Сообщения
Нa исходе марта 1720 г. российский посол в Голландии гвардии подполковник князь Борис Иванович Куракин получил из Санкт-Петербурга тревожное послание. Подписанная канцлером Гавриилом Головкиным депеша извещала о бесследном исчезновении Авраама Веселовского. Князю Куракину предписывалось «трудиться, каким способом его, Веселовского... поймать и.. оковав, сюда за караулом прислать».
Первые достоверные сведения об Аврааме Павловиче Веселовском относятся к 1703 г. Весной этого года вместе с братьями Исааком и Федором он поступил в новоучрежденную в Москве немецкую школу. Ее руководителем являлся бывший хозяин Марты Скавронской (будущей Императрицы Екатерины I) пастор Эрнст Глюк, выдающийся лингвист и педагог, автор перевода Библии на латышский язык. После двух лет учебы в заведении пастора Глюка Авраам Веселовский был командирован за границу. Первоначально он состоял при знаменитом литературном агенте Петра I бароне Г. Гюйсене, а в 1707 г. попал в секретари к отправленному в Италию для встречи с папой римским Б.И. Куракину.
Судя по всему, и Генрих Гюйсен, и Борис Куракин остались довольны помощником. Отозванный в 1708 г. в Россию А.П. Веселовский незамедлительно получил назначение переводчиком немецкого и латинского языков в Государственную посольскую канцелярию. Определенному состоять «у секретных дел» Аврааму Павловичу был установлен колоссальный для тех времен оклад — 200 рублей в год. Впрочем, Аврааму Павловичу повезло не только с окладом. Служители Посольской канцелярии едва ли не постоянно трудились в непосредственной близости от особы государя. … Между тем переводчик А.П. Веселовский попал в поле зрения не только царя. В 1710 г. в окладном списке Посольской канцелярии против его имени появилась помета: «Взят в Ижерскую канцелярию». Формально возглавлявшееся президентом Анисимом Щукиным, это не очень приметное учреждение находилось под руководством генерал-фельдмаршала и государственных тайных дел министра светлейшего князя Александра Даниловича Меншикова. … Среди многочисленных сотрудников «полудержавного властелина» Авраам Павлович занял вскоре более чем видное положение. Знаток внутриправительственных «конъюнктур» секретарь Василий Степанов в октябре 1712г. писал находившемуся в Турции П.П. Шафирову, что «ныне Аврам Веселовской... у князя гораздо в милости, и хотя и не виден при его светлости, однако ж он все дела отправляет...». Не по долгом времени «отправление дел» Александра Даниловича сменилось для посольского переводчика новыми обязанностями. 24 мая 1715 г., получив ранг резидента, А.П. Веселовский был определен главой российского представительства в Вене. Тридцатилетний Авраам Павлович занял один из ключевых постов в дипломатической иерархии страны.
Ситуация переменилась в феврале 1719 г. В ответ на высылку из России имперского резидента Отто Плеера А.П. Веселовскому было предписано в течение восьми суток покинуть Вену. 12 февраля, не получив традиционной отпускной аудиенции у императора, Авраам Павлович покинул «цесарскую» столицу.
Оставшись без должности, Веселовский сначала получил назначение резидентом ко двору ландграфа гессен-кассельского. Но вскоре планы петербургского начальства переменились. Рескриптом от 3 апреля 1719г. Аврааму Павловичу предложено было возвратиться в Россию. Бывшего венского резидента ожидало направление «с некоторыми нужнейшими коммисиями к другому некоторому двору».
Выполняя предписание, Авраам Павлович прибыл в Берлин. Повидавшись с российским послом графомАлександром Головкиным, а также нанеся визит к находившемуся в прусской столице тайному советнику П.А. Толстому, резидент отправился в Санкт-Петербург. По дороге Авраам Павлович исчез.
Бегство Веселовского явилось весьма неприятной неожиданностью для российского правительства. Крайне раздосадован был и Петр I. В апреле 1720 г., вслед за распоряжением князю Борису Куракину, указание о поиске и аресте Авраама Павловича было направлено главам и других посольств. Не надеясь, однако, на успешные действия дипломатов, руководство страны запланировало и другие меры. Весной 1720г. на территории одного из германских княжеств из числа безработных местных офицеров была сформирована боевая оперативная группа. Возглавил ее действовавший под именем Вольского российский военный агент при австрийской армии князь Юрий Иванович Гагарин.
Группа имела цель, установив местопребывание А.П. Веселовского, организовать его похищение и вывоз в Россию. В случае невозможности задержания, по-видимому, предусматривался вариант убийства беглого резидента. Дипломатическое прикрытие операции обеспечивал направленный в том же апреле чрезвычайным посланником в Вену генерал-майор Павел Иванович Ягужинский, первое лицо в окружении Петра I последних лет царствования. Оперативно-розыскные мероприятия группы Ю.И. Гагарина—Вольского увенчались успехом. Уже в июле сотрудник группы полковник Энслин (он же Бердышевский) напал на след Авраама Павловича в окрестностях Франкфурта-на-Майне. В окончательной идентификации укрывшегося под вымышленным именем А. П. Веселовского Энслину помог встреченный им на постоялом дворе майор Шенк, когда-то состоявший на русской службе. В шифрованном донесении полковник сообщал, что в проезжем «кавалере Фрелихе» Шенк уверенно опознал «безделного крещеного жида», который «в его время был секретарем у князя Меншикова». Незамедлительно уведомив руководителя операции, Энслин ринулся в погоню за резидентом. Следуя по пятам за стремительно перемещавшимся «кавалером Фрелихом», полковник «довел» его до Франкфурта. Оттуда беглец отправился в Гессен-Кассель.
