Сообщения
Олег Слюсаренко
Часть I
В течение последней четверти века посредством телевидения, печати, интернета в сознание наших соотечественников активно внедрялась информация, наполненная всевозможным антисоветским содержанием. При этом острие антисоветской критики было и остается направленным против коммунистической доктрины, определившей создание и бурное развитие в ХХ веке первой в мире страны "победившего социализма" – Союза Советских Социалистических Республик.
Разумеется, на фоне постигшей СССР в конце ХХ века катастрофы, критический анализ советской общественно-политической и социально-экономической модели развития имеет объективные основания. Однако подобный анализ, после того как антисоветские настроения в обществе стихли, стихла антикоммунистическая истерия, нуждается не в тиражировании бульварных антисоветских и антикоммунистических клише, а в развитии академических подходов, способных дать объективную характеристику уникальной во многих отношениях советской цивилизации.
В частности, в реализации непредвзятых научно-исторических подходов нуждается современная оценка коммунистической советской доктрины. Об этом по-прежнему мало говорят, но очень многое в оценках советского периода отечественной истории указывает на то, что советская модель государственного строительства явилась своеобразным воплощением в ХХ веке великорусской национальной идеи.
В то же время, наиболее расхожий и изощренный упрек, бросаемый в адрес СССР и его основоположников идейными антикоммунистами, мотивируется тем, что коммунистическая доктрина, которая легла в основу советского строя, была "инородной" по отношению традиционной российской государственности. На этом же основании делается вывод о "враждебности" Русской революции (Великой Октябрьской социалистической революции) по отношению к Русскому народу. Очевидно, критики Русской революции полагают, что Русский народ, после трех лет "кровавой империалистической бойни", полной бездарных приказов царских генералов и абсурдных действий российских чиновников, в 1917 году желал воевать "до победного конца" за интересы Антанты, не желал раздачи помещичьих земель и, вообще, ратовал за сохранение "старых порядков", при которых русский мужик, в массе своей, оставался безграмотным, безземельным и бесправным. В качестве ответа на подобные доводы антикоммунистов следует отметить, что оценки Русской революции не могут выстраиваться ни в контексте европейского происхождения коммунистической доктрины, ни в контексте существовавших у лидеров революционной партии большевиков, длительное время находившихся в вынужденной эмиграции, контактов с представителями иностранных государств и их финансовых кругов, которые, возможно, были заинтересованы в падении российской монархии. Политическая борьба за власть – действие, само по себе, прагматичное и порой, увы, циничное, где заключаются сделки для достижения поставленной цели. Однако, оценки Русской революции, представленные исключительно в "инородном" её качестве, принципиально деформируют картину революционной борьбы в России.
Логика подобных оценок и суждений практически не затрагивает глубинный исторический характер Русской революции, не раскрывает источники её внутренней энергии, веками накапливавшейся в сознании Русского народа. Парируя доводы противников Русской революции и её критиков, следует привести исторический пример, связанный с утверждением на Руси православного Христианства. Это пример, и сопряженные с ним исторические сравнения, пожалуй, наиболее точно указывают на отсутствие объективных подходов у приверженцев теории "антинародного содержания" Русской революции, – пробудившей ХХ веке энергию новых форм цивилизационного развития, которые оказали фундаментальное влияние на дальнейшее развитие человечества.
Актуализируя тему, связанную с распространением христианского учения, равно как и любого другого, следует отметить, что заимствование идей и ценностей от одного народа к другому является объективным, жизненно обусловленным процессом, лежащим в основе развития цивилизации. В контексте этого процесса, много столетий назад греки переняли Христианство у иудеев. Иисус, как известно, согласно иудейским канонам по материнской линии был сыном еврейского народа. Иудеями были также первые ученики Иисуса.
Позже греки сделали каноническое православное Христианство, вобравшее в себя глубокие гуманистические и творческие начала, государственной религией Византии, которая в свою очередь, проводя политику духовной экспансии, передала православное христианское учение Киевской Руси. И этот, по сути своей политический процесс, сопровождался на Руси, как мы знаем, проявлениями крайних форм насилия и жестокости, в том числе. Русь языческую князь Владимир и его сподвижники, среди которых было множество крещеных инородцев, крестили "крестом и мечем". И такое развитие событий на Руси в тот период и в тех условиях носило вполне предопределенный характер. Но, спустя более чем тысячелетие со времени крещения Руси, кто усомниться в том, что Русская Православная Церковь является плотью от плоти Русского народа, источником русской культуры и её производной? Привитое на русскую почву, Православие стало духовным древом Русского народа, его матрицей, нравственным учением.
