Валентин Катасонов. Отрицательный процент: капитализм на пороге серьезных метаморфоз

www.regnum.ru

Западная экономика в начале XXI века столкнулась с новым явлением — отрицательными процентными ставками по операциям банков. Явление это еще плохо осмыслено, внимание финансистов и экономистов сконцентрировано лишь на краткосрочных его последствиях. Между тем отрицательные процентные ставки по активным (кредитным) и пассивным (депозитным) операциям банков ряда западных стран трудно считать случайным явлением. Это, по нашему мнению, долгосрочный тренд, свидетельствующий о том, что существовавшая на протяжении нескольких веков модель капитализма себя изживает. А на смену ей идет что-то другое.

Напомню читателям, что в теории и практике банковского дела используются два понятия — номинальная и реальная процентные ставки. Первая (номинальная) — тот уровень процента, который официально фиксируется банком и фигурирует в документах по кредитным и депозитным операциям. Вторая (реальная) — номинальная ставка, скорректированная с учетом складывающейся макроэкономической и рыночной ситуации. Учитывается, прежде всего, изменение цен (инфляция, дефляция); при необходимости может также учитываться изменение валютного курса той денежной единицы, которая используется для определения процента. Реальная процентная ставка банков как по активным, так и по пассивным операциям могла уходить в минус и в прошлом, и даже в позапрошлом веке. Но это, как говорится, считалось чрезвычайным событием, «форс-мажором». Для капитализма это было отклонение от нормы. Об отрицательных номинальных процентных ставках даже разговора не было.


А вот в начале XXI века в минус стали уходить и номинальные процентные ставки. Правда, пока лишь по пассивным (депозитным) операциям. А уж про отрицательные реальные процентные ставки и пассивных, и активных операций говорить не приходится. Банки и их клиенты стали с этим сталкиваться постоянно. Впервые отрицательные процентные ставки были введены Центральным банком Швеции после кризиса 2008 года. Шведский Центробанк установил для коммерческих банков плату за размещение средств на корсчетах по суммам, которые превышали обязательные резервы. Мотивом такой политики было заставить банки кредитовать реальный сектор экономики, сделать неудобным хранение банками неработающих средств. В 2012 году уйти в минус рискнул и Центробанк Дании.

Когда в Европейском союзе начался долговой кризис, спровоцировавший ослабление евро, банки, компании и физические лица стран — членов ЕС и особенно еврозоны стали искать финансовые инструменты, номинированные в более устойчивых валютах, чем евро. Особенно привлекательными оказались депозиты швейцарских банков в швейцарских франках. Мощный приток денежных средств в банковскую систему Швейцарии (кстати, не только из ЕС, но и других стран) создал проблемы. Во-первых, для кредитных организаций Швейцарии (где найти доходные рынки и инструменты по активным операциям?). Во-вторых, для всей швейцарской экономики (начался чрезмерный рост валютного курса швейцарского франка). Швейцарские банки решили защищаться от чрезмерного наплыва денег с проблемных зарубежных рынков введением отрицательных процентов по депозитам. Это произошло в 2012 году. А в декабре 2014 г. отрицательную процентную ставку по депозитам (0,25%) ввел и Швейцарский национальный банк (ШНБ). Он мотивировал свое решение тем, что эта мера предотвратит дальнейшее чрезмерное укрепление национальной денежной единицы, а также создаст стимулы для инвестиций в швейцарскую экономику.

За действиями Центробанков Швеции и Дании внимательно следили не только Центробанки других стран ЕС, размышляя над возможностью применения подобного средства денежной и экономической политики у себя, но также Европейский центральный банк. В 2013-2014 гг. он уже установил на нулевой планке процентные ставки по депозитам. Летом прошлого года он впервые опустил ставку ниже нуля, осенью она находилась на уровне минус 0,2%. Кроме того, в феврале ЕЦБ объявил, что запускает программу количественных смягчений, аналогичную американской. Фактически это означает, что европейский «печатный станок» заработает на полную мощность. Еще лет 20-30 назад любой экономист сказал бы, что, согласно канонам финансовой науки, это должно привести к инфляции или даже гиперинфляции. Однако Европа опасается обратного явления — дефляции. Как это соотносится с традиционными экономическими догмами? — Очень просто.