Новые указания руководитель оперативной группы получил в августе и от генерал-майора Ягужинского. На случай введения в действие варианта похищения А.П. Веселовского Павел Иванович санкционировал расплату с исполнителями теми деньгами, которые будут обнаружены при «счастливо добытом» резиденте.
Кольцо вокруг «кавалера Фрелиха» сжималось. В начале сентября царские агенты вели за ним уже почти непрерывную слежку. Со дня на день капкан должен был захлопнуться.
И все же Авраам Павлович выпутался. Предупрежденный в последний момент о западне, он спешно выехал из Гессен-Касселя в неизвестном направлении. Дальнейшие усилия Ю. И. Гагарина—Вольского оказались тщетными. Веселовского безуспешно разыскивали в Гамбурге, на протяжении нескольких недель бесплодно караулили в Копенгагене... Операция провалилась. … Что же до Авраама Павловича, то, благополучно ускользнув в сентябре 1720 г. от боевиков князя Юрия Ивановича, он укрылся в Англии. Безуспешно попытавшись в 1724 г. получить британское гражданство, первый российский дипломат-невозвращенец в 1730-е гг. перебрался в Швейцарию…
В молодости Авраам Веселовский был небогат. Стремительно продвинувшийся по служебной лестнице, он не располагал ни семейными капиталами, ни земельными владениями. Составлявшее внушительную для России сумму в 3000 ефимков резидентское жалованье Авраама Павловича совершенно не соответствовало дороговизне венской жизни. Возглавлявший посольство в Вене в 1712-1715 гг. куда более состоятельный А.А. Матвеев дошел до такой нужды, что заложил фа-ильные драгоценности. В июле 1714 г. тайный советник Андрей Артамонович в отчаянии писал П.В. Курбатову, что ему остается лишь «публично по миру скитатца, ибо мне назначенным жалованьем... честно и бездолжно отнюдь управить себя нелзя без великого стыду».
Но, быть может, резидент Веселовский был завербован имперскими властями, имел щедрый пенсион от своего приятеля графа Шенборна?
События 8 сентября 1727г. вполне можно внести в летопись отечественных государственных переворотов. В этот день генерал-лейтенант Семен Андреевич Салтыков объявил домашний арест генералиссимусу Александру Меншикову. Переоценивший свое влияние на 13-летнего императора Петра II, жениха его дочери Марии, Александр Данилович потепрел жесточайшее крушение. Спустя два дня «полудержавный властелин» был сослан в принадлежавшую ему крепость Раненбург Воронежской губернии. В апреле 1728 г. новым местом ссылки опального князя определили сибирский город Березов. Имущество есостоявшегося тестя Петра II было конфисковано. Империя герцога Ижорского в одночасье прекратила существование.
Между тем комиссия, занявшаяся описью «имения» бывшего генералиссимуса, столкнулась с неожиданным обстоятельством. Наличной денежной казны у Александра Меншикова было обнаружено в общей сложности 85 423 рубля. Еще на 120 тысяч было найдено драгоценностей. Куда же исчезли основные капиталы Александра Даниловича, собранные за много лет неустанного лихоимства, казнокрадства, рачительного хозяйствования в огромных владениях? А ведь осведомленнейший Борис Иванович Куракин стоимость одних только «каменьев»герцога Ижорского оценивал в полтора миллиона рублей... По всей видимости, деньги светлейшего осели в западноевропейских банках. Трудно сказать, с какого времени А.Д. Меншиков, трезво осознавший всю непрочность института частной собственности в России, занялся вывозом капитала. По крайней мере, в начале 1710-х гг. эти операции шли полным ходом. А.А.Курбатов писал в 1713 г. кабинет-секретарю Макарову о переводах денег светлейшего князя «за море» уже как о чем-то само собой разумеющемся? В середине 1720-х гг. вклады Александра Меншикова в лондонские и амстердамские банки составляли, по некоторым сведениям, 9 миллионов рублей.
