Не революцией единой: о чем еще писали газеты в феврале 1917 года

Что происходило в России 100 лет назад? Мы знаем много исторических подробностей роковых дней российской истории. Но чем на самом деле жили города Российской Империи в конце зимы 1917 года? Что думали простые чиновники, учителя и рабочие? Ruposters заглянул в газеты того времени, чтобы узнать о быте жителей Москвы и Петрограда.

Тиражи и содержание

Дореволюционная периодика делилась на две большие группы – газеты и журналы. В первых печатались военные сводки, решения государственных органов, распоряжения местных властей. В специализированных изданиях печаталась информация об акциях, бизнесе и экономике в целом. Часто в биржевых "Петроградских ведомостях" можно было встретить анонсы встреч акционеров, подробную информацию о финансовом состоянии компании и многое другое. К газетам печатались приложения с фотографиями, карикатурами и различными иллюстрациями к новостям.
Журналы походили на книги: в них печатались отрывки еще не вышедших романов, короткие рассказы, стихотворения. Тексты сопровождались фотографиями и рукописными иллюстрациями.

Аэроплан султана Занзибара

Самыми читаемыми газетами до конца 1917-го года оставались: петроградские "Биржевые Ведомости" (80 тысяч экземпляров), рассчитанные на мещан и мелкое чиновничество (закрыты в октябре 1917-го "за антисоветскую направленность"), умеренно-либеральное "Новое Время" (60 тысяч), впоследствии закрытое с формулировкой "за контрреволюционную деятельность", "Русские Ведомости" (50 тысяч) - газета для земских деятелей и более образованной прослойки московского общества, консервативные "Московские Ведомости" с регулярными придворными извещениями, перепечаткой иностранной прессы и материалами по истории Москвы и Московского университета.

Заметка об истории февральского переворота в литературном журнале

Среди журналов выделялось издание "Нива", которое успешно печаталось в течение 48 лет до сентября 1918 года. К концу существования его тираж достиг 275 тысяч экземпляров, что было абсолютным рекордом для журналов того времени. В "Ниве" печатались многие именитые писатели, в том числе и Лев Толстой, отказавший другим изданиям. Конкуренции с ней не выдерживали ни "Будильник", ни царский "Огонек", ни "Родина". "Нива" собрала все писательские и художественные таланты конца 19-го столетия, сделав ставку на разноплановые материалы, другие же издания старались использовать только своих авторов.

Новая сетка новостей

К 1917 году в стране уже три года шла Первая мировая война, и все издания серьезно поменяли верстку новостей: под военные сводки подчас отводилось до половины всей газеты, еще треть – на освещение внутриполитических действий царского правительства и позже – Временного правительства. Журналы тоже не отставали: страницы пестрели фронтовыми фотографиями и гравюрами, рассказами о воинской чести и жизни дам, ждущих своих мужей с фронта. Остальное – реклама и разделы "Из обыденной жизни": громкие судебные разбирательства, криминальные сводки и бытовые происшествия.

Карикатура. Дефицитный хлеб стал стоить дороже, чем сладости, и решили изъять их из оборота, чтобы не нагнетать бунты

Весь 17-й год и особенно время после отречения Николая II от престола стали шоковыми для газетчиков. Чувствовалась растерянность от происходящего вокруг. Ангажированность изданий стала очень заметной. Газеты, поддерживавшие разные силы, будто писали о разных странах – кто-то выуживал информацию об отрекшемся царе, действиях его семьи, кто-то только о раздорах во Временном правительстве, кто-то – о делах Советов (в особенности Петросовета). Многие газеты игнорировали те силы, которые не поддерживала редакция. Политические и военные новости затмевали остальные. Например, спортивные заметки занимали не более пятой доли одной колонки (2-3 предложения).

Зарисовки

"Любопытный инцидент разыгрался на Хитровом рынке. Переодетые полицейские стремились стушеваться с обывателями Хитровки (огромный криминогенный московский район, на котором находился рынок краденого, бордели и другие злачные места – прим.), обещая за молчание много настоящей водки. Хитровцы изъявили согласие и отправились в "тайное место", где полицейские прятали конфискованную водку. Узнав, где водка, хитровцы связали переодетых полицейских и отправили их в Думу, где передали дежурным с указанием тайного водочного склада. Вручив полицейских дежурным, хитровцы заявили: "Вот наш дар новому правительству. Поверьте, что мы ничем не нарушим порядка в высокоторжественные дни великой революции. Даже мы, хитровцы, понимаем переживаемый момент. Может быть, если бы это все случилось двадцать лет назад, многим из нас не пришлось бы предстать перед вами в таком виде. И быть может, среди избранников были бы и мы". Хитрованцев пригласили войти в Думу, но они отказались: "Пойдем охранять наши углы, как бы там без нас не сбили слабых на алкоголь". Действительно, порядок на Хитровском рынке поразительный. Толпами собираются его обитатели и с чувством восторга встречают тех, кто украшен эмблемой революции. Все хитровские углы пестрят красным флагами". (Московские ведомости от 18 февраля 1917 года)