Об этом следует помнить и акцентировать на этом внимание, проводя исторические параллели между Христианством и Коммунизмом, адаптация которых на русской почве в разные исторические эпохи сопровождалось сложными и подчас драматическим процессами и событиями.
Русские люди с одинаковой болью и в Х, и в ХХ веках переживали разорение и уничтожение своих языческих капищ и православных храмов, шли на смерть и мучения за веру свою, отчаянно защищали свое имущество и погибали в этой борьбе.
Сравнивая процессы возникновения и развития Христианства и Коммунизма следует также отметить, что изначально оба учения формировались как религия и идеология "социальных низов", протестное, революционного начало которых выталкивало на поверхность не только великих проповедников, народных героев, вождей, полководцев, но и массу социально деструктивных элементов, чья деятельность наносила серьезный урон обществу. Увы, все великие социальные революции, пробуждавшие энергию народных масс и приводившие массы в движение, несли свои моральные издержки, подчас, весьма трагического характера. Но глупо было бы утверждать при этом, что социальные революции не имели под собой объективного содержания.
Прошли столетия, прежде чем Христианство утвердилось в качестве религии правящих классов. И, вероятно, нельзя исключат того обстоятельства, что Коммунизм, как учение, устремленное к достижению справедливого и гуманного общества, к чему естественно стремиться всё человечество, на данном историческом этапе не является учением правящих классов (за исключением положения в Китае, Вьетнаме и в ряде латиноамериканских государств) в силу своей исторической молодости.
Часть II
В середине XIX века основоположниками революционного коммунистического учения выступили представители передовых западноевропейских государств – французы, немцы, евреи, британцы, научные и политические изыскания которых, действительно, были далеки от интересов Российской империи и её государство-образующего народа.
Однако, будучи перенесенным на русскую почву на волне проявившихся в России в начале XX века антимонархических революционных настроений, Коммунизм, после драматических и кровопролитных событий, определивших в итоге победу Русской революции, в ходе объявленного затем в Советской России (в Советском Союзе) "построения социализма в отдельно взятой стране" с течением незначительного периода времени стал последовательно трансформироваться, приобретая всё более свойственные для российской государственности политические очертания.
Разумеется, подобная трансформация была вызвана естественным стремлением коммунистического режима, оказавшегося в плотном окружении Русского народа, к самосохранению. Немаловажную роль в трансформации советской власти сыграли гуманистические, социальные начала, заложенные в коммунистической идее.
В своих идеологических подходах советское руководство было нацелено на возвышение трудящихся масс, стремилось дать трудящемуся человеку современное образование, привить ему необходимый уровень культуры, обеспечить для него приемлемый уровень жизни.
Подготовка к войне с фашистской Германией и начало Великой Отечественной войны дали мощнейший импульс к дальнейшему развитию Советского государства на идеологических принципах, основанных на традициях великорусского патриотизма. Понимая, какая смертельная опасность нависла над исторической Россией в результате нападения фашистской Германии на Советский Союз, руководитель Советского государства Иосиф Сталин приказал разогнать ещё доживавшую свои дни в СССР такую одиозную организации как "Союз воинствующих безбожников", и оказал решающее содействие в восстановлении позиций Русской Православной Церкви в советском обществе, сражавшемся с немецко-фашистскими захватчиками.
Говорят, что когда Гитлер и его окружение увидели хронику богослужений, шедших во вновь открывшихся русских православных храмах, где тысячи и тысячи советских граждан молились за победу Красной армии над Вермахтом, тогда нацистская верхушка впервые усомнилась в возможности победы над Советским Союзом и заговорила о предстоящем для Германии тотальном характере войны.
Не случись этого, не стань коммунистическая, советская идеология понятной Русскому народу, в массе своей остававшемуся православным, Советское государство, после постигшей его военной катастрофы 1941 года, было бы не в состоянии одержать победу над покорившей Европу нацистской Германией, армия которой уже стояла у стен Москвы и вышла к берегам Волги. Показательно, что после всех перенесенных тягот и переживаний военных лет, оценивая Победу советского народа над немецко-фашистским захватчиками, Иосиф Сталин – советский главнокомандующий и генералиссимус, признанный в тот период лидер мирового коммунистического движения, на торжественном приеме в Кремле, устроенном в честь Победы Советского народа над немецко-фашистскими захватчиками, произнес свой знаменитый тост во славу Русского народа, как главного творца Победы над фашистом.
