ЗАГАДКИ ГАРРИ УАЙТА

Доктор экономических наук Валентин Катасонов, продолжая рассказ о печально знаменитой Бреттон-Вудской конференции, приводит целый ряд связанных с ней прямо-таки детективных фактов.

Валентин КАТАСОНОВ. В свое время на экранах советских кинотеатров с большим успехом шел фильм    французского режиссёра Ива Чампи «Кто вы, доктор Зорге?» Главный герой фильма - немецкий журналист Рихард Зорге, который в годы второй мировой войны находился в Японии. На самом деле Зорге был тем самым таинственным «Рамзаем», которого долго искала германская разведка. Зорге оказался резидентом советской военной разведки,  главой разветвленной  агентурной  сети в стране, которая воевала против СССР.  Даже после того, как вражеская разведка вычислила Зорге, мало кто мог поверить, что веселый, общительный и удачливый Рихард являлся советским разведчиком.

«ЗАВТРА». Валентин Юрьевич, а почему вы вдруг вспомнили этот фильм?

Валентин КАТАСОНОВ. Я вспомнил его, размышляя по поводу такого исторического события, как Бреттон-Вудская конференция. Одной из ключевых фигур этого события был Гарри Декстер Уайт, который возглавлял американскую делегацию на конференции. Сегодня многие уверены, что доктор Г. Уайт (да, да – именно доктор, он имел степень доктора экономики) был в годы второй мировой войны агентом советской разведки. Слишком много документов и фактов свидетельствуют об этом. Но когда американскому президенту Ф. Рузвельту докладывали, что есть подозрения в том, что Уайт работает на советскую разведку, президент эти подозрения отвергал. Рузвельт, как известно, ушел из жизни в апреле 1945 года, до последнего дня он полностью доверял  высокопоставленному американскому чиновнику Уайту. Многие в Вашингтоне не могли  поверить в предательство Уайта даже после того, когда его как подозреваемого в сотрудничестве с советской разведкой начали допрашивать американские «компетентные органы».

Попытаемся разобраться в этой таинственной  истории. О Г. Уайте до сих пор не утихают споры, хотя его имя хорошо известно историкам, экономистам, журналистам. О нем написано несколько книг.  Сегодня есть смысл вспомнить об Уайте в связи с рассказом о Бреттон-Вудсе. Как мы уже говорили,  конференция проходила в июле 1944 года в штате Нью-Хэмпшир, в местечко под названием Бреттон-Вудс съехались делегации 44 государств. Была там и советская делегация.  Конференция, на которой Уайт был ключевой фигурой, оказала серьезное влияние напослевоенное устройство международной финансовой системы.   Размышляя о Г. Уайте, еще раз  вспомним  конференцию, ее цели, участников, решения. А также попытаемся сделать выводы, которые могут быть полезны России в сегодняшней непростой международной ситуации.

«ЗАВТРА». Давайте начнем с биографии Уайта.

Валентин КАТАСОНОВ. Отец и мать Гарри Декстера Уайта родились в еврейском местечке в Литве, входившей тогда в состав Российской империи.В конце 19 века  происходил достаточно массовый исход евреев из России в Америку. В этом потоке эмигрантов оказались родители Уайта, которые покинули Российскую империю в 1885 году.   Гарри  родился уже в Америке в 1892 году (в Бостоне),  он стал седьмым ребенком в семье. Семья находилась в крайне стесненных материальных условиях.  Обладая незаурядными способностями, Гарри  начал энергично подниматься по социальной лестнице. В 1917-18 гг. в звании лейтенанта  принял участие  в первой мировой войне. После её окончания в возрасте 30 лет начал учиться на экономическом факультете в Колумбийском университете,  а закончил обучение в Стэнфорде. Степень доктора экономики получил в Гарварде в 1930 г. за диссертацию на тему «Французские национальные счета, 1880—1913 гг.» В 1933 году эта работа была напечатана в издательстве университета Гарварда. Молодой доктор экономики   Уайт преподавал четыре года в университете Лоуренса в Эпплтоне (штат Висконсин).  Именно в эти годы стал устанавливать тесные связи с профессорами Чикагского университета.  