Многолетним финансовым агентом Александра Даниловича в Западной Европе являлся О.А.Соловьев. С его арестом в сентябре 1717 г. канал вывоза меншиковских капиталов оказался перекрыт. Осипа Алексеевича без промедления требовалось кем-то заменить. Из доверенных лиц князя Меншикова за рубежом находился лишь Авраам Павлович Веселовский. На протяжении пяти лет проработаший в непосредственной близости от князя, прекрасно ориентировавшийся на Западе, Авраам Павлович был заодно повязан и родственной порукой: его братЯков в 1710-е гг. состоял секретарем Александра Даниловича. Возможная причастность А.П. Веселовского к вывозу княжеских миллионов высвечивает не только источники его эмигрантского благосостояния. Глубоко загадочными остаются поныне и мотивы бегства преуспевавшего дипломата. Ставшее к настоящему времени бесспорным, мимоходом высказанное предположение П.И. Ягужинского об «интригах» Авраама Веселовского в связи с делом царевича Алексея Петровича в действительности не имеет документального подтверждения. Если же принять версию об исполнении резидентом тайных финансовых поручений светлейшего князя, то причины его невозвращенства становятся понятными. Не сумев в 1719 г. предотвратить вызов Веселовского в Россию, заинтересованный в его дальнейшем пребывании в Европе, князь Меншиков, очевидно, предложил своему бывшему секретарю «лечь на дно». В этой ситуации Авраам Павлович в самом деле «выбрал свободу». Подкрепленную, правда, щедрыми субсидиями (возможно, частью процентных сумм по банковским вкладам светлейшего).
Получает свое объяснение и чудесное избавление резидента от рук боевиков князя Гагарина. Находясь в курсе всех перипетий секретнейшей операции, президент Военной коллегии генерал-фельдмаршал Меншиков, безусловно, имел все возможности в решающий момент вывести дипломата из-под удара. Впрочем, к бегству Авраама Павловича могли побудить в 1719 г. не одни только указания светлейшего князя…
Куда же исчезли основные капиталы Александра Даниловича, собранные за много лет неустанного лихоимства, казнокрадства, рачительного хозяйствования в огромных владениях?
Свой дессидентский срок Авраам Веселовский провел в Женеве, на родине Банка Международных Расчетов, это «частный банк, которым владеют и управляют центробанки стран мира, сами являющиеся частными корпорациями». Базельский центробанк центробанков - Банк международных расчётов заслужил репутацию «самого эксклюзивного, таинственного и влиятельного наднационального клуба в мире», именно оттуда международные банкиры поставили под свой контроль валютные системы различных стран и манипулировали ими, сохраняя видимость управления этими системами со стороны национальных правительств. Ключевым фактором успешности данного плана, по мнению Кэрола Квигли, профессора истории в Джорджтаунском университете, было то, что международные банкиры поставили бы под свой контроль валютные системы различных стран и манипулировали бы ими, сохраняя видимость управления этими системами со стороны национальных правительств. Сходную идею высказал в XVIII веке основатель ставшей впоследствии самой влиятельной банковской династииМайер Амшель Ротшильд. Но это было бы банальным совпадением, если рассматривать только этот факт сам по себе, но есть и другие.
В примечаниях к книге Дмитрия Серова «Администрация Петра I» отмечено, что «в условиях второй половины 1710-х гг. клан Веселовских определенно превосходил по влиятельности семейство канцлера Г.И. Головкина, сын которого камергер Александр Гаврилович с 1711 г. состоял послом в Пруссии. По масштабу неформальной власти, безусловно, уступали Веселовским в ту пору и князья Григорий Федорович и Василий Лукич Долгоруковы, дядя и племянник, возглавлявшие российские посольства в Польше и Дании. Иные семейные кланы посольской среды 1710-х гг. — дядя и племянник С.И. Ляпунов и В.В. Степанов, отец и сын М.Р. и П.М. Ларионовы, братьяИ.Ю. и И.Ю. Юрьевы, двоюродные братья Ф.А. и Ф.С. Сенюковы — тем более не составляли конкуренции Веселовским. Могущественность Веселовских еще более усиливалась старинными дружескими связями с семьёйШафировых».
События, описанные у Дмитрия Серова разворачиваются после тридцатилетней войны, когда «в то время как капитал, находящийся в руках христиан, быстро таял, многие евреи, как поставщики войск и монетчики, разбогатели". (Г.Шнее "Ротшильд, или история династии финансовых магнатов"**). Веселовские не просто влиятельный дипломатический клан, а как и Шафировы клан перекрестившихся евреев. Если проследить дипломатическую биографию Веселовского, то в ней будут и другие совпадения. Веселовский был определен главой российского представительства в Вене. Еще в 1683 году Самуэль Оппенгеймер, еврейский купец и финансист из Пфальца, за отличную организацию снабжения австрийской армии при обороне Вены от турок был удостоен императором Леопольдом I звания «старший воинский фактор». Самуэль и его многочисленные сыновья и внуки стали главными снабженцами австрийской армии, поставщиками всевозможных товаров для императорского двора и крупнейшими кредиторами европейских монарших династий. Весь XVIII век и большую часть XIX века венский банкирский дом Оппенгеймеров был широко известен по всей Европе и за ее пределами. Из франкфуртской ветви семейства происходил и Йозеф Зюсс Оппенгеймер (1692-1737), финансовый советник вюртембергского герцогаКарла-Александра, тот самый «еврей Зюсс», трагический герой знаменитого романа Лиона Фейхтвангера*** Если влияние Оппенгеймеров в Вене в реальности было хотя бы наполовину таким как оно описано в немецком герцогстве Вюртембергском в романе, то уже достаточно, чтобы определить его как колосальное. Насколько мне помниться реальный Зюсс Опенгеймер собирался расстреливать парламент, Опенгеймера после длительного и пристрастного разбирательства приговорили к смертной казни через повешение и его останки шесть лет оставались висеть в клетке, так его деятельность полюбилась жителям Вюнтерберга (поэтому, видимо, Борис Николаевич в своё время уже старался на совесть).
