) ключе. Речь идет о «государственных НКО»: в западной терминологии они не являются правительственными в прямом смысле, но их деятельность направлена на реализацию политики Конгресса и Сената США.

NDI – это, соответственно, Демократическая партия США. То есть NDI и IRI – все-таки не НКО в прямом смысле, а лоббисты, они занимаются влиянием на элиты стран, где они представлены (и вместе с тем выступают лоббистскими структурами для тех, кого они поддерживают, в Соединенных Штатах), а вовсе не помощью бедным, например. Лоббистов нужно называть лоббистами.

ВЗГЛЯД: А что требуется от иностранных НКО в США?

М.Г.: По закону FARA – и здесь, опять же, нет никаких секретов, закон вполне официальный –каждая организация должна отправлять отчет о любом контакте ее сотрудников. Протоколируется все: любая встреча, любой материал, отправленный по почте, любой звонок, никаких исключений.

Так как эта информация открыта, то, скажем, во время миротворческой операции российских войск в Южной Осетии в августе 2008 года лоббисты Саакашвили в США обращались за помощью в IRI, а руководитель Международного республиканского института открыто вмешивался в политику грузинского руководства. В тот же день, когда сенатор Маккейн связывался с Саакашвили, его ближайший советник заключил контракт с правительством Грузии на 200 тыс. долларов США. Контракт, если быть точным, был заключен компанией Randy Scheuneman.

Лоббисты ли они? Нет, просто мимо проходили.

ВЗГЛЯД: Но не так давно министр юстиции Александр Коновалов говорил о том, что нет никаких рычагов воздействия на НКО...

М.Г.: Можно понять руководителя Минюста, он не имеет возможности проверять и отслеживать все общественные организации. Есть разные варианты решения этой проблемы – как создание мониторинга подразделений внутри самого Минюста, так и использование американской практики. Она состоит в том, что организация, которая занимается политической деятельностью, не будет предоставлять всей необходимой отчетности, этим будет заниматься само министерство юстиции, которое, в частности, работает в связке с ФБР.

На мой взгляд, здесь нужны общие механизмы внедрения стандартов отчетности. Вполне можно объяснить организациям, что эта отчетность не сверхъестественна, оказывать им консультативные услуги.

ВЗГЛЯД: Но российские НКО часто вынуждены обращаться на Запад не обязательно потому, что они «агенты»: просто там очевидно более развита помощь разным группам населения, инвалидам, бездомным и т.д.

М.Г.: Я согласен с этими организациями. Проблема связана с тем, что в России вообще гораздо короче история общественных, негосударственных организаций. Западный опыт – это несколько столетий, наш – гораздо меньше. Кроме того, нужно понимать, что российские общественные организации очень часто создавались в 90-е как калька с западных, они были мертворожденными и многие не укоренились.

Если говорить о том, как должны поступать НКО, могут ли они обращаться за поддержкой к западным структурам? Не вижу никаких проблем, если организация, которая занимается поддержкой инвалидов, обращается за помощью и к российским компаниям, и к западным: это – общемировой подход.

Другое дело, когда речь идет о политике. Здесь все должно быть максимально жестко, как и во всем цивилизованном мире.

ВЗГЛЯД: Существуют не «кальки» уже: появилось достаточное количество организаций и просто неравнодушных граждан, которые ситуативно реагируют на те или иные общественно значимые проблемы. Так было, например, в случае с Крымском, когда волонтеры приехали спасать затопленный город. А теперь, как можно понять из новостей о новом законе «О волонтерах», их жизнь в достаточной степени усложнится, они должны будут регистрироваться...

М.Г.: Во-первых, работа в районах, где происходят бедствия, – это не игрушка, это серьезный вопрос: можно погибнуть, пропасть, получить ранения и увечья. Там работает МЧС, специально подготовленные и обученные люди. Поэтому учет волонтеров совершенно необходим, контроль – просто обязателен. Волонтерам нужно проходить специальную подготовку или хотя бы понимать, как действовать в тех или иных критических ситуациях.

В остальных же случаях я сторонник максимального упрощения работы волонтеров. Нужно уходить от ненужного бюрократизма, чтобы люди могли спокойно работать и помогать тем, кому нужна помощь.

Закона «О волонтерах» пока нет, поэтому некорректно его обсуждать как некий готовый документ: я надеюсь, что излишней бюрократизации в нем не будет.

ВЗГЛЯД: Какой, на ваш взгляд, будет логика развития законодательства об НКО?

М.Г.: Очень простой. Я думаю, с одной стороны, будет стремление государства оказать помощь гражданскому обществу – и финансово, и помогать с налогами. К сожалению, этому будет сопутствовать на первом этапе бюрократизация, она вполне преодолима. С другой стороны, власть будет отсекать любые попытки иностранных государств использовать НКО в качестве инструмента вмешательства во внутренние дела России. В долгосрочности этих двух тенденций можно не сомневаться.