Америка переживала Великую депрессию, резко подскочила безработица во всех секторах экономики, происходили сокращения в государственном аппарате. Но, как отмечают биографы Уайта, в этих непростых условиях  он благодаря протекции профессоров Чикагского университета в 1934 году получил  интересную и престижную работу в министерстве финансов.  Тут следует обратить внимание на один интересный нюанс. В те годы Чикагский университет был оплотом не экономического либерализма, а левых и даже откровенно социалистических взглядов. Министерство финансов США также было сосредоточением людей с левыми взглядами.  Скорее всего, Уайт тяготел к идеям социализма, поэтому ему несложно было получить необходимые рекомендации, а затем уже в стенах министерства финансов укреплять свои социалистические убеждения. А там, где возможно, он пытался влиять на принятия решений, которые  способствовали реализации «нового курса» президента Ф. Рузвельта. Как известно, политика под названием «новый курс» опиралась на идеи английского экономиста Дж. М. Кейнса и предусматривала активное вмешательство государства в экономическую жизнь. А по тем временам такая политика расценивалась как «почти социализм».  

Кроме того, в 1930-е годы в СССР проводилась индустриализация, успехи Советского Союза на фоне экономической депрессии на Западе выглядели особенно впечатляюще. Многие вдумчивые экономисты в США признавали превосходство социалистической модели экономики над капиталистической, хотя старались громко об этом не говорить. Можно уверенно утверждать, что Уайт был одним из таких экономистов. Успехи экономического строительства в СССР не могли не укреплять социалистических взглядов Уайта.  Кстати, нескрываемое восхищение Советским Союзом и социализмом Уайт сохранил  до конца жизни.

В то время, когда Уайт пришел в министерство финансов, во главе этого ведомства встал новый, 52-й  министр – Генри Моргентау (младший). Новый министр стал одной из ключевых фигур в команде президента Ф. Рузвельта, он пробыл на своем посту до лета 1945 года, т.е. его карьера по времени почти точно совпала с президентством Рузвельта. Уайт идеально вписался в команду Г. Моргентау.  В рамках министерства после прихода Моргентау был создан отдел монетарных исследований, Уайт был первым руководителем этого нового подразделения. С декабря 1941 г.,сразу же после Перл-Харбора и вступления США в войну, Уайт был назначен помощником министра финансов. Он стал курировать вопросы, относящиеся к международным делам, осуществлял тесную координацию работы министерства финансов и Госдепа США.  Особо можно отметить, что Уайт   курировал работу Валютного стабилизационного фонда, реализацию программ ленд-лиза, финансирование деликатных операций политического, разведывательного, диверсионного и военного характера за пределами США.  Имел доступ к большим массивам секретной информации по экономике и финансам США и других стран.

Последней страницей служебной биографии Уайта является его работа в качестве директора Международного валютного фонда от США (при этом он продолжал оставаться в штате министерства финансов США).  На указанной должности он находился примерно два года.  Это был не лучший период работы Уайта на поприще финансов. Из жизни ушел президент Ф. Рузвельт, идеи которого были созвучны Уайту. С поста министра ушел его шеф Генри Моргентау.  Исчезло надежное «прикрытие», тучи над головой Уайта сгущались. 19 июля 1947 г. Уайт был отозван с поста директора МВФ, а  немного ранее уволен из министерства финансов в связи с подозрениями в сотрудничестве с советской разведкой.  Начались бесконечные допросы. Уайту приходится испытывать большие психологические перегрузки. 16 августа 1948 года, в возрасте 55 лет, Гарри Уайт умирает в результате сердечного приступа в своем загородном доме в штате Нью-Хэмпшир.  Считается, что уже осенью того года он мог бы быть осуждён за шпионаж в пользу СССР.