Часть III
Оценивая развитие Советского государства и общества с позиций "просвещенного патриотизма", сегодня есть все основания говорить о том, что в период с середины 20-х годов (со времени победы революционно-государственной линии Сталина над революционно-космополитической линией Троцкого) по вторую половину 80-х годов ХХ столетия (до этапа сдачи позиций Советского государства в интересах альянса западных держав, противостоявших СССР)
источником жизненной энергии Советского государства, его развития, являлась великорусская национальная идея. Неопровержимым свидетельством тому стала величайшая в истории человечества Победа советского народа, во главе с Русским народом, над немецко-фашистскими захватчиками.
Свидетельством тому стал первый в мире запуск пилотируемой космической ракеты, осуществленный в Советском Союзе. Отправляясь в космос на корабле "Восток – 1", первый космонавт Земли, наш соотечественник, русский человек Юрий Гагарин произнес на родном для миллионов советских людей русском языке ставшую крылатой фразу – "Поехали!".
Советский Союз стал воплощением великорусской национальной идеи, когда Советское государство первым освоило мирный атом, подняло на небывалую высоту отечественную науку, спорт, построило мощнейший оборонно-промышленный комплекс, когда Советский Союз уверенно занял место второй мировой сверхдержавы.
Впрочем, сказанное не отрицает противоречий и недостатков, имевших место в коммунистической советской системе, определявшей жизнь Советского государства.
В СССР фактически отсутствовал механизм регулярного легитимного обновления политического руководства страны, что предопределило постепенное интеллектуальное отставание правящей советской элиты от системно обновляемых западных политических элит и, как следствие, привело к ослаблению позиций Советского государства на мировой арене и внутри советского общества.
На определенном этапе, стареющее советское руководство утратило контроль над государственным аппаратом, корпоративные интересы которого фактически возобладали над государственными интересами. Рожденное в пылу революционной борьбы, Советское государство, усвоившее теорию и практику "диктатуры пролетариата" и "классовой борьбы", возложило на себя функции подавления политического инакомыслия. Как следствие, советское общество формировалось на принципах искусственной политической однородности и идеологической замкнутости. Эти качества расшатывали советскую систему изнутри, делая правящую коммунистическую партию удобным пристанищем для карьеристов, и при этом они затрудняли возможность советскому руководству объективно воспринимать происходившие в мире изменения и адекватно на них реагировать.
В течение последней четверти века посредством телевидения, печати, интернета в сознание наших соотечественников активно внедрялась информация, наполненная всевозможным антисоветским содержанием. При этом острие антисоветской критики было и остается направленным против коммунистической доктрины, определившей создание и бурное развитие в ХХ веке первой в мире страны "победившего социализма" – Союза Советских Социалистических Республик.
Разумеется, на фоне постигшей СССР в конце ХХ века катастрофы, критический анализ советской общественно-политической и социально-экономической модели развития имеет объективные основания. Однако подобный анализ, после того как антисоветские настроения в обществе стихли, стихла антикоммунистическая истерия, нуждается не в тиражировании бульварных антисоветских и антикоммунистических клише, а в развитии академических подходов, способных дать объективную характеристику уникальной во многих отношениях советской цивилизации.
В частности, в реализации непредвзятых научно-исторических подходов нуждается современная оценка коммунистической советской доктрины. Об этом по-прежнему мало говорят, но очень многое в оценках советского периода отечественной истории указывает на то, что советская модель государственного строительства явилась своеобразным воплощением в ХХ веке великорусской национальной идеи.
В то же время, наиболее расхожий и изощренный упрек, бросаемый в адрес СССР и его основоположников идейными антикоммунистами, мотивируется тем, что коммунистическая доктрина, которая легла в основу советского строя, была "инородной" по отношению традиционной российской государственности. На этом же основании делается вывод о "враждебности" Русской революции (Великой Октябрьской социалистической революции) по отношению к Русскому народу. Очевидно, критики Русской революции полагают, что Русский народ, после трех лет "кровавой империалистической бойни", полной бездарных приказов царских генералов и абсурдных действий российских чиновников, в 1917 году желал воевать "до победного конца" за интересы Антанты, не желал раздачи помещичьих земель и, вообще, ратовал за сохранение "старых порядков", при которых русский мужик, в массе своей, оставался безграмотным, безземельным и бесправным. В качестве ответа на подобные доводы антикоммунистов следует отметить, что оценки Русской революции не могут выстраиваться ни в контексте европейского происхождения коммунистической доктрины, ни в контексте существовавших у лидеров революционной партии большевиков, длительное время находившихся в вынужденной эмиграции, контактов с представителями иностранных государств и их финансовых кругов, которые, возможно, были заинтересованы в падении российской монархии. Политическая борьба за власть – действие, само по себе, прагматичное и порой, увы, циничное, где заключаются сделки для достижения поставленной цели. Однако, оценки Русской революции, представленные исключительно в "инородном" её качестве, принципиально деформируют картину революционной борьбы в России.
