Объединяться и действовать: жизнь русских общин Прибалтики после украинских событий

Пейзаж после Украины

События на Украине стали водоразделом для русских общин в Прибалтике, говорит председатель антифашистского комитета Эстонии Андрей Заренков. Общины разделились на тех, кто остается русскими патриотами, и тех, у кого русским остался только язык. Соответственно разными были и их оценки происшедшего в Киеве, Крыму и на Донбассе.

Изменилось отношение к русским со стороны эстонцев и местных властей, продолжает эксперт: «Раньше наши проблемы просто игнорировали. Теперь начали хоть как-то обращать внимание. Стали говорить осторожнее, боятся задеть наши чувства. Боятся, что мы повторим донбасский сценарий. Северо-восток Эстонии — это то же самое, что юго-восток Украины. 90% населения — русские. А государство за 25 лет так и не начало налаживать там экономику и обеспечивать нормальные условия для жизни».

После начала украинских событий ситуация с русскими общинами в Эстонии сдвинулась с мертвой точки, подтверждает активист «Ночного дозора» Максим Рева. После «бронзовой ночи» эстонские власти задумались о том, как решать этот вопрос, но так ничего и не сделали. Они и сейчас пока ничего не делают, но по крайней мере начались заявления по этому вопросу — процесс пошел.

В то же время, как только стали происходить события в Крыму, усилилась активность спецслужб всех трех стран Прибалтики, рассказывает Рева. Они выражались, например, в тотальном досмотре всех активистов общественных организаций при пересечении границы, в допросах с пристрастием и прочих формах давления. Параллельно в информационном пространстве были попытки высмеять и дискредитировать русскую позицию по Крыму, называть ее «оккупированной территорией» и т. п.

Произошла поляризация, продолжает эксперт: с одной стороны — энтузиазм русских, с другой — слова эстонского премьера о том, что Путин террорист, и формирование «партии войны», играющей на страхах населения. Регулярные антироссийские заявления, разумеется, раздражают, и это раздражение создает неприятный фон для возможных провокаций.

В целом политический пейзаж раздвоился, говорит Максим Рева: на одной стороне — партия за Америку и за войну, на другой — не то чтобы прорусская партия, но партия за мир. Что касается общины, жители северо-востока Эстонии, разумеется, не хотят донбасского сценария, но в то же время они осознают, что Киев проводит на Донбассе карательную операцию, а прибалты во время Великой отечественной были куда более жестокими карателями, чем украинцы.

«Главное последствие украинских событий — мы убедились в том, что эстонцы и русские живут в одной стране, но в разных информационных пространствах, — говорит депутат парламента Эстонии Михаил Стальнухин. — Эстонские СМИ некритично транслируют точку зрения Госдепартамента США, а эстонцы некритично ее воспринимают. Отсюда тотальное непонимание и раскол, который создают специально. Сложно спрогнозировать, к чему все это может привести».

«Но вместе с тем растет доверие к информации, которая идет от России — люди видят, что там больше правды, — добавляет депутат. — Растет запрос слушать тех, кто был там, на Донбассе. Недавно приезжал наблюдатель ОБСЕ, отзывался об ополченцах позитивно. Его тут же начали обвинять во всех грехах. Пропаганда в чистом виде. Местные СМИ рассказывают, что это Россия и ополченцы бомбят Донецк и Луганск. О чем тут говорить».

Отношение власти к русским в Эстонии сейчас осторожное, говорит Стальнухин: «Я бы не сказал, что-то сильно изменилось. Изменения есть только в том, как работает полиция безопасности. Они лезут во все сферы, стремятся полностью контролировать все общество и в первую очередь — русских. Так что внимание к русским политикам, конечно, выросло. Но это не всегда минус. Скажем, Яна Тоом в том числе и благодаря ореолу мученицы прошла в Европарламент. Они ей помогли».

Крым

Воссоединение Крыма с Россией вызвало необычайный эмоциональный подъем в общине — об этом говорят все без исключения эксперты из всех стран Прибалтики. Воспринималось это как возвращение русского полуострова домой, и чувство восторжествовавшей справедливости объединялось с подъемом патриотизма.

«Люди ходили по улицам Риги с российскими и андрееевскими флагами, устраивали митинги, — рассказывает вице-спикер латвийского парламента непредставленных Александр Гапоненко. — Власти всего этого, конечно, испугались». «Он духовно всегда и был нашим, — говорит Андрей Заренков. — Адмирал Ушаков, наверное, переворачивался в гробу, пока Крым был не российским. Слава Богу, это время кончилось».