Так вот, основатель династии Ротшильдов Майер Амшель Ротшильд трудовую деятельность свою начал в финансовом доме Оппенгеймеров, и только потом вернулься в родной Франкфурт, город, где «Фрелихе Шенк уверенно опознал «безделного крещеного жида», который «в его время был секретарем у князя Меншикова».
Исчез А. Веселовский после встречи с управляющим тайной канцелярией П.А. Толстым, будучи отозванным с должности резидента двора ландграфа гессен-кассельского. В последствии на торговом доме Ротшильда во Франкфурте появиться табличка «М.А. Ротшильд, официальный придворный торговый агент Его Высочества принца Ульяма Гессенского». Внук Георга II Английского, кузен Георга III, Ульям Гессенский был также племянником короля Дании и затем короля Швеции, и заработал свой капитал сдавая собственное войско в наём англичанам для поддержания порядка в колониях. Капитал, говорят колосальный, по меркам XVIII века сравнимый с состоянием Фуггеров****. Этот человек и стал протеже Ротшильда и его первым клиентом, что принесло вознаграждение в 38 гульденов 80 крейцеров. Да и Ротшильд тогда еще не был Ротшильдом. Амшель Мозес, отец нашего Майера Амшеля, имел состояние всего в 1 тыс. 375 флоринов. Все это - очень незначительные суммы, если сравнить их с доходами и состоянием крупных придворных факторов Берлина и Вены, где почти все придворные финансисты были миллионерами. А вот уже в с 1801 по 1806 год Ротшильд выпустил пять займов на сумму почти 5 млн. гульденов**, т.е. для небольшого срока и скорости оборота капитала того времени прыжок весьма значительный.
Казнократсво Меньшикова у Дмитрия Серова описано скромно, «как потом выяснилось батяня мой вагонами воровал»(с). Если бы вымышленный батяня героя Шарапова воровал составами, это было умалительно ничтожным сравнением применительно к деятельности российского олигарха разлива 18-го века – Меньшикова, в долгах у него постоянно ходил сам Петр I, на займы Меньшикова делались военные походы. Т.е. средства, вывезенные Меньшиковым за рубеж были колосальными, вполне достаточными для основания финансовой империи. Совсем не хочу сказать, что именно основы финансовой империи Ротшильдов, но с учетом происхождения Веселовского и географии его перемещений в копилку неких лиц, кого сейчас называют мировой финансовой олигархии уж точно.
Первые достоверные сведения об Аврааме Павловиче Веселовском относятся к 1703 г. Весной этого года вместе с братьями Исааком и Федором он поступил в новоучрежденную в Москве немецкую школу. Ее руководителем являлся бывший хозяин Марты Скавронской (будущей Императрицы Екатерины I) пастор Эрнст Глюк, выдающийся лингвист и педагог, автор перевода Библии на латышский язык. После двух лет учебы в заведении пастора Глюка Авраам Веселовский был командирован за границу. Первоначально он состоял при знаменитом литературном агенте Петра I бароне Г. Гюйсене, а в 1707 г. попал в секретари к отправленному в Италию для встречи с папой римским Б.И. Куракину.
Судя по всему, и Генрих Гюйсен, и Борис Куракин остались довольны помощником. Отозванный в 1708 г. в Россию А.П. Веселовский незамедлительно получил назначение переводчиком немецкого и латинского языков в Государственную посольскую канцелярию. Определенному состоять «у секретных дел» Аврааму Павловичу был установлен колоссальный для тех времен оклад — 200 рублей в год. Впрочем, Аврааму Павловичу повезло не только с окладом. Служители Посольской канцелярии едва ли не постоянно трудились в непосредственной близости от особы государя. … Между тем переводчик А.П. Веселовский попал в поле зрения не только царя. В 1710 г. в окладном списке Посольской канцелярии против его имени появилась помета: «Взят в Ижерскую канцелярию». Формально возглавлявшееся президентом Анисимом Щукиным, это не очень приметное учреждение находилось под руководством генерал-фельдмаршала и государственных тайных дел министра светлейшего князя Александра Даниловича Меншикова. … Среди многочисленных сотрудников «полудержавного властелина» Авраам Павлович занял вскоре более чем видное положение. Знаток внутриправительственных «конъюнктур» секретарь Василий Степанов в октябре 1712г. писал находившемуся в Турции П.П. Шафирову, что «ныне Аврам Веселовской... у князя гораздо в милости, и хотя и не виден при его светлости, однако ж он все дела отправляет...». Не по долгом времени «отправление дел» Александра Даниловича сменилось для посольского переводчика новыми обязанностями. 24 мая 1715 г., получив ранг резидента, А.П. Веселовский был определен главой российского представительства в Вене. Тридцатилетний Авраам Павлович занял один из ключевых постов в дипломатической иерархии страны.