Продукция «печатного станка» не попадает на товарные рынки, а уходит либо на финансовые рынки (создавая там «пузыри»), либо застревает в банковской системе в виде депозитов. Разбухание депозитов, в свою очередь, понижает стоимость денег. Реальные процентные ставки по кредитам уходят в минус. Более того, отрицательные процентные ставки в банковской системе оказывают понижательное влияние на доходность бумаг, обращающихся на фондовом рынке. Многие бумаги имеют минусовую доходность. По данным JPMorgan Chase, примерно у четверти гособлигаций в еврозоне сегодня отрицательная доходность. В течение последних двух лет правительства европейских стран, включая Австрию, Финляндию, Германию и Швецию, разместили государственные облигации с отрицательной номинальной доходностью. С учетом этого становится понятным, что на фоне европейских бумаг казначейские облигации США с их, как принято говорить, «символическими процентами» выглядят очень даже привлекательно.

Федеральная резервная система (ФРС) США своей политикой «количественных смягчений» также довела многие американские банки до того, что они оказались в минусе как по депозитным, так и кредитным операциям. Если американские банки и зарабатывают миллиарды, то не на традиционных депозитно-кредитных операциях, а на инвестициях, а, по сути, спекуляциях. Многие из них — де-факто инвестиционные банки.

Для классического капитализма характерно так называемое перепроизводство товаров (об этом писал еще К. Маркс в «Капитале»). Для капитализма XXI века (по крайней мере для стран Запада) главным стало так называемое перепроизводство денег. Если при «перепроизводстве товаров» наблюдается падение цен на товары, то при «производстве денег» — падение цен на деньги.

Уход процентных ставок в минус — проявление указанного падения цен на деньги. Если бы деньги «работали», т.е. выполняли свою функцию средства обмена, то не было бы отрицательных процентов и постоянной угрозы дефляции. Деньги превратились в «сокровище» (функция денег как средство накопления) и перестали обслуживать реальную экономику и жизненно необходимые потребности общества. Нельзя не согласиться с теми авторами, которые это явления называют «смертью денег». «Покойник» начинает остывать, проявлением понижения его температуры становится снижение процентных ставок и их уход в минусовую зону.

Некоторые экономисты полагают, что деньги и капитализм еще живы, но действительно находятся в крайне критической фазе. Предлагаются разные средства их реанимации. В тех же США звучат призывы к тому, чтобы Федеральный резерв установил отрицательные процентные ставки по депозитам, как это сделали Центробанки Швеции, Дании, Швейцарии и ЕЦБ. Кто-то считает, что достаточно ограничиться тем, чтобы в минусе были лишь реальные процентные ставки, а для этого надо в качестве главной цели денежно-кредитной политики сделать стимулирование инфляции. Как забавно это слышать на фоне постоянных заявлений Центробанка России, что его главной задачей является «борьба с инфляцией»!

Вот «рецепт» по оживлению американской экономики от главного экономиста Goldman Sachs Яна Хациуса. Так как у регулятора нет возможности снизить номинальную ставку ниже значения в 0%, он предлагает раскрутить инфляцию до 6%. Каким образом? — Путем агрессивного количественного смягчения (КС), иначе говоря, за счет эмиссии новых необеспеченных долларов. Иначе говоря, он против сворачивании программы КС, но сторонник ее продолжения и расширения. При нынешнем номинальном уровне ставки по федеральным фондам (0-0,25%) реальная ключевая ставка будет равна минус 6%. Это, по мнению Яна Хациуса, — то минимальное значение стоимости денег, которое позволит реанимировать американскую экономику. Складывается парадоксальная ситуация: главный экономист ведущего банка Уолл-стрит предлагает выводить пациента из комы с помощью средств, которые являются отрицанием капитализма.

Американские и мировые СМИ достаточно много пишут о том, что в начале нынешнего года программа КС в США будет окончательно свернута. Якобы по причине того, что ее цели достигнуты, макроэкономическая ситуация в стране стабилизировалась, безработица снижена до безопасного уровня. Но это сознательная или неосознанная дезинформация. Как показывает ситуация на начало 2015 года, эксплуатация печатного станка практически не дала каких-либо видимых результатов: объемы кредитования не выросли, а норма накоплений продолжила расти. Таким образом, приходится констатировать, что даже при большом желании на сегодняшний день Федеральная резервная система крайне слабо может влиять на уровень инфляции и общую экономическую ситуацию в стране. Если проводить аналогию с холодеющим телом пациента, находящегося в реанимационной палате, то рекомендация Яна Хациуса (дальше «раскручивать» программу КС) напоминает предложение бороться за жизнь пациента с помощью грелки, которая должна остановить понижение температуры тела.