Возвращение Крыма в состав России адекватно воспринималось и самими прибалтами (не всеми, но многими) — они тоже понимали, что это восстановление справедливости, рассказывает Максим Рева. Что касается русской общины, то высшей точкой эмоционального подъема был даже не референдум, а речь Путина о русском мире два дня спустя и фраза о том, что Россия готова защищать русских. (Только похоже, что эта фраза или случайно выскользнула, или была также легко забыта, как и сказана)

Отношение к возвращению Крыма было адекватным и в Литве, говорит депутат Сейма, председатель Союза русских Литвы Сергей Дмитриев. Литовцы помнят, как важно было для них их собственное волеизъявление при распаде Советского Союза, а потому с уважением отнеслись и к волеизъявлению крымчан, тем более что было понятно, насколько едина их позиция.

«На самом деле с Крымом все не было так уж однозначно, — уточняет Михаил Стальнухин. — Все изменилось после событий в Одессе и Мариуполе. Люди поняли, что все это ждало бы и Севастополь».

Донбасс

Многие наблюдатели говорят о том, что Донбасс — это несколько другая история, это все-таки не то же самое, что Крым. Вместе с тем все признают, что украинское государство и украинская армия ведут себя в этой ситуации, во-первых, диктаторски (никаких переговоров с оппонентами), во-вторых, варварски (массовые убийства мирных жителей), в-третьих, непрофессионально (большинство жертв среди мирного населения — следствие неумения украинской армии воевать).

После того, как начались события на Донбассе, балтийские СМИ пишут открыто и слаженно: Путин — террорист, ДНР — террористы, рассказывает Максим Рева. Соответственно, все, кто их поддерживает — тоже террористы. Карательные меры к сторонникам Донбасса не применяются, но спецслужбы, например полиция безопасности в Эстонии, внимательно за ними следят.

Как выразить поддержку Донбассу в этой ситуации, решить сложно, говорит Александр Гапоненко. Община готова политически поддержать вхождение Новороссии в состав России. А на данном этапе единственная помощь — это сбор вещей, необходимых пострадавшим и беженцам, но даже это реализовать не так-то просто.

Происходящее на Донбассе вызывает у населения Литвы, и не только у русских, глубокую озабоченность и возмущение, рассказывает Сергей Дмитриев. Всем очевидно, что это карательная операция, всем очевидно, что и украинцы не хотят воевать, а делают это под дулом пистолета, всем очевидно, что необходимо скорейшее перемирие.

Сейчас, во время донбасских событий, атмосфера очень накалена, община готова взорваться, говорит Андрей Заренков. У многих на Донбассе живут родственники, и варварские действия украинской армии вызывают ярость. То, что сейчас происходит на Донбассе, в истории уже было, говорит эксперт. Это 1936-й год в Испании, народная интернациональная война против нечеловеческого режима.

90 процентов русских Эстонии сочувствуют жителям Крыма и Донбасса, отмечает Михаил Стальнухин: «При этом никому не хочется войны. Но все сочувствуют борьбе с нацистами. Потому, что то, что было в Одессе 2 мая и в Мариуполе 9 мая, то, что было на майдане, где людей забрасывали „коктейлями Молотова“ и сжигали живьем — это нацизм».

По донбасской проблеме совесть Путина может быть почти чиста, считает Максим Рева: он сразу сказал, что «второго Крыма» не будет, просил подождать с референдумом и т. д. Другие наблюдатели придерживаются другой позиции: «крымской речью» о защите русских Путин дал надежду на поддержку, местные жители благодаря этому согласились на временную партизанщину, а потом оказалось, что защиты нет и не предвидится. Понятно, что у отказа втягиваться в полномасштабную войну множество аргументов и плюсов, но тем не менее: обещание было дано, обещание не было выполнено.

Латвийский пример

В том, что касается отношения власти к русским общинам, сейчас ситуация неопределенная, говорит лидер латвийского общественного движения «Конгресс неграждан» Елизавета Кривцова: «Пока существенных антироссийских политических инициатив нет. Только цирк с запретом въезда для Валерии. Действия начнутся осенью, накануне парламентских выборов, и после них. В предвыборную кампанию многие политические силы будут эксплуатировать страхи латвийцев».

У властей есть два варианта, продолжает эксперт: продолжать закручивать гайки, пользуясь подходящей обстановкой, и на этом зарабатывать очки, либо, наоборот, попытаться решить существующие проблемы и заняться «русской темой» беспристрастно и всерьез. Какой выбор будет сделан, пока неясно.

