"Новороссия в отчаянном положении, время для помощи упущено"

Публицист, писатель-футуролог Максим Калашников о смысле создания Союза народных республик и решающей роли Российской Федерации в разрешении кровавого конфликта на территории Новороссии 

Для борьбы с общим врагом республики Новороссии – Донецкая и Луганская (ДНР и ЛНР) – объединились в составе Союза народных республик (СНР). Юридический процесс прошел успешно: стороны подписали конституционный акт об образовании конфедеративного союза, в рамках которого области сохраняют свою независимость. При этом президент России Владимир Путин не торопится признавать Новороссию и отказывается от мандата на применение российских войск на Украине, где под артиллерийскими обстрелами гибнут мирные жители. Приблизит ли образование СНР разрешение конфликта на территории Новороссии, и какова роль Российской Федерации в этом процессе, в интервьюНакануне.RU рассказал публицист, писатель-футуролог Максим Калашников.

Вопрос: В чем, по-Вашему, смысл создания Союза? Повлияет ли это как-нибудь на обстановку в народных республиках?

Максим Калашников: Это давно надо было сделать, потому что это один территориально-производственный и социальный комплекс. Лучше всего не мельчить: это прежде всего экономия на масштабах и координация своих действий. Как это повлияет? Все зависит не от того, что они объединились, а от того, признает ли Новороссию Москва и окажет ли ей помощь тяжелым вооружением, без введения войск. Вот, от чего все будет зависеть. А поскольку время для такой помощи Москва бездарно пропустила, она довела Новороссию до отчаянного положения. Сейчас мне кажется, что эти шевеления, эта деятельность должна будет прикрыть нерешительность Москвы, отступление Путина. Это с самого начала надо было делать. Надо было с самого начала признавать, оказывать помощь добровольцами, тяжелым вооружением, но не официальной армией. И таким образом очень быстро очищать территорию от киевской власти и киевских войск, выносить бои на периметр, а внутри не допускать гуманитарной катастрофы. Сейчас, когда время упущено, начинаются запоздалые действия. Повторяю, все зависит от Москвы, поможет ли она, подчеркиваю, войсками, оружием и добровольцами.

Вопрос: Почему Россия до сих пор не признает Донецкую и Луганскую народные республики, а Путин в своих выступлениях даже не упоминает о прошедших там референдумах?

Максим Калашников: Во-первых, это не Россия, а Российская Федерация. Потому что вспомните старый плакат "Донбасс-сердце России". Донбасс – это часть России, а России на сегодняшний день не существует, существует Российская Федерация, которой почему-то присвоили звание Россия.

Во-вторых, все упирается в то, что правят-то в общем-то Российской Федерацией люди, которым Новороссия не нужна по большому счету. Им гораздо дороже свои шкурные интересы. Признание Новороссии – это противоборство с Западом, это необходимость менять весь заведенный образ жизни, всю экономическую сырьевую модель, которая позволяла жить припеваючи и ни черта не делать. А здесь придется работать, между прочим! Придется связывать свою судьбу со страной, а этого им делать очень не хочется. Одно дело какие-то пиар-пропагандистские соображения, а другое – реально драться за свою страну.

Вот поэтому Москва не признала Новороссию, и боюсь, что не признает. А просьба Путина отозвать у Совета Федерации разрешение на ввод войск на территорию бывшего СССР очень символична и о многом говорит.

Вопрос: О чем это говорит?

Максим Калашников: Это говорит о том, что в Кремле Новороссию практически уже списали со счетов. Потому что, если бы хотели, то брали бы молниеносно, создали бы молниеносную операцию по занятию Новороссии. Нужно было создать добровольческий корпус для этого. Представьте себе, если бы Гитлер возился шесть месяцев с Чехословакией, с Австрией. Он же молниеносно взял их, совершил аншлюс Австрии и в два молниеносных приема совершил операцию с Чехословакией. Саддам Хусейн в 1990 г. вторгся в Кувейт так же молниеносно. Причем в отличие от Саддама Хусейна, мы имеем ядерное вооружение, и нас так просто в блокаду не взять.

Вопрос: Ну и сравнения, Максим, ситуация ведь иная...

Максим Калашников: Поскольку в очень сжатые сроки ничего не было сделано, это говорит о том, что Кремль трусит и не хочет менять свою жизнь.

Вопрос: Владимир Путин заявил, что правительство подготовило меры помощи для жителей Донбасса. О каких мерах, по-Вашему, идет речь?

Максим Калашников: На мой взгляд, речь идет, видимо, о какой-то гуманитарной помощи. Туда идет тонким ручейком оружие, легкое оружие туда подбрасывается, это видно. Но это не решает главной проблемы: сейчас республикам угрожает гуманитарная катастрофа, они кровью истекают, они не могут долго держаться без помощи и без признания. Я пока не вижу, чтобы главная мера – очищение территорий этих двух областей от киевских войск - выполнялась бы. А это главный ключевой момент. Надо, чтобы туда шло тяжелое вооружение. Вот если это будет сделано, я Путину поверю. А пока я вижу только изображение деятельности, которая ведет к страданиям и гибели уже не тысяч человек, а миллионов. И честно говоря, это лучший способ проиграть Новороссию, когда население отвернется от Москвы.

Вопрос: Существует мнение, что Новороссии, чтобы доказать свою независимость, необходимо самостоятельно выстоять в вооруженном конфликте на востоке Украины. Согласны ли Вы с этим?