Реклама средства от запоров

В самые напряженные моменты с февраля по апрель 1917-го года наиболее тиражируемые московские и петроградские газеты писали в основном про аресты высокопоставленных чиновников царской власти и издавали указы местных правительств. Но у простого народа были и другие заботы:

"Луганск. 12 марта. Начавшимся 9 марта наводнением затоплена большая часть города и селения уезда. В низких местах вода стояла выше сажени. Жители спасались на крышах. Есть человеческие жертвы. Материальные убытки велики. Необходима помощь. Причина позднего сообщения – корреспондент ПВ только сегодня снят с чердака. Вода спадает". (Петроградские Ведомости от 11 (24) марта 1917 года).

Реклама водки "из радиоактивных источников"

Рассказы-интервью

В газетах в том числе печатались и интервью. Только они отличались особенной формой подачи. Интервью представляло собой не вопрос-ответ, как сегодня, а рассказ. Газеты наперебой перепечатывали друг у друга такие "эксклюзивы", если они не шли вразрез с генеральной линией редакции:

"В последних петроградских газетах появился ряд интереснейших мыслей епископа уфимского Андрея о современном течении событий. Приводим выдержку из Петроградского Листка:
А здесь, в Петрограде, что делается? Молитвы нет, дисциплины нет. А народного разгильдяйства – сколько угодно. Я два дня пешком ходил по Петрограду. Проходил и мимо Вознесенского собора и остановился, чтобы помолиться, сотворить три поклона. В это время проходили люди. Они надо мною захохотали и почему-то обругали. Я не растерялся и, чтобы доказать им, что они меня оскорбить не могут, спросил один адрес. Тогда одному рабочему, очевидно, стало стыдно: он отдалился от толпы и толково рассказал дорогу. Остальные быстро ушли. Потом я много заговаривал с солдатами. Они почти все говорили со мной (а я уж почти седой) с папиросой в зубах или даже просто ничего не отвечали. Только один какой-то красавец встал передо мною и принял благословение. Вечером солдаты ходили толпами по тротуару с нескромными женщинами, вели себя очень грешно <…> Да, многое на улицах мне не понравилось. Нет, не так нужно праздновать дни народной жизни!" (Петроградские Ведомости от 14 (27) марта 1917 года).

Карикатура в иллюстрированном приложении к Биржевым ведомостям

Разгул бандитов

Народ был недоволен и негодовал из-за того, что полиция не справлялась со своими обязанностями: количество грабежей и нападений возросло. В январе либеральные и революционно настроенные газеты пишут о выходках уличных хулиганов и побегах заключенных:

"Во время перевода в тюрьму арестованного накануне Нового года конторщика В. Петрова, совершившего хищение 130 000 рублей <...> Последний скрылся от сопровождавших его конвойных".

Полиция выступала с официальными заявлениями, объясняющими разгул преступности войной, однако в тех же колонках сами редакторы вступали в полемику с официальными лицами:

"Но ведь полиция от войны не потерпела ущерба: и пристава, и околоточные, и городовые благополучно избегают призыва на фронт, и, следовательно, кадры их не поредели" ("Новое Время" от 7 января 1917 года).

Полицейские сводки соседствовали с броскими рекламными объявлениями, которые напоминали и о простых потребностях:

Реклама средства от множества болезней сразу

Слухи и домыслы

Газеты активно тиражировали истории, связанные с полицией, потому что на тот момент это был чуть ли не единственный официальный источник новостей. Но его было мало, да и официальные сводки не отличались правдивостью и достоверностью. Города полнились слухами:

"В списках лиц, состоявших на службе в московской полиции, обратили внимание фамилии лиц, далеких по своему социальному положению от деятельности сыскной полиции. По этим спискам были произведены аресты представителями народной милиции. При допросе некоторых арестованных агентов выяснились любопытные обстоятельства. Некоторые из чинов сыскной полиции только числились по спискам и тем самым освобождались от призыва в войска. За такое внесение в списки уплачивали от 3-х до 10-ти тысяч рублей". (Новое время от 18 февраля 1917 года).

Реклама средства от геморроя

"На днях на складе торгового дома Сапиро в Гавриковом переулке была совершена кража белых сушеных грибов на 22 тысячи рублей. Выяснилось, что кражу совершили рецидивисты, которые сбыли похищенные грибы барышнику Степанову, дворнику Папкову и артельщику одной из газет Кучину, а последние перепродали грибы торговцам". (Русские ведомости, март 1917 года).