Ситуация переменилась в феврале 1719 г. В ответ на высылку из России имперского резидента Отто Плеера А.П. Веселовскому было предписано в течение восьми суток покинуть Вену. 12 февраля, не получив традиционной отпускной аудиенции у императора, Авраам Павлович покинул «цесарскую» столицу.
Оставшись без должности, Веселовский сначала получил назначение резидентом ко двору ландграфа гессен-кассельского. Но вскоре планы петербургского начальства переменились. Рескриптом от 3 апреля 1719г. Аврааму Павловичу предложено было возвратиться в Россию. Бывшего венского резидента ожидало направление «с некоторыми нужнейшими коммисиями к другому некоторому двору».
Выполняя предписание, Авраам Павлович прибыл в Берлин. Повидавшись с российским послом графомАлександром Головкиным, а также нанеся визит к находившемуся в прусской столице тайному советнику П.А. Толстому, резидент отправился в Санкт-Петербург. По дороге Авраам Павлович исчез.
Бегство Веселовского явилось весьма неприятной неожиданностью для российского правительства. Крайне раздосадован был и Петр I. В апреле 1720 г., вслед за распоряжением князю Борису Куракину, указание о поиске и аресте Авраама Павловича было направлено главам и других посольств. Не надеясь, однако, на успешные действия дипломатов, руководство страны запланировало и другие меры. Весной 1720г. на территории одного из германских княжеств из числа безработных местных офицеров была сформирована боевая оперативная группа. Возглавил ее действовавший под именем Вольского российский военный агент при австрийской армии князь Юрий Иванович Гагарин.
Группа имела цель, установив местопребывание А.П. Веселовского, организовать его похищение и вывоз в Россию. В случае невозможности задержания, по-видимому, предусматривался вариант убийства беглого резидента. Дипломатическое прикрытие операции обеспечивал направленный в том же апреле чрезвычайным посланником в Вену генерал-майор Павел Иванович Ягужинский, первое лицо в окружении Петра I последних лет царствования. Оперативно-розыскные мероприятия группы Ю.И. Гагарина—Вольского увенчались успехом. Уже в июле сотрудник группы полковник Энслин (он же Бердышевский) напал на след Авраама Павловича в окрестностях Франкфурта-на-Майне. В окончательной идентификации укрывшегося под вымышленным именем А. П. Веселовского Энслину помог встреченный им на постоялом дворе майор Шенк, когда-то состоявший на русской службе. В шифрованном донесении полковник сообщал, что в проезжем «кавалере Фрелихе» Шенк уверенно опознал «безделного крещеного жида», который «в его время был секретарем у князя Меншикова». Незамедлительно уведомив руководителя операции, Энслин ринулся в погоню за резидентом. Следуя по пятам за стремительно перемещавшимся «кавалером Фрелихом», полковник «довел» его до Франкфурта. Оттуда беглец отправился в Гессен-Кассель.
Постоянно осведомляемый П.И.Ягужинским о ходе поисков, Петр I счел необходимым в августе дать князю Гагарину дополнительные инструкции. Забеспокоившись о дипломатических осложнениях в случае огласки деятельности оперативной группы, царь решил придать захвату А.П.Веселовского «законный» характер. Для этой цели «господину Вольскому» предлагалось, не выпуская Авраама Павловича из-под наблюдения, воспользоваться для его ареста помощью судебных властей Гессен-Касселя. Здраво рассудив, что политические обвинения вряд ли произведут должное впечатление на немецких юристов, царь предписал Юрию Ивановичу под видом частного лица обвинить бывшего резидента в неуплате крупного денежного долга. Добившись же заключения Авраама Веселовского под стражу, Ю.И. Гагарин должен был немедленно предъявить ландграфу официальную грамоту с требованием выдачи арестанта России. Впрочем, окончательный выбор способа действий Петр I оставлял «в волю» Юрия Ивановича.
Новые указания руководитель оперативной группы получил в августе и от генерал-майора Ягужинского. На случай введения в действие варианта похищения А.П. Веселовского Павел Иванович санкционировал расплату с исполнителями теми деньгами, которые будут обнаружены при «счастливо добытом» резиденте.
Кольцо вокруг «кавалера Фрелиха» сжималось. В начале сентября царские агенты вели за ним уже почти непрерывную слежку. Со дня на день капкан должен был захлопнуться.
И все же Авраам Павлович выпутался. Предупрежденный в последний момент о западне, он спешно выехал из Гессен-Касселя в неизвестном направлении. Дальнейшие усилия Ю. И. Гагарина—Вольского оказались тщетными. Веселовского безуспешно разыскивали в Гамбурге, на протяжении нескольких недель бесплодно караулили в Копенгагене... Операция провалилась. … Что же до Авраама Павловича, то, благополучно ускользнув в сентябре 1720 г. от боевиков князя Юрия Ивановича, он укрылся в Англии. Безуспешно попытавшись в 1724 г. получить британское гражданство, первый российский дипломат-невозвращенец в 1730-е гг. перебрался в Швейцарию…
А.П. Веселовский ни разу не предпринял стараний вернуться на родину. Предлагавший Вольтеру помощь в составлении «Истории Петра Великого», успевший познакомиться со знаменитой Екатериной Романовной Дашковой и с не менее знаменитым Алексеем Орловым, Авраам Павлович скончался в Женеве 16 января 1783 г., оставив впечатляющее наследство в 369 392 ливра. Что ж, долгие годы, проведенные в спокойствии и комфорте, — вроде бы заслуженный итог смелости и решительности Авраама Веселовского, «выбравшего свободу», рискнувшего предпочесть европейскую цивилизованность деспотизму петербургского режима. Между тем история счастливой эмиграции господина Веселовского порождает некоторые вопросы. И первый из них таков: а на какие, собственно говоря, деньги Авраам Павлович весьма безбедно прожил 63 эмигрантских года?