Максим Калашников: Конечно, нет. Что, Вы предлагаете людям безоружным бежать на танки? Противник, который обладает авиацией, танками, артиллерией, самоходной и буксируемой, всегда будет сильнее людей, которые вынуждены только обороняться в зданиях с автоматами, с мотострелковым оружием, ну и с козырька, может быть, гранатометами. Не обладая тяжелым вооружением, ополчение не может очистить свою территорию от киевских войск, вооруженных в общем как полноценная советская армия. Так что, это мнение распространяют, во-первых, кремлевские "пропагандоны", во-вторых, сам Кремль, который, видимо, должен оправдать свое бездействие.

Вопрос: То есть, сил одних только ополченцев недостаточно для защиты Новороссии от армии киевской хунты?

Максим Калашников: Вы попробуйте с автоматом воевать против боевых вертолетов, против танков и самоходных орудий. Я сам под бронетранспортеры попадал в 1993 г., когда против тебя работает крупнокалиберный пулемет, у которого пули величиной с банан, это противотанковое ружье практически автоматическое. Достаточно один раз попасть под огонь хотя бы БТРа, чтобы понять, насколько трудно приходится ополченцам. Или когда Семеновку защищает отряд викинга: против него танки, а у него один противотанковый снаряд. Один! Население, что, должно героически бросаться живой волной, чтобы танки увязли в их окровавленных телах?

Для того, чтобы решить проблему киевских войск на своей территории, нужно тяжелое вооружение, именно тяжелое, а не легкострелковое. Нужны нормальные комплексы ПВО – Бук или Тор. Хотя бы такого класса, мобильные. Нужны свои танки, а к танкам бронетранспортеры, между прочим. Танки без пехоты плохо воюют, они погибают. А на 300 танков для Новороссии нужно хотя бы 10 ударных вертолетов. И хотя бы штук 15-20 передвижных зенитно-ракетных комплексов. И еще 12 или 24 самоходных артиллерийских установок, чтобы можно было давить батареи противника, поддерживать танки и пехоту. Если нет этой армии, получается, что ополчение не может в открытое поле выйти, его раздерут в клочки. И оно вынуждено будет либо диверсиями заниматься, либо сидеть в уничтожаемых зданиях и в окопах. Это значит, что ополчение, по сути, обречено на пассивную оборонительную тактику, что ведет к потерям и к тому, что в тылу начинается гуманитарная катастрофа. И между прочим, так теряется поддержка собственных сограждан.

Любое крупное повстанческое движение пользуется поддержкой дружественных государств. Например, движение партизан Никарагуа в 70-е годы, Советский Союз и Куба, Словацкое восстание против немцев, движение УНИТА в Анголе. Соединенные Штаты поддерживали (движение УНИТА, - прим. Накануне.RU), базы им создавали, оружием помогали! Афганские моджахеды в 80-ом году начинают выполнять эти инструкции, получать оружие из США и прочее-прочее.

Вопрос: Какие государства могут признать Новороссию и помочь ей в борьбе с киевской армией?

Максим Калашников: Если Москва будет нормально себя вести, выберет нормальный экономический курс, то и Белоруссия признает. Там посмотрим. Мне неважно, кто ее признает, мне важно, признает ли ее Москва.

Если Москва заявила о том, что она воссоздает великую державу, и собирается вообще что-то делать в этом направлении, то она не может бросить Новороссию, потому что поражение слишком дорого стоит. Она не должна думать, признают – не признают, признать должна она сама.

Я думаю, что пока, на первом этапе, Новороссию можно сравнить с Турецкой Республикой Северного Кипра. Турецкая Республика Северного Кипра признана только Турцией. Турки в 1974 г. разгромили вдребезги греков, наплевали на все окрики США, признали Турецкую Республику Северного Кипра, которая до сих пор никем, кроме Турции, не признана, и она прекрасно существует, без всяких трудностей.

Вопрос: На данный момент единственным государством, которое признало независимость Луганской народной республики, стала Южная Осетия. Как эта непризнанная республика сможет помочь Новороссии?

Максим Калашников: В Осетии живет 200 тыс. человек, а в Новороссии – 6,5 млн. Осетия не может помочь сама, потому что она слишком маленькая, хиленькая и сидит на дотациях. Через нее можно что-то провести, отряды перебросить, якобы, это она сделала. Но все равно это должна сделать Москва.

Вопрос: Смогут ли к Союзу народных республик присоединиться другие юго-восточные области Украины, а также непризнанные республики, такие, как Приднестровье?

Максим Калашников: Я на этом давно настаиваю. Но поскольку время Кремль упустил, сейчас очень важно, для начала, удержать Новороссию, добиться того, чтобы она жила богаче и лучше, чем остальной остаток Украины. Создать остров привлекательной жизни.

Что такое уход Донецкой и Луганской областей из состава Украины? Это минус 20% ВВП бывшего УССР. Это гарантированный экономический крах бывшей Украины в течение года. После того, как наступит крах, мы, используя уже имеющуюся Новороссию, притянем к себе все прочие ее регионы – это и Харьковщина, и Днепропетровчина, Запорожье. Особенно, северное Причерноморье – Херсонскую, Николаевскую, Одесскую области. Тогда мы восстановим сухопутную связь с Приднестровьем. Кстати, Приднестровье – тоже часть Новороссийской губернии, а Тирасполь – ее первая столица. Тогда проблема будет решена. Но ключ к этому лежит в удержании этой малой, Донбасской Новороссии.