Власти Латвии боятся действий русской общины, хотя та не собирается устраивать никаких майданов, говорит Александр Гапоненко. Активизировались и власти, и их американские «партнеры»: ищут коллаборационистов среди русских, собираются запускать русскоязычный канал с «правильной» информационной политикой. Давление на общину довольно сильное, говорит эксперт.

Латвийская партия, которая раньше претендовала на голоса русских избирателей, сменила свою генеральную линию, отмечает эксперт. Один из ее лидеров мэр Риги Нил Ушаков говорит, что Крым — это Украина и устраивает символические антироссийские акции вроде встречи с американскими десантниками. Теперь на голоса русскоязычных избирателей претендует Русский союз Латвии, и его рейтинг будет расти, но какая-то часть разочарованных избирателей просто проигнорируют выборы, прогнозирует эксперт.

Российское государство

Кремлю нужно продолжать ту же политику, что он вел в «русскую весну», говорит Александр Гапоненко, то есть делать все спокойно и уверенно. Думать о защите интересов соотечественников за рубежом нужно, но прежде всего России нужен экономический рывок: без этого экономического «базиса» политическая «надстройка» в виде защиты своих интересов не сможет быть устойчивой.

Россию пытаются втянуть в войну на Донбассе, уверен Максим Рева. Поэтому главными целями российской политики в этом вопросе должны быть, во-первых, перемирие, во-вторых, недопущение втягивания в полноценную войну с теми, кто на самом деле руководит Украиной сегодня.

Не надо удивляться тому, что рост влияния России в мире и рост патриотических настроений внутри страны вызывают недовольство «западных партнеров», которое выражается в желании втянуть Россию в большую войну, отмечает Сергей Дмитриев. Следует продолжать ту же политику поиска компромисса одновременно с отстаиванием своих интересов и не поддаваться на продолжающиеся провокации.

Российское государство в этой ситуации ведет себя солидно, говорит Михаил Стальнухин: «Если и ошибается, то значительно меньше, чем США. Действия продуманны, есть уверенность в своих силах. Многие действующие лица сейчас находятся в состоянии ожидания. Есть мнение, что „Боинг“ будет ключом ко всей этой истории. Кто его сбил, тот и проиграет».

Уроки и выводы

В Литве есть надежда на то, что все местные «русские вопросы» удастся решить мирным путем, отмечает Сергей Дмитриев. Хотя местные СМИ и отдельные представители власти пытаются нагнетать истерию, люди мало этому поддаются. Экономические отношения продолжаются, можно надеяться, что получится договариваться и по остальным аспектам.

При этом растет солидарность внутри русской общины, отмечает эксперт. 9 мая в этом году выпало на будний рабочий день, но люди после работы шли с цветами на кладбище, и их было больше, чем раньше, и не требовались никакие призывы — все и так все понимают. В Литве, где была антигитлеровская дивизия, среди взрослого населения отношение к этому вопросу адекватнее, и проблем, по всей видимости, куда меньше, чем в двух других странах.

Настроения в латвийской общине сейчас неоднородные, говорит Елизавета Кривцова: «Мы были настроены на то, что появится нормальное сотрудничество по линии Россия — ЕС — Латвия. Теперь очевидно, что в обозримом будущем этого не произойдет. Отсюда вопрос: то ли для решения наших проблем искать помощи у России, то ли работать только с Евросоюзом, то ли пытаться как-то два этих способа совмещать».

До крымских событий русская община в Эстонии жила примерно теми же чувствами, что крымчане: с ощущением, что «нас бросили», говорит Максим Рева. После возвращения Крыма люди подняли голову, увидели Россию, которая может защитить — и это не эмоции, как в «бронзовом» 2007-м, а спокойное убеждение. Люди собирают гуманитарную помощь для Донбасса, они перестали бояться. Смелая сплоченность должна привести к тому, что местные власти станут относиться к русским более адекватно. Учитывать, например, что если пойти по пути «партии войны» и заниматься провокациями, добра это никому не принесет. Тем более что эстонцы для русских не столь близкие «родственники», как украинцы.

Общинам нужно быть активнее, не сидеть и не ждать, пока вопросы решатся сами собой, сетует Александр Гапоненко. Пока с единством и активностью — проблемы.

Урок Украины для русских общин простой: нужно быть вместе и нужно действовать, вторит ему Андрей Заренков: «Мы должны ставить свои вопросы на повестку дня и никого не стесняться. Иначе, если мы будем молчать, здесь может произойти то же самое. Мы не должны этого допустить».