В молодости Авраам Веселовский был небогат. Стремительно продвинувшийся по служебной лестнице, он не располагал ни семейными капиталами, ни земельными владениями. Составлявшее внушительную для России сумму в 3000 ефимков резидентское жалованье Авраама Павловича совершенно не соответствовало дороговизне венской жизни. Возглавлявший посольство в Вене в 1712-1715 гг. куда более состоятельный А.А. Матвеев дошел до такой нужды, что заложил фа-ильные драгоценности. В июле 1714 г. тайный советник Андрей Артамонович в отчаянии писал П.В. Курбатову, что ему остается лишь «публично по миру скитатца, ибо мне назначенным жалованьем... честно и бездолжно отнюдь управить себя нелзя без великого стыду».
Но, быть может, резидент Веселовский был завербован имперскими властями, имел щедрый пенсион от своего приятеля графа Шенборна?
Нет, никакой секретной информации из российского посольства венский кабинет не получал. Да и впоследствии беглый дипломат отечественных государственных тайн не разглашал. В отличие от своих последователей в XX в. не писал резидент и мемуаров о беспросветной русской жизни. Что же тогда? Откуда все-таки взялись деньги у Авраама Павловича? Уж не помог ли недавний «принципал» — светлейший князь Александр Меншиков? Возможности помочь своему бывшему секретарю у герцога Александра Даниловича, безусловно, имелись. Подростком торговавший с лотка пирожками, он стал за два десятилетия правительственной карьеры самым богатым человеком России. К 1727 г. князь Меншиков являлся собственником более трех тысяч сел и деревень, шести городов, многих домов и торговых заведений. Только в Москве светлейший князь имел 9 дворов, 8 лавок и питейный погреб. Его поместья размещались в 42 уездах Европейской России, в Прибалтике, на Украине, в Польше, Пруссии. Александру Даниловичу принадлежали кирпичные, винокуренные, кожевенные, три парусных, два стекольных и хрустальный заводы, соляные и рыбные промыслы, железные рудники.
Доходы с этой хозяйственной империи были, разумеется, огромны. Велики были и масштабы финансовых махинаций Александра Меншикова. Так и не завершившая распутывание темных дел герцога Ижорского розыскная канцелярия генерал-лейтенанта В.В. Долгорукова к 1718 г. определила ущерб, нанесенный им российской казне, в 1 163 026 рублей. Наиболее широкую огласку имела подрядная афера светлейшего. В начале 1710-х гг. через подставных лиц он заключил с казной несколько контрактов на поставку для армии хлеба. Вследствие искусственно завышенных цен (назначенных стараниями Александра Даниловича как одного из руководителей правительства), чистая прибыль от этой махинации составила 48 343 рубля. Не чужд был Александр Данилович и взяточничества… Так, командуя в 1712-1713 гг. экспедиционным корпусом, действовавшим против шведов в Польше и Германии, за обещание не допускать мародерства светлейший князь вытребовал у магистрата Данцига 20 000 талеров, у магистрата Гамбурга — 10 000 червонных... Итак, в возможностях Александра Даниловича оказать материальную поддержку Аврааму Павловичу сомневаться не приходится. Неясно другое. С какой стати генерал-фельдмаршалу Меншикову было обеспечивать счастливую эмиграцию беглому дипломату?
События 8 сентября 1727г. вполне можно внести в летопись отечественных государственных переворотов. В этот день генерал-лейтенант Семен Андреевич Салтыков объявил домашний арест генералиссимусу Александру Меншикову. Переоценивший свое влияние на 13-летнего императора Петра II, жениха его дочери Марии, Александр Данилович потепрел жесточайшее крушение. Спустя два дня «полудержавный властелин» был сослан в принадлежавшую ему крепость Раненбург Воронежской губернии. В апреле 1728 г. новым местом ссылки опального князя определили сибирский город Березов. Имущество есостоявшегося тестя Петра II было конфисковано. Империя герцога Ижорского в одночасье прекратила существование.