Логика подобных оценок и суждений практически не затрагивает глубинный исторический характер Русской революции, не раскрывает источники её внутренней энергии, веками накапливавшейся в сознании Русского народа. Парируя доводы противников Русской революции и её критиков, следует привести исторический пример, связанный с утверждением на Руси православного Христианства. Это пример, и сопряженные с ним исторические сравнения, пожалуй, наиболее точно указывают на отсутствие объективных подходов у приверженцев теории "антинародного содержания" Русской революции, – пробудившей ХХ веке энергию новых форм цивилизационного развития, которые оказали фундаментальное влияние на дальнейшее развитие человечества.
Актуализируя тему, связанную с распространением христианского учения, равно как и любого другого, следует отметить, что заимствование идей и ценностей от одного народа к другому является объективным, жизненно обусловленным процессом, лежащим в основе развития цивилизации. В контексте этого процесса, много столетий назад греки переняли Христианство у иудеев. Иисус, как известно, согласно иудейским канонам по материнской линии был сыном еврейского народа. Иудеями были также первые ученики Иисуса.
Позже греки сделали каноническое православное Христианство, вобравшее в себя глубокие гуманистические и творческие начала, государственной религией Византии, которая в свою очередь, проводя политику духовной экспансии, передала православное христианское учение Киевской Руси. И этот, по сути своей политический процесс, сопровождался на Руси, как мы знаем, проявлениями крайних форм насилия и жестокости, в том числе. Русь языческую князь Владимир и его сподвижники, среди которых было множество крещеных инородцев, крестили "крестом и мечем". И такое развитие событий на Руси в тот период и в тех условиях носило вполне предопределенный характер. Но, спустя более чем тысячелетие со времени крещения Руси, кто усомниться в том, что Русская Православная Церковь является плотью от плоти Русского народа, источником русской культуры и её производной? Привитое на русскую почву, Православие стало духовным древом Русского народа, его матрицей, нравственным учением.
Об этом следует помнить и акцентировать на этом внимание, проводя исторические параллели между Христианством и Коммунизмом, адаптация которых на русской почве в разные исторические эпохи сопровождалось сложными и подчас драматическим процессами и событиями.
Русские люди с одинаковой болью и в Х, и в ХХ веках переживали разорение и уничтожение своих языческих капищ и православных храмов, шли на смерть и мучения за веру свою, отчаянно защищали свое имущество и погибали в этой борьбе.
Сравнивая процессы возникновения и развития Христианства и Коммунизма следует также отметить, что изначально оба учения формировались как религия и идеология "социальных низов", протестное, революционного начало которых выталкивало на поверхность не только великих проповедников, народных героев, вождей, полководцев, но и массу социально деструктивных элементов, чья деятельность наносила серьезный урон обществу. Увы, все великие социальные революции, пробуждавшие энергию народных масс и приводившие массы в движение, несли свои моральные издержки, подчас, весьма трагического характера. Но глупо было бы утверждать при этом, что социальные революции не имели под собой объективного содержания.
Прошли столетия, прежде чем Христианство утвердилось в качестве религии правящих классов. И, вероятно, нельзя исключат того обстоятельства, что Коммунизм, как учение, устремленное к достижению справедливого и гуманного общества, к чему естественно стремиться всё человечество, на данном историческом этапе не является учением правящих классов (за исключением положения в Китае, Вьетнаме и в ряде латиноамериканских государств) в силу своей исторической молодости.
Часть II
В середине XIX века основоположниками революционного коммунистического учения выступили представители передовых западноевропейских государств – французы, немцы, евреи, британцы, научные и политические изыскания которых, действительно, были далеки от интересов Российской империи и её государство-образующего народа.
Однако, будучи перенесенным на русскую почву на волне проявившихся в России в начале XX века антимонархических революционных настроений, Коммунизм, после драматических и кровопролитных событий, определивших в итоге победу Русской революции, в ходе объявленного затем в Советской России (в Советском Союзе) "построения социализма в отдельно взятой стране" с течением незначительного периода времени стал последовательно трансформироваться, приобретая всё более свойственные для российской государственности политические очертания.
Разумеется, подобная трансформация была вызвана естественным стремлением коммунистического режима, оказавшегося в плотном окружении Русского народа, к самосохранению. Немаловажную роль в трансформации советской власти сыграли гуманистические, социальные начала, заложенные в коммунистической идее.
В своих идеологических подходах советское руководство было нацелено на возвышение трудящихся масс, стремилось дать трудящемуся человеку современное образование, привить ему необходимый уровень культуры, обеспечить для него приемлемый уровень жизни.