Таким образом, министерство финансов стало основным и последним местом работы Уайта. Он пробыл в его стенах 11 лет, а если считать еще последние два года директорства в МВФ – 13 лет. Совсем не много. Но это были очень насыщенные годы. За столь короткий срок Уайт успел оставить  след в новейшей мировой истории (не только финансовой).  В основном  благодаря двум крупным акциям,  в которых особую роль Уайта сложно оспорить.  Первая акция – разработка так называемого «Плана Моргентау», который определял послевоенное устройство Германии. А также последующие действия Уайта, связанные с этим документом. Вторая акция – участие в работе Бреттон-Вудской конференции 1944 года.

«ЗАВТРА». Расскажите, пожалуйста, подробнее об этих двух акциях.

Валентин КАТАСОНОВ. «План Моргентау»  - программа послевоенного преобразования Германии, предложенная министром финансов США Генри Моргентау.  Более развернутое название этого документа - «Программа по предотвращению развязывания Германией  третьей  мировой войны». Хотя документ назван именем Моргентау, его фактическим инициатором и разработчиком был помощник министра Гарри Уайт.  План был очень секретный и очень жесткий.  Он предусматривал расчленение Германии, переход важных промышленных районов под международный контроль, ликвидацию тяжёлой промышленности, демилитаризацию и превращение Германии в аграрную страну. Что-то наподобие того, что предусматривал Версальский мирный договор в отношении Германии по окончании первой мировой войны. В этом документе доходило даже до такого абсурда, как вырубка всех лесов в Германии, а также «сокращение численности её населения на 25 млн. человек». Каким образом можно их было «сократить», можно только догадываться…

Документ был  предложен для закрытого обсуждения в сентябре 1944 года на  второй  квебекской конференции, в которой участвовали Уинстон Черчилль и Франклин Рузвельт. Был еще премьер-министр Канады. Сталина, как известно, там не было; его об этом плане сочли уместным не ставить в известность. Более того, документ засекретили, чтобы о нем не узнал ни Гитлер, ни Сталин.  Руководители США и Великобритании подписали  меморандум, который фактически одобрял «План Моргентау».

Биографы Г. Уайта отмечают,  что помощник министра панически боялся нацизма. Из-за этого страха у него появился, мол, такой человеконенавистнический план сравнивания Германии с землей. Но в то же время он всячески «болел» за Советский Союз.  Он болезненно переживал новость о том, что США и Великобритания  начали сепаратные переговоры о мире с Гитлером. Г. Уайт решает принести в жертву  «План Моргентау» ради того, чтобы расстроить сепаратные переговоры. По своим каналам он передает документ в Москву, а затем он оказывается в ставке Третьего Рейха. В Берлине разразился скандал.  Министерство пропаганды Геббельса через свои СМИ заявило, что «еврей Моргентау» хочет превратить Германию в огромное картофельное поле. Газета "Фёлькишер Беобахтер" вышла с заголовком «Рузвельт и Черчилль согласились с еврейским убийственным планом». Результат операции Уайта был достигнут.

Министру финансов США и его помощнику было, конечно,жалко, что «План Моргентау» оказался в мусорной корзине. Но они попытались хотя бы частично компенсировать ущерб от «утечки» информации  через подготовку других планов и документов.  Моргентау все же удалось повлиять на окончательную оккупационную политику Запада, в том числе, благодаря оккупационной директиве JCS 1067, которая действовала до лета 1947 года и запрещала любые попытки экономического восстановления в Германии. Биографы Г. Уайта признают, что помощник министра успел приложить свою руку к подготовке упомянутой директивы.  Решения  Потсдамской конференции также формировались под влиянием министерства финансов США.   Как известно, эти решения легализовали на западе Германии демонтаж тяжёлой промышленности, он продолжался до  1951 года. 

В 1949 году между США и Западной Германией был подписан кабальный для  немцев договор, который часто называют «актом канцлера». До последнего времени он оставался тайной за семью печатями. Помимо всего, данный договор предусматривает жесткое согласование с Вашингтоном кандидатур политиков на пост канцлера, безоговорочное предоставление территории для военных баз США и НАТО, хранение золотого запаса Германии за пределами страны и т.п. Судя по тому, как ведет себя нынешний канцлер Германии А. Меркель в связи с событиями на Украине, можно предположить, что «акт канцлера» продолжает действовать. Конечно, Уайт уже не участвовал в подготовке указанного документа. Но несомненно, что теми документами, которые он ранее готовил вместе со своим шефом Моргентау, Уайт задал вектор дальнейшей политики США в отношении Германии.