Между тем комиссия, занявшаяся описью «имения» бывшего генералиссимуса, столкнулась с неожиданным обстоятельством. Наличной денежной казны у Александра Меншикова было обнаружено в общей сложности 85 423 рубля. Еще на 120 тысяч было найдено драгоценностей. Куда же исчезли основные капиталы Александра Даниловича, собранные за много лет неустанного лихоимства, казнокрадства, рачительного хозяйствования в огромных владениях? А ведь осведомленнейший Борис Иванович Куракин стоимость одних только «каменьев»герцога Ижорского оценивал в полтора миллиона рублей... По всей видимости, деньги светлейшего осели в западноевропейских банках. Трудно сказать, с какого времени А.Д. Меншиков, трезво осознавший всю непрочность института частной собственности в России, занялся вывозом капитала. По крайней мере, в начале 1710-х гг. эти операции шли полным ходом. А.А.Курбатов писал в 1713 г. кабинет-секретарю Макарову о переводах денег светлейшего князя «за море» уже как о чем-то само собой разумеющемся? В середине 1720-х гг. вклады Александра Меншикова в лондонские и амстердамские банки составляли, по некоторым сведениям, 9 миллионов рублей.
Многолетним финансовым агентом Александра Даниловича в Западной Европе являлся О.А.Соловьев. С его арестом в сентябре 1717 г. канал вывоза меншиковских капиталов оказался перекрыт. Осипа Алексеевича без промедления требовалось кем-то заменить. Из доверенных лиц князя Меншикова за рубежом находился лишь Авраам Павлович Веселовский. На протяжении пяти лет проработаший в непосредственной близости от князя, прекрасно ориентировавшийся на Западе, Авраам Павлович был заодно повязан и родственной порукой: его братЯков в 1710-е гг. состоял секретарем Александра Даниловича. Возможная причастность А.П. Веселовского к вывозу княжеских миллионов высвечивает не только источники его эмигрантского благосостояния. Глубоко загадочными остаются поныне и мотивы бегства преуспевавшего дипломата. Ставшее к настоящему времени бесспорным, мимоходом высказанное предположение П.И. Ягужинского об «интригах» Авраама Веселовского в связи с делом царевича Алексея Петровича в действительности не имеет документального подтверждения. Если же принять версию об исполнении резидентом тайных финансовых поручений светлейшего князя, то причины его невозвращенства становятся понятными. Не сумев в 1719 г. предотвратить вызов Веселовского в Россию, заинтересованный в его дальнейшем пребывании в Европе, князь Меншиков, очевидно, предложил своему бывшему секретарю «лечь на дно». В этой ситуации Авраам Павлович в самом деле «выбрал свободу». Подкрепленную, правда, щедрыми субсидиями (возможно, частью процентных сумм по банковским вкладам светлейшего).
Получает свое объяснение и чудесное избавление резидента от рук боевиков князя Гагарина. Находясь в курсе всех перипетий секретнейшей операции, президент Военной коллегии генерал-фельдмаршал Меншиков, безусловно, имел все возможности в решающий момент вывести дипломата из-под удара. Впрочем, к бегству Авраама Павловича могли побудить в 1719 г. не одни только указания светлейшего князя…
Среди распоряжений Петра I Павлу Ягужинскому касательно поисков беглого резидента едва ли не центральным пунктом значилось поручение заблокировать счет Авраама Павловича в одном из венских банков. Что за деньги хранились на этом счете? Не судьба же личных средств небогатого А.П. Веселовского так озаботила самодержца... Через резидента в Вене, похоже, шли какие-то очень серьезные финансовые операции российского правительства. На что предназначались эти деньги? Как бы то ни было, в условиях, по-видимому, бесконтрольного распоряжения значительными суммами казенных капиталов некоторая их часть, не исключено, систематически присваивалась А.П. Всселовским.
Не ложный ли сигнал о грядущем разоблачении его махинаций «остращил» Авраама Павловича? А может, через венского резидента в заграничные банки поступали одновременно и деньги правительства, и деньги Александра Меншикова? А может, кто еще из питомцев эпохи реформ переправлял через господина Веселовского на Запад добытые лихоимством капиталы? Кто знает... Кто знает, какие тайны в 1783 г. унес с собой в могилу женевец Авраам Павлович Веселовский...
КОММЕНТАРИИ
Куда же исчезли основные капиталы Александра Даниловича, собранные за много лет неустанного лихоимства, казнокрадства, рачительного хозяйствования в огромных владениях?
Свой дессидентский срок Авраам Веселовский провел в Женеве, на родине Банка Международных Расчетов, это «частный банк, которым владеют и управляют центробанки стран мира, сами являющиеся частными корпорациями». Базельский центробанк центробанков - Банк международных расчётов заслужил репутацию «самого эксклюзивного, таинственного и влиятельного наднационального клуба в мире», именно оттуда международные банкиры поставили под свой контроль валютные системы различных стран и манипулировали ими, сохраняя видимость управления этими системами со стороны национальных правительств. Ключевым фактором успешности данного плана, по мнению Кэрола Квигли, профессора истории в Джорджтаунском университете, было то, что международные банкиры поставили бы под свой контроль валютные системы различных стран и манипулировали бы ими, сохраняя видимость управления этими системами со стороны национальных правительств. Сходную идею высказал в XVIII веке основатель ставшей впоследствии самой влиятельной банковской династииМайер Амшель Ротшильд. Но это было бы банальным совпадением, если рассматривать только этот факт сам по себе, но есть и другие.
