Сообщения
МОСКВА, 26 июл — РИА Новости, Лариса Жукова. Ежегодно международные правозащитные организации выпускают Глобальный индекс рабства, в котором Россия традиционно входит в первую десятку стран. По данным активистов российского движения "Альтернатива", которые занимаются освобождением людей, на невольничьих рынках России не меньше ста двадцати тысяч человек. О том, как они попадают в рабство и как их из него вызволяют, — в материале РИА Новости.
Без цепей и кандалов
По последним данным Walk Free Foundation, в мире свыше сорока пяти миллионов человек находятся в той или иной форме рабства. Это различные виды принудительного труда и проституции, торговли органами, а также любые взаимоотношения, нарушающие принцип равенства и права человека на достоинство и свободу.
В России, по информации фонда, насчитывают больше миллиона рабов, по этому показателю она занимает седьмое место в мире. Олег Мельников, лидер общественного движения "Альтернатива", которому удалось освободить почти полтысячи невольников в России и за рубежом, считает эту цифру завышенной. По его словам, счет рабов на отечественном "рынке" идет на сотни тысяч, но до миллиона эта цифра явно не дотягивает.
Освобождением рабов Мельников занялся в 2011 году. Тогда его знакомый рассказал, что его родственника насильно удерживают в Дагестане на кирпичном заводе. Тот сначала не поверил, но поехал искать пленника: его нашли с шестью другими рабами — мужчинами и женщинами. Случай так поразил активиста, что он решил создать добровольческое движение. Сейчас это около десяти волонтеров по всей России — и, по сути, это все силы, которые занимаются систематической борьбой с рабовладением в стране.
"Современные рабы — это не цепи и кандалы. Мы называем рабом каждого человека, у которого забрали документы и который не может добровольно покинуть место работы. Но доказательной базы и правоприменительной практики в России пока нет. Крайне редко заводят дело по статье о "Незаконном лишении свободы" с подпунктами 127.1 и 127.2, которые запрещают торговлю людьми и рабство. На практике полиция по-прежнему берется только за такие дела, когда человек был буквально прикован".
По статистике Мельникова, в России около 40% невольников эксплуатирует нищенская мафия, столько же приходится на нелегальные заводы и фабрики, а около 20% — на сексуальную индустрию в самой стране и за ее пределами.
Сейчас в очереди на спасение у активистов полсотни рабов. В среднем за месяц удается освободить десять человек. Полиция помогает исключительно в плане добровольного сотрудничества. "Содействие нам оказывают редко из-за бюрократии. Чаще обращаются к нам: силовые структуры не всегда доверяют своим коллегам из регионов", — говорит Мельников.
Последний звонок из Дагестана
В январе 2014 года 36-летний Сергей Гайдаш из Белоруссии решил помочь своей тяжелобольной матери, которая слегла с болезнью. У него самого была инвалидность, но мужчина отправился в Москву, чтобы заработать денег на лекарства матери. Гайдаш был готов устроиться и дворником, и мойщиком — хотя бы за 15 тысяч рублей, но его нигде не принимали. Наконец, на вокзале к нему подошел мужчина и предложил работу на сочинской Олимпиаде с бесплатным проживанием и зарплатой в 35 тысяч рублей. Гайдаш не успел ответить — чай, которым его угостил незнакомец, оказался с клофелином.
Полгода инвалид провел не на олимпийской стройке, а в трудовом рабстве на кирпичном заводе недалеко от Махачкалы. Когда активисты "Альтернативы" освободили его и восемь других невольников, Гайдаш попросил позвонить матери. Трубку взяла его тетя. Она ответила, что мать очень ждала сына, но три месяца назад умерла.
Пастух выгоняет отару овец на пастбище
Случай с Гайдашем, скорее, исключение, чем правило, замечает Мельников. Вербовщикам нужны здоровые люди, они не обращают внимания на бездомных и больных по простой причине – те не смогут долго работать. В трудовое рабство попадают, в основном, крепкие деревенские мужчины, которые приезжают из регионов в столицу и не представляют, как устроены трудовые отношения. За них некому постоять, они легко верят в сказку о золотых горах и не знают своих прав. Таких малограмотных – большая часть России, считает активист.
Самое распространенное место "вербовки" – "Площадь трех вокзалов". Вербовщики наблюдают за людьми в течение двух-трех дней, и, видя, что кто-то остается с сумками и никуда не уходит, предлагают выпить или поесть. Затем рассказывают о работе "с видом на море, бесплатным проживанием и зарплатой от тридцати тысяч рублей". В напитке оказывается клофелин, и человека без сознания провозят на юг страны через федеральные посты на заднем сидении автомобиля, закидав сумками.