Хотя Уайт восхищался  Советским Союзом, в общем и целом поддерживал политические инициативы Сталина и советского руководства, однако на примере отношения Уайта к Германии хорошо видно, что некоторые действия чиновника явно противоречили замыслам Сталина. Сталин, как известно, не поддерживал планы Запада по превращению Германии в колонию. Сталин хорошо помнил, к какой трагедии привел в свое время Версальский мир с его беспощадными условиями для побежденной Германии.   

«ЗАВТРА». Итак, конференция в Бреттон-Вудсе и Г. Уайт…

Валентин КАТАСОНОВ. Не только биографы Г. Уайта, но даже те, кто изучал историю подготовки и проведения конференции в Бреттон-Вудсе нередко говорят: основным автором послевоенной мировой финансовой архитектуры является Гарри Декстер Уайт. Конечно, авторов было много, некоторые из них вообще находятся «за кадром». Но в утверждении, что среди нескольких или даже многих Уайт был основным автором, нет преувеличения.

Историк Бенн Стейл пишет в своей книге «Битва при Бреттон-Вудсе: Джон Мейнард Кейнс, Гарри Декстер Уайт и формирование нового мировогопорядка», что Декстер Уайт задумал этот международный форум ещё в 1936 году, чтобы сделать доллар универсальной валютой и вытеснить конкурента – фунт стерлингов. Бенн Стейл и другие биографы Г. Уайта полагают, что одной из главных целей, которые преследовал их герой, заключалась в том, чтобы  обеспечить в послевоенном мире устойчивый альянс США и СССР. Чтобы этот альянс был гарантией мира на долгие десятилетия. Вполне вероятно, что не без лоббирования интересов Г. Уайта американский президент Ф. Рузвельт на Тегеранской конференции 1943 года обещал Сталину сразуже по окончании войны предоставить кредит на несколько миллиардов долларов.

В то же время Уайт очень  настороженно относился к Великобритании и делал все возможное, чтобы в результате войны она утратила позиции великой державы. Биографы даже утверждают, что Г. Уайт как чиновник, который курировал международные вопросы в казначействе США,  ограничивал финансовую помощь Великобритании в начале 1940-х гг.

На конференции в Бреттон-Вудсе Уайт озвучил предложения США по послевоенному устройству мировой финансовой системы. Суть этого устройства в создании золотодолларового стандарта, который предусматривал приравнивание доллара, печатаемого Федеральной резервной системой США, к «желтому металлу». США (в лице казначейства, накопившего 70% золотых резервов капиталистического мира) брали на себя обязательство свободно разменивать доллары на золото денежным властям других стран. Размен должен осуществляться по фиксированной цене 35 долларов за тройскую унцию (т.е. по той цене, которая была установлена в США, согласно указу президента Ф. Рузвельта, в 1934 году).  Система предусматривала фиксированные курсы валют (золотые паритеты). В случае серьезных отклонений валютных курсов от фиксированных значений допускались ревальвации или девальвации, т.е. законодательно фиксируемые изменения курсов и золотых паритетов. Но это были крайние меры. Для поддержания фиксированных курсов предлагалось использовать кредиты специального международного института. Позднее этот институт получил название Международный валютный фонд (МВФ).