Подготовка к войне с фашистской Германией и начало Великой Отечественной войны дали мощнейший импульс к дальнейшему развитию Советского государства на идеологических принципах, основанных на традициях великорусского патриотизма. Понимая, какая смертельная опасность нависла над исторической Россией в результате нападения фашистской Германии на Советский Союз, руководитель Советского государства Иосиф Сталин приказал разогнать ещё доживавшую свои дни в СССР такую одиозную организации как "Союз воинствующих безбожников", и оказал решающее содействие в восстановлении позиций Русской Православной Церкви в советском обществе, сражавшемся с немецко-фашистскими захватчиками.
Говорят, что когда Гитлер и его окружение увидели хронику богослужений, шедших во вновь открывшихся русских православных храмах, где тысячи и тысячи советских граждан молились за победу Красной армии над Вермахтом, тогда нацистская верхушка впервые усомнилась в возможности победы над Советским Союзом и заговорила о предстоящем для Германии тотальном характере войны.
Не случись этого, не стань коммунистическая, советская идеология понятной Русскому народу, в массе своей остававшемуся православным, Советское государство, после постигшей его военной катастрофы 1941 года, было бы не в состоянии одержать победу над покорившей Европу нацистской Германией, армия которой уже стояла у стен Москвы и вышла к берегам Волги. Показательно, что после всех перенесенных тягот и переживаний военных лет, оценивая Победу советского народа над немецко-фашистским захватчиками, Иосиф Сталин – советский главнокомандующий и генералиссимус, признанный в тот период лидер мирового коммунистического движения, на торжественном приеме в Кремле, устроенном в честь Победы Советского народа над немецко-фашистскими захватчиками, произнес свой знаменитый тост во славу Русского народа, как главного творца Победы над фашистом.
Часть III
Оценивая развитие Советского государства и общества с позиций "просвещенного патриотизма", сегодня есть все основания говорить о том, что в период с середины 20-х годов (со времени победы революционно-государственной линии Сталина над революционно-космополитической линией Троцкого) по вторую половину 80-х годов ХХ столетия (до этапа сдачи позиций Советского государства в интересах альянса западных держав, противостоявших СССР)
источником жизненной энергии Советского государства, его развития, являлась великорусская национальная идея. Неопровержимым свидетельством тому стала величайшая в истории человечества Победа советского народа, во главе с Русским народом, над немецко-фашистскими захватчиками.
Свидетельством тому стал первый в мире запуск пилотируемой космической ракеты, осуществленный в Советском Союзе. Отправляясь в космос на корабле "Восток – 1", первый космонавт Земли, наш соотечественник, русский человек Юрий Гагарин произнес на родном для миллионов советских людей русском языке ставшую крылатой фразу – "Поехали!".
Советский Союз стал воплощением великорусской национальной идеи, когда Советское государство первым освоило мирный атом, подняло на небывалую высоту отечественную науку, спорт, построило мощнейший оборонно-промышленный комплекс, когда Советский Союз уверенно занял место второй мировой сверхдержавы.
Впрочем, сказанное не отрицает противоречий и недостатков, имевших место в коммунистической советской системе, определявшей жизнь Советского государства.
В СССР фактически отсутствовал механизм регулярного легитимного обновления политического руководства страны, что предопределило постепенное интеллектуальное отставание правящей советской элиты от системно обновляемых западных политических элит и, как следствие, привело к ослаблению позиций Советского государства на мировой арене и внутри советского общества.
На определенном этапе, стареющее советское руководство утратило контроль над государственным аппаратом, корпоративные интересы которого фактически возобладали над государственными интересами. Рожденное в пылу революционной борьбы, Советское государство, усвоившее теорию и практику "диктатуры пролетариата" и "классовой борьбы", возложило на себя функции подавления политического инакомыслия. Как следствие, советское общество формировалось на принципах искусственной политической однородности и идеологической замкнутости. Эти качества расшатывали советскую систему изнутри, делая правящую коммунистическую партию удобным пристанищем для карьеристов, и при этом они затрудняли возможность советскому руководству объективно воспринимать происходившие в мире изменения и адекватно на них реагировать.
Идеологическая замкнутость советского общества, его политическая закрытость, провоцировали в СССР рецидивы политического и судебного произвола, ожесточали советскую пеницитарную систему, через которую прошли, и как мы знаем не всегда справедливо, миллионы советских граждан, что наложило свой отпечаток на внутреннем состоянии советского общества. ЧК, ОГПУ, НКВД, ГУЛАГ, КГБ – эти аббревиатуры стали нарицательными, свидетельствующими о проявлениях политического насилия и человеческой жестокости. Много лет спустя, когда Советское государство обрело уже вполне цивилизованные, миролюбивые формы, именно эти аббревиатуры, связанные с ними трагические воспоминания и мрачные ассоциации, были умело использованы противниками Советского государства для дискредитации коммунистической советской системы и её политического устранения.