Более радикален в своих рецептах другой представитель финансового мира — бывший экономист Европейского банка реконструкции и развития (ЕБРР) Уиллем Бойтер. Он предлагает действовать прямолинейно, отбросив сложные и мало реалистичные способы «лечения» с помощью инфляции и традиционных инструментов денежно-кредитной политики. Государству надо просто декретировать установление отрицательных номинальных процентных ставок в банковской системе — как на уровне центральных банков, так и коммерческих банков, как по пассивным, так и по активным операциям. Идея прямо-таки революционная. Но ведь надо спасать капитализм!

Правда, если «пациента» удастся вернуть с того света, то это уже будет другой человек. Если западное общество перейдет на такую модель экономики, то это уже будет не капитализм, а что-то иное. Полтора века назад классик марксизма в «Капитале» писал, что норма прибыли при капитализме будет неуклонно снижаться, он даже возвел это положение в ранг закона. Следовательно, будет понижаться и прибыль денежных капиталистов в виде процента. Так, на «научной основе» Карл Маркс предсказывал смерть капитализма, на место которого, как он обещал, придет социализм. Насчет смерти классической модели капитализма я с «классиком» согласен. А вот насчет автоматического прихода социализма есть сильные сомнения.

Нынешние «хозяева денег», под которыми я понимаю, прежде всего, главных акционеров частной корпорации под названием «Федеральный резерв», начинают плановый демонтаж прежней модели капитализма и его плановое замещение на другую социально-экономическую модель. Рискну назвать эту альтернативную модель «новым рабовладением». Об этой возможной метаморфозе уже размышляли в прошлом веке некоторые прозорливые политики, писатели и экономисты. Банки из традиционных депозитно-кредитных организаций превратятся в центры «контроля и учета». Но не финансовых потоков и финансовых активов, а труда и производства. А точнее — контроля поведения человека и его мыслей. Мир будет устроен по принципу одной большой казармы, в которой роль денег в их традиционном понимании будет сведена к минимуму.

О такой посткапиталистической модели общества еще в начале прошлого века писал известный немецкий социалист и финансист Рудольф Гильфердинг  (автор широко известной книги «Финансовый капитал»). Он называл такое общество «организованным капитализмом», которое, по его мнению, будет уже иметь признаки социализма (в частности, исчезнет стихийный характер развития экономики). Банкиры, по его мнению, — основная движущая сила новейшей истории, они обеспечивают эволюционный переход от «дикого» капитализма к социализму через стадию «организованного капитализма». Социалистический идеал Гильфердинга — тоталитарное общество, управляемое банкирами. Именно Гильфердинг ввел в оборот термин «тоталитаризм», но придавал ему положительный смысл. Уже после Гильфердинга некоторые яркие детали такого посткапиталистического общества дорисовали такие писатели и футурологи, как Джордж Оруэлл («Скотный двор», «1984») и Олдос Хаксли («О дивный новый мир»).

Нетрудно представить, что если банкстерам (так теперь стали называть банкиров, имея в виду разбойный характер их деятельности) удастся загнать в концлагерь человечество, превратить сразу же всех рабов в управляемую биомассу будет сложно (именно поэтому сейчас на Западе активным образом идет снижение образовательных стандартов и полный отказ от классической системы высшего образования путем замены ее системой спецкурсов). Следовательно, неизбежно будут возникать гражданские конфликты (и даже войны) в результате противостояния людей диктатуре банкстеров. Велика будет вероятность «горячих» войн на международной арене; это будет жесточайшая борьба между отдельными банковскими паразитами за передел сфер влияния. А заодно — эффективное средство «депопуляции» планеты. Нам следует понять: отрицательный процент — предвестник серьезных изменений и потрясений в мире. Понимание обществом антигуманных планов перестройки мира банкстерами — условие того, что этим планам будет не суждено сбыться.