Работа вербовщика и доставка раба обходится криминальным бизнесменам в двадцать тысяч рублей.
Тридцатипятилетний житель Владивостока Владимир Мухотин вспоминает, что согласился на работу "у моря" сам: "Любой бы хотел не с пустыми руками вернуться домой".
Его отвезли на кирпичный завод в Каспийск. "Хозяин" Саид отнял документы, телефоны, заставил работать без выходных. Кормили один раз: водой из-под крана "с кусочком лука или картошки", стаканов не было – пили из "стекляшек", найденных на помойке. Спаивали техническим спиртом – до цирроза. Тех, кто протестовал, Саид грозился отправить на карьер или в горы пасти стада – это означало, что рабов уже никто и никогда не найдет. "Москве я больше не верю. Лучше у нас на земле", – подытожил свой рассказ спасенный трудовой раб, "завербованный" у Казанского вокзала.
Казанский вокзал в Москве
Вопреки всеобщим представлениям, кирпичный завод на Кавказе – это обычное чистое поле с выработкой глины, без колючей проволоки и забора. Как правило, возле федеральной трассы или в большом населенном пункте – близ Махачкалы, Каспийска, Хасавюрта, Избербаша и Дербента. Именно там проходят газовые трубы, откуда нелегально качают топливо для обжига глины.
"Местные не хотят идти на это производство: потом легкие выплевывают. Никто не борется с рабовладением, потому что все что-то имеют с нелегального бизнеса: участковые, газовые службы, исполнительная власть", – рассказывает Мельников.
По его словам, выгода от рабовладения идет на десятки миллионов: владелец завода не тратит деньги на зарплатный фонд, налоги, страховые и пенсионные выплаты. Раб окупается за неделю. Поэтому борьба активистов с "кирпичными мафиози" безрезультатна: никакого экономического ущерба изъятием нескольких рабов им не наносится – они тут же ввозят следующих.
Уголовных дел не заводят: если освобожденный написал в полицию, в течение двух месяцев, пока идут доследственные проверки, он должен находиться там, где подал заявление. Люди предпочитают уезжать домой.
Украинские калеки, "слепые" бабушки и Мадонны
География рабства современной России не ограничивается югом страны. В крупных региональных центрах – Москве, Санкт-Петербурге, Оренбурге, Екатеринбурге и Нижнем Новгороде – процветает нищенская мафия. Большая часть преступного бизнеса принадлежит молдаванским и астраханским цыганам.
Только в столице обороты нищенской мафии составляют десятки миллионов рублей. Единственный период, когда черный рынок был в упадке, пришелся на кризис 2008 года. Сейчас криминальный бизнес 90-х переживает своеобразный ренессанс: попрошаек не меньше, чем двадцать лет назад, говорит Мельников.
В конце января на работу в Москву приехал колясочник Вячеслав Котлов из Сысерти Свердловской области. Знакомый Алексей предложил ему стабильную "сидячую работу", а по приезду инвалида – отобрал документы и отправил попрошайничать в метро. "В вагонах я собирал 5500 рублей бумажными купюрами и больше тысячи – мелочью. За мной стояли надзиратели", – рассказал Котлов. Спустя несколько дней такой работы ему удалось "свинтить" от надсмотрщиков и рассказать о похищении полицейским, которые и вернули ему документы и отправили домой.
Вербовщики активно ищут не только людей жалостливого вида, но и социально незащищенных лиц, за которых некому постоять: пожилых, инвалидов, сирот, оставшихся без попечения.
Почти половина просящих милостыню в России – это рабы. "Стоимость" старушки или колясочника – порядка пятидесяти тысяч рублей, ребенка – от шестидесяти до ста тысяч (средняя продолжительность жизни младенцев – три месяца).
Сирота из Кривого Рога Игорь Галанюк в рабстве пробыл год. В феврале 2016 года соотечественники – семейная пара украинцев – позвали его работать грузчиком в Москву. По прибытии в квартиру в Балашихе у Галанюка отобрали паспорт и отправили побираться: "Алексей присматривал за мной и каждый час забирал деньги. Если я приносил меньше десяти тысяч рублей в день, избивал. Звонить домой мне не давали. Сказали, что, если я не заработаю определенную сумму, Алексей "выбьет все кишки"". Так продолжалось до тех пор, пока юношу не заметили журналисты. Поработивших его украинцев активисты заметили в том же поезде на Украину, куда они отправляли Галанюка.
80% рабов нищенской мафии в России – это граждане Украины, причем 90% из них – жители Одесской области. Это связано с приближенностью к молдавской границе, откуда местные цыгане под разными предлогами крадут людей. В чужой стране их психологически ломают: насилуют, заставляют спиваться, пугают мифическими связями с правоохранительными органами.