У руководителя британской делегации известного экономиста Джона М. Кейнса был иной вариант. Не будем его описывать детально. Суть заключается в том, что международные расчеты должны осуществляться с помощью некоей наднациональной денежной единицы. Кейнс назвал ее «банкором»,  она  должна эмитироваться Международной клиринговой палатой. Англичане не могли уже надеяться на то, что фунт стерлингов будет выполнять  функцию универсальной международной валюты. Они  не надеялись даже на то, что фунт стерлингов будет валютой №2 после доллара. Поэтому в качестве альтернативы доллару предложили банкор. Английский вариант был более демократичным, но для США он был не интересен. Вашингтон стремился выжать все возможное из сложившейся раскладки в мире, где они оказались главными «бенефициарами» второй мировой войны. При гораздо большей убедительности английского варианта победил вариант Г. Уайта. Заслуга чиновника из американского казначейства здесь налицо. Но не следует ее переоценивать. Делегации голосовали за вариант Г. Уайта потому, что рассчитывали получить благосклонность  богатой Америки в виде финансовой помощи. 

«ЗАВТРА». Но некоторые авторы полагают, что Г. Уайта нельзя называть главным архитектором послевоенной валютной системы?

Валентин КАТАСОНОВ. Да, есть мнение, что он лишь озвучивал те  планы, которые рождались в мире финансовой олигархии. При этом ряд  историков обращают внимание на фигуру такого «серого кардинала», как Марринер Экклз.

«ЗАВТРА». Кем был этот Экклз?

Валентин КАТАСОНОВ. Председателем Совета управляющих Федеральной резервной системы США. Он занимал этот пост с 15 ноября 1934 г. по 31 января 1948 г. Историки, политики, экономисты, которые изучают эпоху Ф. Рузвельта  и экономическую политику «Нового курса»  недооценивают  эту фигуру.  Основным успехом, который приписывают историки, политики и финансисты Экклзу, состоял в том, что этот руководитель сумел провести централизацию управления банковской системой. Конкретно речь идет о законе 1935 года о банках, который энергично продвигал Экклз. Важнейшим пунктом этого закона было положение о том, что центр принятия решений, касающихся всей банковской системы США, прежде всего, операции банков на открытом рынке, переходят от Федерального резервного банка Нью-Йорка к Совету управляющих ФРС в Вашингтоне.

 Экклз идеально вписывался в команду Ф. Рузвельта, по своему влиянию не уступал Г. Моргентау, но  предпочитал оставаться в «тени».  Был он в «тени» и во время Бреттон-Вудской конференции. Он присутствовал на заседаниях конференции, но лишь в качестве члена делегации США. Биографы Уайта отмечают, что глава американской делегации на конференции неоднократно уединялся для проведения бесед с М. Экклзом.

Впрочем, следует признать, что  предложенная американской делегацией модель мировой финансовой системы резко усиливала значение и авторитет казначейства США.  Именно оно брало на себя обязательство свободного размена долларов на золото и выступало главным гарантом устойчивости бреттон-вудской системы. Даже более важным гарантом, чем МВФ.  А аппетиты банков Федерального резерва были ограничены. Напомним, что с 1911 года для банков США была установлена норма покрытия золотом 40% денежной эмиссии. В 1945 году, т.е. на следующий год после бреттон-вудской конференции она была понижена до 25%. При этом следует напомнить, что покрытием с 1934 года выступало уже не золото, а золотые сертификаты; сам металл из сейфов банков перекочевал в хранилища американского казначейства. Но это все равно было серьезным ограничением для банковского капитала США. Подобного рода отношения в альянсе «Казначейство США – ФРС» складывались в условиях, когда в мире господствовали идеи кейнсианства, которые повышали авторитет государственной казны.

Г. Уайт всячески поддерживал и обхаживал советскую делегацию на конференции. Он очень рассчитывал на то, что СССР ратифицирует Устав МВФ и, таким образом, станет полноправным участником бреттон-вудской валютной системы. Ради этого он постоянно лоббировал решение о предоставлении Советскому Союзу Соединенными Штатами кредита после окончания войны. Увы, этим надеждам Уайта не  суждено было состояться. Президент Ф. Рузвельт не дожил до окончания войны, кредит Советскому Союзу предоставлен не был, Устав МВФ нами не был ратифицирован, СССР оказался за пределами бреттон-вудской валютной системы. Мир стал двухполюсным. А сам Уайт оказался через три года после конференции отстраненным от всяких дел в министерстве финансов. 