В марте-апреле газеты писали о каких-то "черных машинах", на которых разъезжали никому не известные люди, по словам очевидцев, массово убивавшие людей. Революционные газеты указывали, что это были монархисты, истреблявшие солдат и простых людей, консервативные издания печатали результаты расследований полиции – ни одно из них не подтверждало существование "загадочных моторов".
В такой ситуации журналистам самим приходилось вести расследования и передавать дела в суды:

"Вы почитайте, каков итог деятельности Манасевича-Мануилова в цифрах. В 1908 году, всего только 8 лет назад, Манасевич-Мануилов был объявлен несостоятельным должником на сумму в 260 тысяч рублей. Вы слышите! – 260 000 рублей (340 миллионов рублей в пересчете на современные деньги – прим.). Каков должок!?
По делам этого злостного бандита было назначено конкурсное управление, которое очень быстро выяснило, что у Манасевича-Мануилова никакого недвижимого, а также и движимого имущества не имеется.

"Бандит" брал деньги кредиторов и перечислял их на свои счета с их согласия, прикрываясь известными именами министров и авторитетных деятелей. А затем исчезал, деньги шли в игорные дома и рестораны.

"Веселенькое дельце" - так наименовал кто-то из литераторов одно предложение Манасевичу-Мануилову. Так он (Манасевич) сообщил в одной редакции следующее: "Мне предлагали денежный куш за пропаганду назначения Татищева на пост министра!" В редакции много смеялись этому рассказу.
Меня (журналиста издания – прим.) вся эта история повергает не в смех. Я готов плакать слезами гражданина, пораженного тем наглядным доказательством, сколько наивных простаков существует на свете". (Московские Ведомости от 16 марта 1917 года)

Публикация призыва к военному займу на обложке журнала "Нива"

Хорошие новости

Даже в такое время газеты и журналы редко, но все же печатали позитивные новости. В "Ниве" через два дня после отречения Николая II от престола среди военных рассказов была напечатана заметка об изобретении "автосаней":

"Автомобиль, ставший в Западной Европе и Америке излюбленным, доступным средством передвижения, "экипажем для всех", и почти вытеснивший в городах живую лошадиную силу, пасовал перед нашим бездорожьем, не справляясь с нашими ухабами. И скептики злорадно говорили, что автомобиль не про нас писан, что он годится только за границей, где великолепные укатанные шоссейные дороги, и что у нас лошадь еще долго останется единственным средством передвижения.
Российское автомобильное общество прежде всего обратило внимание на необходимость приспособления механической тяги к движению по снегу, правильно считая, что у нас в России, где в течение долгой зимы необъятные пространства покрыты снежным покровом, удачное разрешение этого вопроса принесло бы неисчислимые выгоды.
Ныне труды Общества увенчались успехом. Француз Кегресс после многолетних опытов представил Обществу авто-сани своей системы, которые можно признать вполне удачным решением вопроса о приспособлении самодвижущихся механизмов не только к езде по городским улицам, но и к передвижению по снежной целине, по сугробами, пескам и т.д." (Нива, №9 от 4 марта 1917)

Автосани

После этого номера самый популярный еженедельный журнал не издавался две недели, а последующие выпуски, начиная с 18 марта, были посвящены только внутренней политике и истории переворота.

Развлечения и некрологи

В газетах особое место занимали театральные и музыкальные колонки, в которых упоминались любые изменения в репертуарах и программах. Театральные постановки были способом отвлечься от шокирующих новостей.

"Вопреки установившемуся порядку, что по понедельникам давались спектакли для первого или четвертого абонемента, в последнем объявленном репертуаре на 20 февраля назначена опера "Царская невеста" для третьего абонемента. Эо уклонение сделано с целью, чтобы опера прошла для всех абонементов с участием заслуженной артистки Неждановой, так как она в ближайшем времени уезжает в разрешенные ей гастроли в народном доме в Петрограде". (Московские ведомости от 17 февраля 1917 года)

"В опровержение всяких сведений о том, что О.И. Шаляпин возобновил контракт с дирекцией Императорских театров, можем заявить, что ничего подобного в действительности не было. Быть может, этот вопрос разрешится в ближайшем времени при нахождении артиста в текущие дни в Петрограде, где он выступит в Мариинском театре еще в двух не допетых им абонементных спектаклях <…> Во всяком случае, на прежние условия с артистом дирекция (Большого театра – прим.) рассчитывать не может". (Московские ведомости от 17 февраля 1917 года).

Кроме театральных сводок, газеты печатали некрологи, выносили некоторые даже на первые полосы в виде черных или обведенных квадратов. Имена некоторых известных деятелей могли упоминаться по несколько раз сначала родными, потом сослуживцами, а потом еще и коллегами из акционерных обществ:

Мелкие городские газеты печатали приглашения на работу. Особенно популярны были вакансии фельдшеров в отдаленных местах Империи. Всех квалифицированных врачей призывали на фронт. Страна очень нуждалась в умелых руках во время кризиса, который только начинался и грозил катастрофой Империи.