Следует также отметить, что существование СССР как федерации суверенных республик, создание которых было продиктовано главным образом идеологическим мотивами победившей в России партии большевиков, границы которых были определены достаточно произвольно за счет исключения из состава Советской России (РСФСР) национальных территорий, несло в себе большие политические риски для государствообразующего Русского народа, оказавшегося разделенным границами национальных республик СССР. Однако советское руководство, уверовавшее в свою историческую исключительность и политическую непогрешимость, в незыблемость коммунистической идеологии и выстроенной на её основе советской государственно-бюрократической системы, в несокрушимость Советской армии и всемогущество советских органов государственной безопасности, уходя от реальности, фактически игнорировало опасность, связанную с присутствием конфедеративных норм в системе государственного строительства СССР, закрепленных в конституции страны, которые в последствии сыграли роковую роль в судьбе Советского Союза. Политический атеизм, порой приобретавший в СССР воинствующие, крайние формы, такие как разрушение Храма Христа Спасителя, возведенного в честь Победы Русского народа над армией Наполеона в Отечественной войне 1812 года, долгое время определял негативное отношение Советского государства к религии и к Церкви, что естественно вызывало чувство отторжения к советской власти в сознании миллионов верующих людей.
Советское государство, в лице правящей коммунистической партии, провозгласившей о построении общества, основанного на высоких политических и нравственных идеалах, предприняло попытку фактической замены традиционных религий победившим в СССР марксистско-ленинским учением. И следует признать, что коммунистическая советская система смогла многого добиться в процессе воспитания советского человека. В Советском Союзе выросли поколения людей, мировоззрение которых было атеистическим, и при этом сознание советских людей отличалось высокими моральными качествами, было пронизано духом патриотизма, советские люди с заслуженной гордостью демонстрировали миру свои трудовые свершения. Все эти положительные качества советских людей в полной мере были проявлены и востребованы в годы Великой Отечественной войны. Они стали залогом Победы Советского народа в жестокой и кровопролитной войне с немецко-фашистскими захватчиками.
Впрочем, полностью заменить религию атеистическим учением было невозможно. Уже в первые месяцы войны с гитлеровской Германией, когда потребовалось мобилизовать весь народ на борьбу с агрессором, побудить бойцов Красной армии не бояться смотреть в лицо смерти, и презирать смерть, – тогда Церковь стала естественным, важнейшим внутренним союзником Советского государства в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками. После войны отношения Советского государства с Церковью складывались неоднозначно. Эти отношения выстраивались под влиянием личных качеств советских лидеров.
Импульсивный Никита Хрущев, заявивший о "построении Коммунизма в СССР к 1980 году", решил к этому времени ликвидировать такой "досадный", с его точки зрения, "пережиток" как религия, и возобновил политические гонения на Церковь. Добродушный Леонид Брежнев, сумевший, впрочем, отстранить Хрущева от власти, обозвав его "волюнтаристом", заявил о построении в СССР "развитого социализма", политика которого характеризовалась в целом миролюбивыми устремлениями. В этот период отношение Советского государства к Церкви вернулиось в состояние политической терпимости и некоего "отстраненного сосуществования". Однако уже 1000-летие Крещения Руси в Советском Союзе было отмечено на высоком государственном уровне, что фактически открывало новую страницу развития благожелательного и даже покаянного отношения Советского государства к Русской Православной Церкви и к другим традиционным религиям, действовавшим на территории СССР.
Часть IV
С конца 70-х годов ХХ столетия положение советского государства, находившегося в состоянии военно-политической конфронтации с альянсом западных держав во главе с США, стало приобретать все более драматичный характер.
Отказавшись на этапе своего становления по идеологическим мотивам от частой собственности, частного капитала, частной инициативы, рынка, – исключив эти категории из формата жизнидеятельности коммунистической советской системы, бюрократическое Советское государство в итоге не позволило советскому обществу стать обществом "свободного творчества масс", о чем говорил и мечтал лидер Русской революции, основоположник Советского государства Владимир Ленин.
Лишенная естественных экономических стимулов, советская экономика не смогла своевременно перейти от мобилизационных форм развития, – востребованных на этапе индустриализации страны, в годы Великой Отечественной войны, в условиях послевоенного восстановления народного хозяйства, – к инновационным формам, повышающим конкурентоспособность производства и экономической системы в целом в условиях мирного, эволюционного развития страны. Следствием этого фактора стало качественное отставание экономики Советского Союза, прежде всего её гражданских отраслей, от экономики стран западного альянса, противостоявших СССР в идеологической "холодной войне".
