Сообщения
В конце первой мировой войны, 17 июля 1917 г. Английская Саксен-Кобург-Готская Королевская Династия, в лице Георга V, решила (и сумела!) сменить название (и сопутствующий ему имидж), заменив немецкий окрас, на вполне домашний, став с тех пор именоваться Виндзорами. Что-то сродни «Виндзорским проказницам» Шекспира! Однако недаром говорят: Волк меняет шкуру, нрав – никогда. Бульдог никогда не станет болонкой.
Судя по перлюстрированной переписке, в русских правых кругах, приветствовавших само убийство Г.Е. Распутина, были, тем не менее, уверены, что Царский Друг «был устранен англичанами и что никакие князья тут не при чем». Знали об этом и в либеральных кругах. Так, известный адвокат Н.П. Карабчевский упоминал «таинственных агентов английского посланника Бьюкенена», пробивших «первую кровавую брешь в Царскосельском гнезде». Если верить английскому послу при Русском Дворе Бьюкенену, тот знал о готовящемся убийстве за несколько дней до него, но это может значить лишь одно: о преступлении были информированы и министр иностранных дел Эдуард Грей и премьер-министр Ллойд Джордж и Король Георг V. Знали и, выходит, одобрили?..
Главной задачей, которую ставили эти силы перед войной, было поставить Россию на службу своим интересам, а в 1916 г. – опять-таки любой ценой удержать ее в составе коалиции. Имевший влияние на Государя Г.Е. Распутин, для которого важнейшими были интересы Царя и России, представлял для этих сил, таким образом, большую опасность, а потому подлежал уничтожению.
Задолго до начала Великой войны Григорий Ефимович обозначил круг идей, которые, будучи высказанными им публично и даже напечатанными, не могли не встревожить тех, кто уже давно – в своих интересах – вынашивал идею мировой бойни для достижения давних своих целей:
«Была война там, на Балканах этих. Ну и стали тут писатели в газетах, значит, кричать: быть войне, быть войне! И нам, значит, воевать надо... И призывали к войне и разжигали огонь... А вот я спросил бы их, – с особенной экспрессией подчеркнул Распутин, – спросил бы писателей: “Господа! Ну, для чего вы это делаете? Ну, нешто это хорошо? Надо укрощать страсти, будь то раздор какой, аль целая война, а не разжигать злобу и вражду”».
«…Теперь больше мыслят по-христиански, чем чувствуют. Вот в этом корень зла в мiре. Готовятся к войне христиане, проповедуют ее, мучаются сами и всех мучают. Нехорошее дело война, а христиане вместо покорности прямо к ней идут. Положим, ее не будет; у нас, по крайней мере. Нельзя. Но вообще воевать не стоит, лишать жизни друг друга и отнимать блага жизни, нарушать завет Христа и преждевременно убивать собственную душу».
Известно также его высказывание об Антанте: «…Что касаемо разных там союзов, – то, ведь, союзы хороши, пока войны нет, а коль она разгорелась бы, где бы они были? Еще неведомо...»
Григорий Ефимович был опасен, конечно, не тем, что он так думал или подобным образом открыто высказывался, а тем положением, которое он занимал в сердце Русского Царя.
В конце концов, для обеспечения своих интересов Английский Королевский Дом не пожалел даже своих кровных родственников. Но первой их жертвой стал Царский Друг.
Интересы эти не лежали исключительно в области геополитических и иных выгод (хотя и они, разумеется, учитывались). Просматривалось и иные цели. Например, по линии вольных каменщиков. Не напрасно Великобританию считают матерью современного масонства, многие Короли которой (в т.ч. и Георг V и его отец Эдуард VII (фото № 2), по мысли которого и была создана Антанта) не скрывали своей принадлежности к этому тайному братству.
Главной задачей, которую ставили эти силы перед войной, было поставить Россию на службу своим интересам, а в 1916 г. – опять-таки любой ценой удержать ее в составе коалиции. Имевший влияние на Государя Г.Е. Распутин, для которого важнейшими были интересы Царя и России, представлял для этих сил, таким образом, большую опасность, а потому подлежал уничтожению.
Задолго до начала Великой войны Григорий Ефимович обозначил круг идей, которые, будучи высказанными им публично и даже напечатанными, не могли не встревожить тех, кто уже давно – в своих интересах – вынашивал идею мировой бойни для достижения давних своих целей:
«Была война там, на Балканах этих. Ну и стали тут писатели в газетах, значит, кричать: быть войне, быть войне! И нам, значит, воевать надо... И призывали к войне и разжигали огонь... А вот я спросил бы их, – с особенной экспрессией подчеркнул Распутин, – спросил бы писателей: “Господа! Ну, для чего вы это делаете? Ну, нешто это хорошо? Надо укрощать страсти, будь то раздор какой, аль целая война, а не разжигать злобу и вражду”».