«ЗАВТРА». Валентин Юрьевич, а все-таки, что известно о тайной жизни Г. Уайта.

Валентин КАТАСОНОВ. О том, что Гарри Уайт работал на советскую разведку, свидетельствовали многие из тех, кто начинал работать на СССР, а потому переходил на сторону противника.  Среди них -  перебежчик Виттекер Чемберс, который в 1930-е гг. был в Америке коммунистическим активистом и вербовал на идейной основе агентов для работы на СССР. Чемберс, согласно его заявлениям, был возмущен подписанием советско-германского пакта в августе 1939 года и по этой причине прекратил сотрудничество с советской разведкой. Не просто прекратил, а начал раскрывать агентов и различные секреты. Согласно его показаниям,   Уайт  стал  шпионом в 1939 году.

Другим авторитетным источником можно назвать советскую шпионку-курьера Лиз Бентли. 7 ноября 1945 года она перешла    на сторону США, раскрыв почти всю агентурную сеть СССР. В её списке Уайт по значимости был агентом №2.  Но и в этот раз финансисту не предъявили обвинения. Удивительно, что даже на сообщение Лиз Бентли не было реакции со стороны властей США, хотя к этому времени Уайт уже лишился своих главных покровителей.  Биографы Уайта утверждают, что сообщения Бентли были не очень убедительные, не давали достаточных оснований для возбуждения уголовного дела. Некоторые утверждают, что в 1945-1947 гг. Уайт находился под «колпаком» американских спецслужб, которые все это время выявляли связи своего «объекта наблюдения». Сегодня свидетельства тех давних лет дополнительно подтверждаются рассекреченными материалами изархивов ФБР, ЦРУ, КГБ. В секретных документах Гарри Уайт как агент проходил под кодовыми именами «Адвокат», «Ричард» и «Юрист».

Об одном фрагменте тайной жизни Г. Уайта мы уже упомянули: о передаче советской разведке секретного документа под названием «План Моргентау». Уже этого достаточно для того, чтобы назвать помощника министра финансов США ценнейшим агентом нашей разведки.  Биографы Г. Уайта называют еще целый ряд фрагментов. Наиболее часто они вспоминают следующий эпизод.  Согласно показаниям уже упоминавшегося агента Бентли, Уайт ответственен за передачу советским агентам печатных клише. Эти клише   министерство финансов США использовало для печатания  союзнических военных марок в оккупированной Германии. Эти клише позволили СССР печатать деньги в неограниченном объёме – скупая на них в американской зоне товары, расплачиваясь с агентурой. По  разным оценкам, СССР за первые послевоенные годы сумел напечатать и реализовать марок на сумму эквивалентную от 200 до 400 млн. долл.

 Трудно  переоценить роль Уайта как агента влияния. Английский журналист Дуглас Рид в своей известной работе «Спор о Сионе» полагает, что первым крупным результатом работы Уайта как агента влияния стало провоцирование Перл-Харбора. Японию «заманили сделать первый выстрел» в Перл‑Харборе. Биографы также полагают, что  Уайт явно выступал в   роли агента влияния, когда добился срыва переговоров  о займе на сумму 200 миллионов долларов  с китайскими националистами в 1943 году. Такой срыв был выгоден Москве и китайским коммунистам.   

Как агент-информатор Уайт по своим возможностям мог конкурировать только с  таким агентом советской разведки, как высокопоставленный чиновник Госдепа Эльджер Хисс, занимавший в годы войны позицию помощника государственного секретаря США. Он оказал большое влияние на создание и деятельность Организации объединенных наций (ООН) на начальном этапе. Хисс, в частности, был генеральным секретарем конференции по учреждению ООН в Сан-Франциско (1945 г.).   Был осужден после войны за свою шпионскую деятельность (по разным данным, провел в тюрьме от 4 до 5 лет). До конца своей жизни (умер в возрасте 92 года в 1990-е гг.) считал себя невиновным и непричастным к работе на советскую разведку.

«ЗАВТРА». Были и другие интересные агенты советской разведки, которые были связаны с государственным аппаратом США?