Усилившееся к середине 80-х годов ХХ столетия отставание СССР в экономической сфере от передовых капиталистических государств спровоцировало развитие кризисных, нигилистических настроений в советском обществе. Латентный антикоммунизм и антисоветизм приобрели характер распространенного явления в среде советской интеллигенции, в наиболее образованной городской среде. В этих условиях все более серьезной проблемой для Советского государства становился укоренявшийся в обществе алкоголизм.
К началу 90-х годов, на фоне обострившихся в СССР экономических трудностей, кризис коммунистической советской системы стал приобретать все более поглощающий характер. В этот период в Советском Союзе разразился "товарный голод", который сильнейшим образом дискредитировал Советское государство в глазах собственных граждан. Тотальный дефицит товаров народного потребления провоцировал в обществе чувство протеста против политики правящей коммунистической партии, выполнявшей в СССР функции ведущего государственно-политического органа, объединявшего и сплачивавшего народы Советского Союза.
К сожалению, в этот критический для Советского государства период в руководстве правящей Коммунистической партии Советского Союза оказалась группа лиц во главе с Михаилом Горбачевым, чьи демагогические, непрофессиональные, а порой и откровенно провокационные действия в итоге ввергли Советское государство в состояние острейшего политического кризиса.
Инструментом разрушения СССР стала провозглашенная Горбачевым политика "перестройки и гласности".
Игнорируя реальное состояние советского общества, идеологи "перестройки" в основу своей политической деятельности поставили открытость советских средств массовой информации для публичной критики сложившейся советской системы. Горбачевская политика "нового мышления", на фоне стремительно пустевших прилавков советских магазинов и показного западного изобилия, обрушившегося потока бульварных, полных негатива материалов о советской истории и советских лидерах, раскручивания темы "сталинских репрессий", – быстро выродилась в широкомасштабную кампанию по дискредитации Советского государства, что спровоцировало волну антикоммунистической и антисоветской истерии в обществе. На тле антикоммунистических настроений, подогреваемых государственными средствами массовой информации при молчаливом согласии советского руководства и потворстве новоизбранных лидеров союзных республик, постепенно избавлявшихся от "священного трепета" перед "союзным центром", советское общество, морально неготовое к такому развитию событий, оказалось "в плену" громких заявлений новомодных "демократических трубодуров", демонстративно отрицавших коммунистическую советскую систему и вместе с ней Советско-Союзное государство в интересах и при поддержке влиятельных западных противников СССР.
Можно сказать, что советское общество, проявив политическую инфантильность, стало жертвой хорошо организованного в информационном плане международного заговора, направленного против СССР. Проводить в таких условиях какие-либо открытые выборные компании, что предполагала политика пресловутой "перестройки", для коммунистического руководства СССР было равносильно политическому самоубийству.
Первоначально, руководствуясь здравым смыслом и опытом социалистического Китая, важным с точки зрения организации рыночных экономических реформ в условиях "посткоммунизма", советскому руководству следовало вывести из состояния идеологического нигилизма и политического протеста наиболее активные слои советского общества, раскрыв перед ними личную экономическую перспективу. Для этого необходимо было создать правовые условия, которые позволили бы активизировать экономическую жизнь советского общества в условиях политической стабильности, переключив сознание его наиболее активной части на развитие частной предпринимательской деятельности.
Используя огромный экономический и мобилизационный потенциал СССР, вполне было возможно, на условиях соблюдения безопасности Советского государства и сохранения его политического суверенитета, заинтересовать и привлечь в страну крупный западный капитал, как смогло того добиться руководство Китайской Народной Республики. И только потом советское руководство, не выпуская из рук "государственной узды", могло бы приступить к поэтапной реализации политических реформ в СССР, осуществляя их исключительно в интересах Советского государства, усиления его конкурентоспособности, с учетом политических и национальных особенностей СССР.
Но Горбачев предпочел действовать "синхронно", увязав экономические преобразования в СССР с политическими реформами, содержание которых быстро свелось к фактическому демонтажу советской государственно-политической системы.
Оказавшись "в плену обаяния" своих новоявленных западных "партнеров" и определенной части советской интеллигенции, латентных русофобов и противников Советского Союза, подстрекаемый и подбадриваемый ими, падкий к политической лести первый и последний президент Советского государства активно продвигал и навязывал советскому обществу идею о всеобщей его "демократизации", что сопровождалось чередой избирательных кампаний и референдумов, кардинальным образом дестабилизировавших ситуацию в стране.