В примечаниях к книге Дмитрия Серова «Администрация Петра I» отмечено, что «в условиях второй половины 1710-х гг. клан Веселовских определенно превосходил по влиятельности семейство канцлера Г.И. Головкина, сын которого камергер Александр Гаврилович с 1711 г. состоял послом в Пруссии. По масштабу неформальной власти, безусловно, уступали Веселовским в ту пору и князья Григорий Федорович и Василий Лукич Долгоруковы, дядя и племянник, возглавлявшие российские посольства в Польше и Дании. Иные семейные кланы посольской среды 1710-х гг. — дядя и племянник С.И. Ляпунов и В.В. Степанов, отец и сын М.Р. и П.М. Ларионовы, братьяИ.Ю. и И.Ю. Юрьевы, двоюродные братья Ф.А. и Ф.С. Сенюковы — тем более не составляли конкуренции Веселовским. Могущественность Веселовских еще более усиливалась старинными дружескими связями с семьёйШафировых».
События, описанные у Дмитрия Серова разворачиваются после тридцатилетней войны, когда «в то время как капитал, находящийся в руках христиан, быстро таял, многие евреи, как поставщики войск и монетчики, разбогатели". (Г.Шнее "Ротшильд, или история династии финансовых магнатов"**). Веселовские не просто влиятельный дипломатический клан, а как и Шафировы клан перекрестившихся евреев. Если проследить дипломатическую биографию Веселовского, то в ней будут и другие совпадения. Веселовский был определен главой российского представительства в Вене. Еще в 1683 году Самуэль Оппенгеймер, еврейский купец и финансист из Пфальца, за отличную организацию снабжения австрийской армии при обороне Вены от турок был удостоен императором Леопольдом I звания «старший воинский фактор». Самуэль и его многочисленные сыновья и внуки стали главными снабженцами австрийской армии, поставщиками всевозможных товаров для императорского двора и крупнейшими кредиторами европейских монарших династий. Весь XVIII век и большую часть XIX века венский банкирский дом Оппенгеймеров был широко известен по всей Европе и за ее пределами. Из франкфуртской ветви семейства происходил и Йозеф Зюсс Оппенгеймер (1692-1737), финансовый советник вюртембергского герцогаКарла-Александра, тот самый «еврей Зюсс», трагический герой знаменитого романа Лиона Фейхтвангера*** Если влияние Оппенгеймеров в Вене в реальности было хотя бы наполовину таким как оно описано в немецком герцогстве Вюртембергском в романе, то уже достаточно, чтобы определить его как колосальное. Насколько мне помниться реальный Зюсс Опенгеймер собирался расстреливать парламент, Опенгеймера после длительного и пристрастного разбирательства приговорили к смертной казни через повешение и его останки шесть лет оставались висеть в клетке, так его деятельность полюбилась жителям Вюнтерберга (поэтому, видимо, Борис Николаевич в своё время уже старался на совесть).
Так вот, основатель династии Ротшильдов Майер Амшель Ротшильд трудовую деятельность свою начал в финансовом доме Оппенгеймеров, и только потом вернулься в родной Франкфурт, город, где «Фрелихе Шенк уверенно опознал «безделного крещеного жида», который «в его время был секретарем у князя Меншикова».
Исчез А. Веселовский после встречи с управляющим тайной канцелярией П.А. Толстым, будучи отозванным с должности резидента двора ландграфа гессен-кассельского. В последствии на торговом доме Ротшильда во Франкфурте появиться табличка «М.А. Ротшильд, официальный придворный торговый агент Его Высочества принца Ульяма Гессенского». Внук Георга II Английского, кузен Георга III, Ульям Гессенский был также племянником короля Дании и затем короля Швеции, и заработал свой капитал сдавая собственное войско в наём англичанам для поддержания порядка в колониях. Капитал, говорят колосальный, по меркам XVIII века сравнимый с состоянием Фуггеров****. Этот человек и стал протеже Ротшильда и его первым клиентом, что принесло вознаграждение в 38 гульденов 80 крейцеров. Да и Ротшильд тогда еще не был Ротшильдом. Амшель Мозес, отец нашего Майера Амшеля, имел состояние всего в 1 тыс. 375 флоринов. Все это - очень незначительные суммы, если сравнить их с доходами и состоянием крупных придворных факторов Берлина и Вены, где почти все придворные финансисты были миллионерами. А вот уже в с 1801 по 1806 год Ротшильд выпустил пять займов на сумму почти 5 млн. гульденов**, т.е. для небольшого срока и скорости оборота капитала того времени прыжок весьма значительный.
Казнократсво Меньшикова у Дмитрия Серова описано скромно, «как потом выяснилось батяня мой вагонами воровал»(с). Если бы вымышленный батяня героя Шарапова воровал составами, это было умалительно ничтожным сравнением применительно к деятельности российского олигарха разлива 18-го века – Меньшикова, в долгах у него постоянно ходил сам Петр I, на займы Меньшикова делались военные походы. Т.е. средства, вывезенные Меньшиковым за рубеж были колосальными, вполне достаточными для основания финансовой империи. Совсем не хочу сказать, что именно основы финансовой империи Ротшильдов, но с учетом происхождения Веселовского и географии его перемещений в копилку неких лиц, кого сейчас называют мировой финансовой олигархии уж точно.
Комментариев нет:
Отправить комментарий