Валентин КАТАСОНОВ. Да. Например, на финансовом направлении работал Локлин Керри («Паж») – в 1935–1939 годах помощник директора Федерального резервного управления Минфина США, с 1939 года по 1944 год – старший административный помощник президента Рузвельта, выполнявший различные специальные поручения, в 1944–1945 годах – помощник начальника Управления внешнеэкономических связей. В Государственном департаменте был агент Лоренс Даггэн («Принц», «Фрэнк»). По мнению историка В.В. Познякова, с 16 ноября 1941 года по 21 февраля 1946 года в США работало от 42 до 63 сотрудников легальных и нелегальных резидентур советской разведки (НКВД, ГРУ). В годы второй мировой  войны они контролировали работу от 372 до 548 агентов. Хотя отдельные западные историки называют еще более высокую цифру. Для сравнения – в апреле 1941 года советская внешняя разведка имела 221 агента. Вице-президент США Генри Уоллес (занимал этот пост в 1941–1945 годах) признался спустя много лет, что если бы больной президент США Рузвельт умер в этот период и он бы стал президентом, то бывший вице-президент планировал назначить Л. Даггэна своим государственным секретарем, а Г. Уайта – министром финансов. И только то, что в январе 1945 года пост вице-президента занял Гарри Трумэн, а Рузвельт прожил еще три месяца, не позволило  нашей разведке провести самую уникальную операцию в своей истории, когда два ее агента  стали бы  членами правительства США.

По разным поводам Уайту приходилось общаться и даже путешествовать за границу с тогдашним госсекретарем  Корделлом Халлом (занимал этот пост в период 1933-1944 гг.)  и вице-президентом Генри Уоллесом (занимал этот пост в период 1941-1945 гг.). Уайт регулярно  докладывал Москве о своих разговорах  с этими высокопоставленными чиновниками, а также об их  разговорах между собой и третьими лицами. Уже не приходится говорить о том, что Москве были известны не только каждый шаг министра финансов Г. Моргентау, но и его мысли. Потому что многие мысли в голове Моргентау появлялись в результате бесед со своим  талантливым  помощником. Уайт не только сам работал на Москву, но со временем под его началом оказалось немало сотрудников министерства финансов, которые «втемную» или осознанно работали на ту же самую Москву. Г. Уайт надежно «прикрывал» своих единомышленников. В 1950-е гг. (в эпоху «маккартизма») в США под руководством сенатора Уильяма Дженнера была создана  рабочая комиссия для выяснения нарушений и злоупотреблений в государственном аппарате. На основе собранных материалов по министерству финансов был составлен сборник под названием «Дневник Моргентау». Вот что мы читаем в этом документе по поводу деятельности Г. Уайта и его коллег в министерстве финансов США: «Сосредоточение сторонников коммунизма в министерстве финансов, и особенно в отделе монетарных исследований, теперь полностью зафиксировано. Уайт был первым директором отдела; его преемниками были Франк Кое и Гарольд Глассер. Также в отделе монетарных исследований были Уильям Людвиг Ульман, Ирвинг Каплан, и  Виктор Перло. Было установлено, что Уайт, Коэ, Глассер, Каплан и Перло являются участниками коммунистического заговора...».

Нашим гражданам старшего возраста, особенно тем, кто интересовался экономикой США, очень хорошо известно имя одного из  упомянутых выше сотрудников министерства финансов. Это Виктор Перло (1912-1999). который очень активно публиковался в советской прессе, в СССР были изданы на русском языке его книги. В США он относился к категории «левых» экономистов. По сути, он был марксистом. Состоял в компартии США, причем относился к группе ее наиболее активных членов.  В министерстве финансов работал в 1945-1947 гг., видимо именно там он окончательно сформировал свои коммунистические взгляды.  Имел контакты с Г. Уайтом. Одновременно с Г. Уайтом был уволен из министерства по подозрению в шпионаже в пользу СССР.  Однако до суда дело не дошло.

Сcылка: http://www.zavtra.ru/content/view/shpionyi/