В условиях нараставшего в СССР политического хаоса, задача, связанная с модернизацией советской экономики, внедрением в неё рыночных, инновационных форм развития, повышением её капитализации, – оказалась в принципе невыполнимой.
В результате экономические трудности в СССР усиливались, росло политическое напряжение в обществе, в национальных республиках пролилась первая кровь, становилось ясно, что Советский Союз близок к своему политическому краху. Последовавшие затем неуклюжие действия самопровозглашенного ГКЧП, предпринявшего попытку изолировать Горбачева с целью исправить каким-то образом ситуацию в стране и предотвратить угрозу политического распада СССР, выразились в организации позорного для страны "августовского путча" 1991 года, который в считанные дни закончился полнейшей дискредитацией союзного руководства и правящей коммунистической партии.
В этот период Советский Союз перестал ассоциироваться с какой-либо национальной идеей и какими-нибудь историческими перспективами.
На этом фоне, к осени 1991 года, как и следовало ожидать, национальные элиты союзных республик вошли в политический сговор с целью роспуска и ликвидации Советского Союза, который формально ещё сдерживал их властные амбиции.
Состоявшаяся 8 декабря 1991 года в Беловежской пуще сепаратная встреча руководителей трех славянских республик – России, Украины и Белоруссии, завершилась подписанием "Соглашения о создании Содружества Независимых Государств (СНГ)", что фактический означало прекращение деятельности СССР. Горькая правда заключалась в том, что совершенный против Советского Союза "Беловежский сговор" – ключевое участие в организации которого приняло руководство "демократической России" во главе с Борисом Ельциным, – в условиях проявленного обществом молчаливо-безучастного отношения к случившемуся, свидетельствовал о выражении недоверия значительной части Русского народа к коммунистической советской системе и к созданному на её основе государству. Эта реальность явилась следствием множества неблагоприятных и драматических внутренних и внешних факторов, которые на определенном политическом этапе дезориентировали и разрушили политическое сознание советского общества, основой которого был Русский народ.
Советский Союз, и вместе с ним и Великий Русский народ, объединивший вокруг себя народы СССР, потерпели масштабное поражение в идеологической, конкурентной борьбе (в "холодной войне") с миром капитализма. В этих условиях Президент СССР Михаил Горбачев, лишившийся доверия в обществе и поддержки в государственном аппарате, в силовых структурах, банально подал заявление о своей отставке с поста президента Союзного государства с весьма примечательной формулировкой: "по принципиальным соображением"...
Так, вследствие политических интриг, закончившихся государственным переворотом, в результате государственной измены, совершенной на высшем политическом уровне, в декабре 1991 года Союз Советских Социалистических Республик прекратил свое существование, в соответствии с существовавшими в СССР конституционными нормами, которые (что очевидно!) явились преступным пережитком раннего этапа становления Советско-Союзного государства. Многолетние противники Советского Союза в "холодной войне" американцы и западноевропейцы не сразу поверили в случившееся, и ещё долго не могли прийти в себя от свалившейся на них военно-политической удачи.
Часть V
В определенной мере, политическую эстафету СССР на современном этапе продолжает Китайская Народная Республика. Коммунизм в социалистическом Китае остается государственной идеологией, определяющей строительство "социализма с китайской спецификой" на экономической основе активно развиваемого в стране государственного капитализма.
При этом мир стал свидетелем значительных достижений современного Китая, экономика которого в 2010 году вышла на второе место в мире по объему валового внутреннего продукта, а к 2040 году Китай планирует выйти по этому ведущему экономическому показателю на первое место в мире. Пример Китайской Народной Республики, память о былом величии Советского Союза и его достижениях – на фоне периферийного существования нынешней Украины и проблем морального характера, поглотивших Российскую Федерацию, – имеют для нас – современных россиян, украинцев и белорусов, носителей "великорусского генного кода", важнейшее политическое значение.
На этом фоне мы обречены вновь и вновь возвращаться к идее о возрождении нашего многонационального, сильного, евразийского союзного государства, в основу которого будет положена близкая и понятная, прежде всего для Великого Русского народа, национальная идея.
Попытки построить новый Евразийский Союз исключительно на принципах экономического прагматизма, экономической целесообразности, – не задевающих умы и сердца миллионов русских людей, не отвечающих великодержавным традициям Русского народа, в том числе нашим советским традициям, – обречены на неудачу.
В этом отношении опыт строительства Советского государства, – несмотря на постигшее СССР поражение в соревновании с миром капитализма, – является нашим национальным достоянием, требующим объективных оценок и дальнейшего творческого развития.
Комментариев нет:
Отправить комментарий