Попрошайки окупаются быстро: за день они приносят до пятнадцати тысяч рублей. Выручка зависит от продуманности подхода. Так, бабушке с зашитыми глазами около храма Святой Матроны подавали до пятидесяти тысяч рублей в день, вспоминает Мельников.
"Окно" в посольстве, сексуальная Мекка и цена времени
Цены на рабов в сексуальной индустрии чуть выше, чем в нищенской мафии. В России за девушку платят от восьмидесяти до ста пятидесяти тысяч. Продажа заграницу дороже: порядка пяти тысяч долларов. В основном, рабов держат в незнакомой стране, говорит Мельников. В Россию для занятий проституцией чаще всего ввозят девушек из Украины и Африки.
Своеобразной сексуальной Меккой в России является, как ни странно, Северная Осетия. Это самый крупный регион секс-торговли, говорит Мельников: "Осетия – спокойный регион, но, в связи с тем, что в соседних Ингушетии, Чечне и Кабардино-Балкарии не принято содержать бордели, туда приезжают гости со всего Кавказа".
Россиянок же отправляют в Турцию, Грецию, Египет и Северный Кипр – просьбы о спасении из непризнанного государства поступают все чаще. Главный канал поставки сексуальных рабынь – модельные агентства. Девушкам обещают карьеру за границей.
Порой вывозят насильно. Чтобы пройти контроль в аэропорте, часто используют поддельные паспорта. Также у работорговцев есть еще один почти легальный способ: в одном из посольств можно купить "свидетельство о возвращении на родину", которое обычно выдают только настоящим гражданам страны. Закрыть это "окно возможностей" непросто.
Вызволять рабынь из-за границы дороже всего. Во-первых, нужно провести разведку: в каком из борделей или массажных салонов удерживается девушка. Во-вторых, подготовить место для нее до переезда – в гостинице из-за проблем с документами ее держать нельзя. Все это участники "Альтернативы" делают за свой счет. К тому же, часто оказывается так, что в рабстве находится не один человек, а больше.
"Если это Северный Кипр, нам приходится нарушать законы непризнанного государства. На его территории нет нашего посольства, поэтому помочь девушкам некому", – рассказывает Олег Мельников. На данный момент только с Северного Кипра удалось вывезти девять наложниц.
Полиция и в России, и за рубежом неохотно берется за такие случаи: потерпевшую сторону не допросить. На заведение дела могут уйти месяцы. Эту проблему усугубляет растущая вера населения в экстрасенсорную силу. Родственники пропавших чаще обращаются к участникам "Битвы экстрасенсов", сетует Мельников. Все это приводит к тому, что цена времени оказывается слишком высока.
"Нам приходится жить с выбором. У нас были трудовые рабы-мигранты и девушки в сексуальном рабстве – не только из России, но и Украины и Белоруссии. Мужчины говорили, что их угрожают убить, поэтому решили вызволить сначала их. Через неделю, когда мы собрали деньги и дошли до освобождения девушек на Кипре, спасти удалось не всех. Две из них покончили жизнь самоубийством".
"Неубиваемое" рабовладение в Гольяново
История рабовладения в районе Гольяново на востоке Москвы, пожалуй, одна из самых нетипичных для России. Она началась еще в прошлом веке: в 1997 году в поле зрения правоохранительных органов попала предпринимательница из Казахстана Шолпан Истанбекова. Столичным милиционерам стало известно о том, что в подвалах ее магазинов на улицах Декабристов, Уральской и Новосибирской в рабских условиях живут несовершеннолетние приезжие из Средней Азии. Истанбекова заставляла их работать с шести утра до полуночи, спать на полу и заниматься незащищенным сексом друг с другом, кормила просроченными продуктами и не разрешала выходить на улицу.
Одной из девушек удалось сбежать в 1998-м. Ее шрамы и раны на теле свидетельствовали об истязании, писали журналисты, но дело не возбудили "из-за связей" предпринимательницы. В конце 2000 года милиция вновь проявила интерес к продуктовому магазину: в подсобке нашли труп девочки с ножом в сердце. Вину на себя взяла одна из рабынь. В 2002-м в Центр для несовершеннолетних попала очередная девушка из гольяновского магазина. На ее голове было около десятка ран, руки – изрыты шрамами, грудь – исколота, сообщали СМИ.
Расследование вели сотрудники Бутырской межрайонной прокуратуры и Московского уголовного розыска. Им удалось доказать вину Шолпан Истамбековой. Но за неимением статьи об использовании рабского труда (она появилась в 2003 году), владелице магазина предъявили обвинение в истязании несовершеннолетних. Спустя два с половиной года заключения она вышла по амнистии.