«…Теперь больше мыслят по-христиански, чем чувствуют. Вот в этом корень зла в мiре. Готовятся к войне христиане, проповедуют ее, мучаются сами и всех мучают. Нехорошее дело война, а христиане вместо покорности прямо к ней идут. Положим, ее не будет; у нас, по крайней мере. Нельзя. Но вообще воевать не стоит, лишать жизни друг друга и отнимать блага жизни, нарушать завет Христа и преждевременно убивать собственную душу».
Известно также его высказывание об Антанте: «…Что касаемо разных там союзов, – то, ведь, союзы хороши, пока войны нет, а коль она разгорелась бы, где бы они были? Еще неведомо...»
Григорий Ефимович был опасен, конечно, не тем, что он так думал или подобным образом открыто высказывался, а тем положением, которое он занимал в сердце Русского Царя.
В конце концов, для обеспечения своих интересов Английский Королевский Дом не пожалел даже своих кровных родственников. Но первой их жертвой стал Царский Друг.
Интересы эти не лежали исключительно в области геополитических и иных выгод (хотя и они, разумеется, учитывались). Просматривалось и иные цели. Например, по линии вольных каменщиков. Не напрасно Великобританию считают матерью современного масонства, многие Короли которой (в т.ч. и Георг V и его отец Эдуард VII (фото № 2), по мысли которого и была создана Антанта) не скрывали своей принадлежности к этому тайному братству.
Правивший с 6 мая 1910 г. Великобританией Король Георг V (1865–1936) подчеркивал, когда это было нужно, свое поразительное внешнее сходство с двоюродным братом – Императором Николаем II. Фото № 3
Матери их, Королева Александра и Императрица Мария Федоровна были родными сестрами.
По словам современников, она «пропагандировала русско-английское сближение. Распутину же этот союз казался малоудачным».
Фото № 4
По словам современников, она «пропагандировала русско-английское сближение. Распутину же этот союз казался малоудачным».
Фото № 4
Широко используя свое родственное влияние во время войны, для инициирования русского наступления, когда того требовали британские интересы, «дорогой Джорджи» и пальцем не пошевелил, чтобы спасти своих русских родственников в роковом 1917-м, организованном, кстати говоря, не без участия английской дипломатии и спецслужб. А ведь в родстве с Георгом V состояли не только Царь и Его Дочери, но и Императрица Александра Феодоровна – внучка Королевы Виктории.
Фото № 5
Фото № 5
Прибавьте к этому давние связи Королевской семьи и британского истеблишмента с мировым масонством (близость и по целям, и по духу, и по крови), – и извороты английской политики вам уже не покажутся такими странными и необъяснимыми.
Один из ярких примеров – решительное противодействие Королевы Виктории браку ее любимой внучки, будущей Императрицы Александры Федоровны. Брак другой внучки, Великой Княгини Елизаветы Федоровны, она считала вполне допустимым, а этот, ввиду перспективы стать Русской Царицей, Английская Королева, скончавшаяся в 1901 г., уже тогда (!) считала опасным для жизни. Выходит, уже в ту пору знала…
И еще один важный штрих: в конце первой мировой войны, 17 июля 1917 г. Английская Саксен-Кобург-Готская Королевская Династия, в лице Георга V, решила (и сумела!) сменить название (и сопутствующий ему имидж), заменив немецкий окрас, на вполне домашний, став с тех пор именоваться Виндзорами. Что-то сродни «Виндзорским проказницам» Шекспира! Однако недаром говорят: Волк меняет шкуру, нрав – никогда. Бульдог никогда не станет болонкой.
И еще один важный штрих: в конце первой мировой войны, 17 июля 1917 г. Английская Саксен-Кобург-Готская Королевская Династия, в лице Георга V, решила (и сумела!) сменить название (и сопутствующий ему имидж), заменив немецкий окрас, на вполне домашний, став с тех пор именоваться Виндзорами. Что-то сродни «Виндзорским проказницам» Шекспира! Однако недаром говорят: Волк меняет шкуру, нрав – никогда. Бульдог никогда не станет болонкой.
Комментариев нет:
Отправить комментарий