Тем временем, клан Истанбековых не терял влияния в московском районе – продуктовые магазины продолжали держать сестры Шолпан. Как отмечается в жалобе "гольяновских рабов" в Страсбургский суд (адвокаты комитета "Гражданское содействие" продолжают отстаивать их права), в 2008 году жители района жаловались в управу на различные нарушения в магазине. Но чиновники, проведя проверки, отмечали, что информация не подтвердилась.
Тумар Касимова (в центре)
Скандал разразился в 2012-м. Активисты вызволили 11 человек из подвала магазина на Новосибирской улице. Таких же невольных рабочих обнаружили в других магазинах на соседних улицах. Все торговые точки принадлежали одной семье: одним магазином владела Жансулу Истанбекова, остальными — ее сестра и зять.
Выяснилось, что рабыни из Узбекистана и Казахстана прожили в магазинах Истанбековых от пяти до десяти лет. Все это время их вынуждали бесплатно трудиться в течение почти 21 часа каждый день под угрозой насилия. Покидать подсобные помещения работницам не разрешалось. В результате сексуального насилия девушки беременели. Одной из них насильно сделали аборт на позднем сроке, другие рожали в изоляции. Дети подверглись жестокому обращению и "исчезали".
На заседании Общественной палаты РФ и Совета по правам человека при президенте России под председательством Анатолия Кучерены заместитель начальника Управления собственной безопасности столичного ГУ МВД РФ Андрей Севрюгин отказал в возбуждении дела, ссылаясь на то, что данные активистов не нашли подтверждения в ходе проверок.
"С тех пор этот продуктовый получил у нас прозвище "неубиваемый". В декабре 2015 года он был уличён журналистами в продаже алкоголя в ночное время, но это тоже не сказалось на его дальнейшей работе", — вспоминает Олег Мельников.
В конце 2016 года очередным громким случаем стал побег из магазина на Новосибирской улице еще одной рабыни – 20-летней Несибели Ибрагимовой, уроженки Казахстана. Она приехала в Москву в мае вслед за мужем по предложению свекрови подработать до Нового года продавцом за 30 тысяч рублей с бесплатным проживанием. Кров действительно оказался бесплатным – как и работа девушки.
"Документы, вещи, телефон сразу забрали – сказали, потеряю. Днем кормили водой и старым замороженным хлебом, ночью заставляли пить водку – так, что имя свое забывали. В подсобке жил маленький ребенок пяти лет. Его били. Говорили, что он "остаток шлюхи". Общаться с людьми и выходить было нельзя – всюду камеры", – рассказала Ибрагимова.
Скандалы в Гольяново стали настолько громкими, что в Татарстане по специально написанной пьесе поставили спектакль "Кибет". По сюжету пьесы, казашка Зияш, владелица дешевого продуктового магазина в Москве, наживается на рабском труде своих соотечественниц, чтобы искупить все свои грехи, построив мечеть на родине.
Палаточный лагерь для нелегальных мигрантов в Москве
Пока же прототип театральной героини на родину не вернулась. Она закрыла магазин на Новосибирской, дом 11, и открыла на Новосибирской, дом 1. К ответственности Истанбековых привлечь не удалось, несмотря на все доказательства насилия над "гольяновскими рабами", говорит Олег Мельников.
"Уполномоченный по правам человека в Казахстане обратился за помощью к коллеге Москальковой. Но они настолько наглые, что им плевать. Местные сотрудники полиции их не замечают, а весь шум – как с гуся вода. Они продолжают держать рабов в магазинах. Раз в два месяца появляется информация, что от них кто-то убежал, но ничего не происходит".
Пять месяцев назад полиция Красногорска завела уголовное дело на движение "Альтернатива" по статье 322.1 УК РФ за организацию незаконной миграции: за содержание приюта, в котором временно находились вызволенные из плена гастарбайтеры, – на государственном уровне таких учреждений не предусмотрено.
Пока Мельников не прекращает работу, но говорит, что в случае с "гольяновскими рабовладельцами" бессилен: "Закрыть магазин легальными способами не получится. Скорее, прекратим свое существование мы".
Куда можно обратиться, если вы подозреваете использование рабского труда
В Москве:
Управление собственной безопасности ГУ МВД по Москве — 8499 255 9657
Управление по делам несовершеннолетних УВД на метрополитене Москве (если вовлечены дети) — 8 495 621 93 50; 8 495 625 37 31
По России:
Движение "Альтернатива" — 8 965 345 51 61
Комитет "Гражданское содействие" — 8 968 918 98 65
Центр помощи пережившим сексуальное насилие "Сестры" – 8 499 901 02 01
Комментариев нет:
Отправить комментарий